— Как он расплачивался за выпивку?
— Пару стаканчиков ему поставил Сэм Харди, а за остальное он платил наличными.
— Сказал он, как его зовут?
— Знаешь, Гэвин, это забавно — но не сказал. Ничего не могу сказать о нем, разве что говорил он не так, как в этих краях говорят. Старатели — они все локо [4], Гэвин. Я вспоминаю, как-то еще там, в Индиане, завился один такой откуда-то с гор и принялся толковать всем подряд, что он — генерал Джордж Вашингтон, и что он вернулся, чтобы спасти Союз [5]. Он говорил…
— Пойду-ка я туда и взгляну на него, — перебил его Гэвин.
Он нашел старика под навесом за магазином. Тот крепко спал, свернувшись клубком в соломе. В темноте пальцы Гэвина быстро скользнули в узелок, который старик положил под голову вместо подушки, и нащупали там кусок твердого зазубренного камня. Старик заворчал сквозь сон и перевернулся. Гэвин поднял его. Тот раскричался, что его разбудили.
— Успокойся, старик. Я вовсе не собираюсь выгонять тебя отсюда. Просто хотел сам услышать, что ты рассказывал ребятам.
Старатель с отвращением скривился и снова шлепнулся в солому.
— Противно во рту, — пробормотал он.
Гэвин исчез, вернулся с початой бутылкой виски и вручил ее старику. Старатель понюхал горлышко, потом задрал бутылку повыше и выпил. Немного виски пролилось ему на рубашку. Губы у него стали влажные и блестели в свете лампы.
— Так ты, значит, нашел серебро, а? И ты не хочешь показать его и рассказать, где нашел?
— Т-точно…
Гэвин посмотрел в глаза старику.
— Я тебе верю. Если б ты врал, так у тебя был бы с собой обломок ничего не стоящего камня, и ты б его совал всем под нос. Я думаю, что смогу дать тебе на время лошадь.
Сон исчез из глаз старика.
— За сколько? — резко спросил он.
— За пять процентов от твоей заявки.
— Пять процентов от моей… — Старик начал смеяться — и Гэвин тоже. — Пять процентов от незастолбленной серебряной жилы за лошадь, чтобы поехать в регистрационное бюро!.. Как вас зовут, мистер?
— Гэвин Рой.
— Вы парень толковый, мистер Рой. Потолковее, чем эти ослы там, в салуне… — он ткнул большим пальцем в сторону магазина. — И ваша манера делать дела мне тоже по вкусу. Вы смотрите человеку в глаза и выкладываете, что у вас на уме. Ну так я тоже не стану с вами торговаться, не-ет…
Гэвин скова засмеялся:
— Так вы согласны?
Они пожали друг другу руки. На следующее утро в семь часов Гэвин появился у магазина Петтигрю, ведя в поводу гнедого коня, когда-то принадлежавшего Джеку Инглишу. Он привез старика к себе в дом, стоящим на окраине городка, и велел Дороти покормить их. Она подала оладьи, яичницу и целый кофейник черного кофе. Старик ел так, будто давно голодал.
— Последнее время апачи начали спускаться с гор, — сказал Гэвин, показав рукой на запад. — Может, мне вас проводить немного?
— Как захотите, мистер Рой, — бодро сказал старик.
Они выехали из городка вместе — бородатый старатель на гнедом, Гэвин — на своем пегаше, и направились вдоль долины к проходу, который вел на равнину, а потом вверх по реке к Санта-Фе, в семидесяти милях отсюда. Они трусили рысцой бок о бок, пока не скрылись из виду далеко за городом в знойном мареве, опустившемся на долину между двумя хребтами.
Гэвин вернулся через неделю, один, верхом на пегом коне. В этот вечер он угощал выпивкой в заведении у Петтигрю всех подряд, и никто не отказывался.
— Я воспользовался случаем и перекупил заявку у этого старого чудака. Не знаю, что там наверху, в горах, но думаю, такой старик должен узнать серебро, когда увидит его. Я ему заплатил три сотни наличными сразу и еще три сотни он получит, когда приедет на Новый Год.
Он вытащил из кармана аккуратно сложенный лист бумаги и развернул его на стойке всем на обозрение. Рассказывая, он не обращался прямо к кому-то конкретному, а поворачивал голову то к одному, то к другому. Время от времени он похлопывал Петтигрю по плечу, и Сайлас улыбался в ответ на слова Гэвина — что бы он ни говорил. Этот лист бумаги был законной заявкой, оформленной в Санта-Фе, в Регистрационном Бюро Соединенных Штатов. Из другого кармана он вытащил сложенный листок разлинеенной бумаги из тетрадки, на которой корявым почерком, вроде детского, было написано:
— Старый ворон запрятал денежки в седельные сумки и помчался в Канзас-Сити, — Гэвин быстро улыбнулся окружающим. — Говорил он только об одном — как он весь город вверх дном перевернет — там, на востоке, этот самый Канзас-Сити. Женщины — вот он о чем толковал! Ну, что ж, — он сделал паузу, — такой человек, который полжизни провел в горах, копая землю и нюхая свой собственный пот… я так думаю, здорово изголодался по женщинам. — Он покачал головой и подождал, пока Петтигрю кивнет. — Хотя не знаю, почему он выбрал Канзас-Сити. Будь я в его возрасте да с такими деньгами в кармане, я бы отправился в Нью-Йорк и погулял бы там вволю. Это уж точно.
Окружающие согласились, что в Нью-Йорке человек может разгуляться куда похлеще, чем в Канзас-Сити.
— А почем вы знаете, что он вас не обжулил? — спросил Джо Первис. — Три сотни долларов — это до черта денег, чтобы уплатить их за заявку, которую ты в глаза не видел. Вы страшно рискнули, Гэвин.
— Ну, — Гэвин слегка изменил свою историю, — на обратном пути я проехал через эти холмы, потому что тоже начал сомневаться, и малость покопал в тех местах, где старик говорил… что там серебро есть… — Он помолчал. И негромко добавил: — И кое-что нашел…
У Первиса сверкнули глаза.
— Вы что-то нашли? И привезли сюда?
— Может привез, а может и нет…
Он встал, кивнул окружающим, заплатил за выпитое и ушел. Они слышали, как застучали копыта его пегого конька по земле, а потом затихли, когда он выехал за город. Люди переглянулись.
— А где же Гэвин взял три сотни долларов наличными? — спросил Первис.
— У нас, — сказал Сэм Харди.
— И от продажи скота, — добавил Петтигрю.
— Серебро! Хотел бы я знать, сколько его там. Я так думаю, может, его хватило бы не только для одного человека, а, Сайлас?
— Может быть, — согласился Сайлас, — хотя, насколько я знаю Гэвина, он застолбил там все, что хоть что-то стоит.
— Выложить наличными три сотни долларов, — рассуждал Первис. И хитрым взглядом обвел остальных. — Ребята, а что, кто-нибудь из вас слышал когда-нибудь, как этого старика звали?
