— Ваш муж? — переспросила Мелони,
— Мистер Уортингтон, — опять промямлил Гомер.
— Меня все зовут Уолли.
— Мы с Мелони вместе выросли в приюте, — сказал Гомер.
— Да? Замечательно! — с чувством воскликнул Уолли. — Пусть вам все здесь покажут. И дом тоже, — сказал он Гомеру. — Может, хотите поплавать в бассейне? — спросил он, обращаясь к Мелони, которая первый раз в жизни не знала, что сказать. И, не дождавшись ответа, повернулся к Толстухе Дот: — Скажи, пожалуйста, сколько мы собрали бушелей грейвенстинов. Меня ждет у телефона заказчик. — Развернулся в кресле и поехал в контору.
— Злюка знает, — сказала Флоренс. — Он только что был на складе.
— Пойдите сходите за ним кто-нибудь, — распорядился Уолли и прибавил, взглянув на Мелони: — Рад был познакомиться. Оставайтесь с нами поужинать.
Кенди опять чуть не подавилась, но все-таки с трудом проглотила откусанное яблоко.
— Спасибо, — ответила Мелони, обращаясь к Уолли. Кресло Уолли легко въехало в контору, много лет назад Эверет Тафт убрал порог между комнатами и навесил дверь так, что она открывалась в ту и другую сторону, чтобы Уолли по павильону и конторе ездил без посторонней помощи.
Он здесь единственный настоящий герой, думала Мелони, глядя, как качается туда-сюда впустившая его дверь. Пальцы у нее непроизвольно сжимались и разжимались. Ей хотелось дотронуться до Анджела, обнять его. Ее столько лет преследовало желание добраться до Гомера. И вот он перед ней, а она не знает, что делать. Упади она на колени или прими боевую позу — он явно готов ко всему, тоже не может совладать с руками, выбивает пальцами по бедру дробь. Хуже всего то, что в его глазах нет ни капли любви к ней, смотрит как затравленный зверь — ни радости, ни любопытства. И еще она видела — заговори она о его сыне, о его мнимом сиротстве, он вцепится ей в шею, не успеет она и слова вымолвить.
Казалось, все забыли, что Мелони пришла наниматься на работу.
— Хотите, пойдем посмотрим бассейн, — предложил Анджел.
— Я не умею плавать, — сказала Мелони. — Но посмотрю с удовольствием.
Она тепло улыбнулась Анджелу щербатой улыбкой, и Гомер вздрогнул, такой улыбки у Мелони он не знал. А безвольно висевшая рука Кенди вдруг ощутила свинцовую тяжесть откушенного яблока.
— После бассейна, — сказала она, — я покажу вам дом. Яблоко вдруг выпало у нее из руки, и она сама над собой рассмеялась.
— А я проведу тебя по саду, — мрачно предложил Гомер.
— Не надо меня водить по саду, Солнышко, — сказала Мелони. — Я столько их повидала на своем веку.
— А-а, — отозвался Гомер.
— Солнышко, — тупо повторила Кенди.
По дороге к дому Анджел ткнул отца в спину — появление Мелони все еще представлялось ему неожиданным и забавным сюрпризом. Гомер резко повернулся и нахмурился, взглянув на сына, что еще больше раззадорило Анджела. Он с энтузиазмом показывал Мелони бассейн, особенно скат для коляски Уолли; Кенди и Гомер ждали их тем, временем в кухне.
— Мелони знает, — сказал Гомер.
— Что? — спросила Кенди. — Что она знает?
— Мелони знает все, — произнес Гомер, находясь в состоянии транса, сравнимом только с эфирной оглушенностью д-ра Кедра.
— Откуда ей знать? Ты ей сказал?
— Не говори глупостей. Она всегда все знает.
— Это ты не говори глупостей, — резко ответила Кенди.
— Уолли прекрасно плавает, — говорил Анджел Мелони. — В океане. Надо только отнести его за волнорезы. Обычно я его ношу.
— Ты очень красивый. — сказала Мелони. —г Красивее отца.
Анджел смутился, посмотрел температуру воды в бассейне.
