когда девушка заметит преследующее ее чудовище, она не вздохнет с облегчением. Обернувшись, она ойкнула и рванула к лесу изо всех оставшихся сил.
— Эй! — встревоженно завопил Сверчок. — В лесу мне ее не достать! Я там крылья поломаю!
— Ниже! — понукал его Санди. — Так мне до нее не дотянуться!
— Да я уже ногами землю задеваю!
— Так подожми их или растопырь!
Сверчок вытянул лапы в стороны. Брюхо его бороздило землю, и Санди взлетал вверх на каждом ухабе, но таким образом, да еще на вытянутой к земле шее, ему удалось снизиться где-то до высоты четырех футов. Наклонившись с седла, вагант ухватил девицу за талию, дернул на себя и перебросил через шею дракона. Сверчок свечкой взмыл вверх. Девица, увидев, как земля уходит вниз, сочла, что в обмороке ей будет безопаснее.
У пещеры Санди спрыгнул с дракона и стянул девицу на землю. Привалившись к теплому боку Сверчка, она для оценки обстановки открыла один глаз, оказавшийся изумрудно зеленым. Решив, что сию минуту ее не съедят, и успокоившись присутствием человека, она сказала:
— Дракон?! Настоящий?! Огнедышащий?!
— Сверкающий, Подобно Чаше Из Лунного Серебра, миледи, к вашим услугам, — Сверчок церемонно поклонился. — Я был бы счастлив поцеловать вашу прекрасную руку, сударыня, если бы вы мне ее доверили… и если бы у меня был подходящий для этого рот, но, надеюсь, вон тот невежа сделает это за меня.
— Что? — Санди изумленно обернулся и увидел, что «ведьма» смеется. Адаптация к дракону у нее оказалась мгновенной. Сверчок с явным намеком потерся носом о ее руку, и она сразу догадалась его почесать.
— О, леди, — вздохнул дракон. — Знал бы я, какое сокровище проживает так неподалеку… — дальнейшее потонуло в мурлыкании. Сверчок явно был неравнодушен к женщинам.
— Сожалею, что не удалось спасти вашу бабушку, — нерешительно вставил слово в эту идиллию Санди.
Девица фыркнула.
— Она мне такая же бабушка, как ты — дедушка! Всю жизнь она била меня и морила голодом! Поделом ей! Меня зовут Сэсс, — откидывая за спину вьющиеся мелким бесом длинные волосы, представилась она. — То есть Саския.
— Александр, — растеряно сказал Санди. Он заподозрил, что «ведьма» у них задержится…
7. О ЛЮБВИ И СВОБОДЕ
Небеса словно прохудились, как будто в этот день погода, разухабившись, решила выдать всю накопившуюся за лето мерзость.
Одной из характернейших черт погони является то, что для догоняющих нет ничего важнее поимки беглецов, в то время как у тех имеются собственные планы, коим создавшееся положение мешает осуществиться. К тому же те, кто преследует, заранее знают, что они сделают с беглецами, тогда как убегающие осознают опасность лишь в миг визуального контакта.
Итак — сцена в миг визуального контакта. Не разбирая дороги, по размокшему лугу неслись два всадника. Оба часто оглядывались назад, туда, где на расстоянии в полмили с пылом, который даже ливень не остудил, летела их погоня. Беглецы помалкивали, а преследователи непрестанно оглашали окрестности громовыми проклятиями, что свидетельствовало о их более чем серьезных намерениях.
Одним из беглецов была черноволосая девушка. С лицом, выражавшим отчаяние и решимость, она заставляла лошадь маячить между своим спутником и догонявшей толпой, пытаясь заслонить того от стрел. Такое поведение у второго беглеца — мужчины — возбуждало явное недовольство, но на сей счет у нее было собственное мнение.
— Тебя же убьют, дурень! — крикнула она ему.
— Авось подавятся, — отозвался он, встряхивая головой и разбрызгивая воду с мокрых волос. Голос его звучал бодро, и уловить в нем фальшь мог лишь тот, кто хорошо его знал. Девушка, по-видимому, знала его неплохо.
Две удачливые стрелы, пущенные опытной рукой, воткнулись в землю у самых ног их лошадей, послужив грозным аргументом в пользу правоты девушки. Ее спутник оглядел горизонт и упрямо сощурился. Спасения он не видел.
Но спасение уже спешило к ним, паря в воздухе на могучих чешуйчатых крыльях и почти сливаясь с мрачным небом. Спасение выдыхало дым из широких ноздрей и спускалось с небес по свободной плавной спирали. Оно увесисто приземлилось на луг, зажав беглецов меж собой и погоней. Те растерянно оглянулись.
— Черт возьми! — логично выразился мужчина, а девушка крикнула:
— Лично я предпочитаю дракона! — и ударила ногами без того уже измученную лошадь.
— Чего хочет женщина… — пробормотал ее спутник и флегматично добавил: — Дракон так дракон, — и последовал за ней.
Преследователи были не робкого десятка, они остановились лишь тогда, когда бронированная драконья туша весьма недвусмысленно двинулась в их направлении, и мутная завеса дождя зашипела, испаряясь от гигантского языка пламени, полыхнувшего из устрашающей пасти.
Вооруженные всадники, лишь две минуты назад пьяные от возможности близкой расправы, попятились. Дракон раскрыл рот и внятно объяснил, куда им теперь следует двинуться. Спутник черноволосой девушки, осознав, что присутствие дракона хоть и избавляет его от старых неприятностей, но отнюдь не гарантирует отсутствие новых, уверенным жестом обнажил меч. Обернувшийся к нему дракон вдруг отшатнулся, выгнулся над землей своей средней частью и зашипел:
— Иди отсюда! Проваливай! Из-за тебя у меня до сих пор шея болит!