— Теплая, — сказал он. — Плохо, что вы не умеете плавать. Но вы могли бы войти в воду, где мелко. Я могу научить вас лежать на спине. Моего отца плавать учила Кенди.
— Невероятно!
Она прошла в конец трамплинной доски, немножко покачалась, доска под ее весом прогнулась почти до самой воды.
— Если я упаду, ты, конечно, меня спасешь, — сказала она. Анджел не мог понять, любезничает с ним эта великанша, угрожает или просто валяет дурака. Она была непредсказуема. И от этого с ней было интересно до жути.
— Да, я, наверное, смог бы вас спасти. Если бы вы стали тонуть, — с легким волнением проговорил он.
Мелони отошла от края доски, и походка ее приобрела ту пружинистость, какая свойственна крупным представителям семейства кошачьих.
— Невероятно, — повторила она, пожирая взглядом все окружающее.
— Хотите, пойдем в дом, — предложил Анджел.
— А неплохо у вас тут, — сказала Мелони, когда они обошли с Кенди первый этаж.
Гомер повел ее на второй, в коридоре между его комнатой и Анджела Мелони остановилась и прошептала:
— Ты здорово устроился. Как ты с этим справляешься, Солнышко?
Ее рыжеватые глаза жгли Гомера до физической боли.
— И какой отсюда вид, — прибавила она, сидя на широкой кровати Гомера и глядя в окно.
После чего спросила, можно ли воспользоваться туалетной комнатой; Гомер кивнул и пошел вниз перекинуться словом с Кенди; Анджел все еще крутился рядом, взволнованный и распираемый любопытством. Первая женщина отца с бандитскими наклонностями произвела на него сильное впечатление. Его давно занимал вопрос, почему отец сторонится женщин, но после знакомства с этим грозным привидением из отцовского прошлого, его затворничество больше не выглядело странным. Если первой женщиной отца была эта устрашающая особа, тогда понятно, почему его больше не тянет к женскому полу.
Мелони провела в туалетной целую вечность, дав Гомеру возможность собраться с духом. Он уговорил Кенди и Анджела вернуться в сад, оставить его вдвоем с Мелони.
— Она ведь ищет работу, — подчеркнул он. — Я хочу поговорить с ней с глазу на глаз.
— Ищет работу! — ужаснулась Кенди, и от одной этой мысли ее красивые глаза свело к носу.
Зеркала никогда не были в дружбе с Мелони, а то, что висело в ванной Гомера, оказалось особенно немилосердно. Она быстро просмотрела содержимое аптечки за зеркалом, неизвестно почему спустила в унитаз какие-то таблетки. Стала вынимать бритвенные лезвия из футляра и, пока вес не извлекла, не остановилась; одно упало на пол, поднимая его, Мелони порезала палец. Сунула палец в рот и тут первый раз взглянула на себя в зеркало. С лезвием в руке она обозревала отпечатавшиеся на лице сорок с чем-то лет жизни. Она никогда не была привлекательной, миловидной, но в ней жил хорошо отлаженный боевой механизм, сейчас же она не была в этом уверена. Мелони поднесла лезвие к мешку под глазом и зажмурилась, как будто не хотела видеть, что сейчас сделает. Но она ничего не сделала. Просто положила лезвие на край умывальника и заплакала.
В туалетной она нашла зажигалку; должно быть, ее забыла здесь Кенди — Гомер-то ведь не курил, а Уолли, конечно, по лестнице подняться не мог. Огнем зажигалки Мелони расплавила конец зубной щетки, вставила в горячую пластмассу лезвие и подождала, пока затвердеет. Сжала в руке противоположный конец и полюбовалась работой — отменное вышло оружие, маленькое, но опасное.
Тут ей на глаза попалась анкета попечительского совета пятнадцатилетней давности. Бумага сделалась ломкой, снимать пришлось осторожно. Мелони читала вопросы, и в глазах у нее поплыло. Бросила щетку с лезвием в умывальник, потом сунула в аптечку, вынула. Ее стало мутить, вырвало в унитаз и, она дважды спустила воду.
Мелони долго была в туалетной, когда спустилась вниз, Гомер ждал ее в кухне один. За то время
