Почти одновременно на очень небольшой высоте над горизонтом появилась летящая строем фронта группа торпедоносцев.
«Приготовиться к бою!» — раздалась команда в динамиках одного из кораблей ПВО. В 18.18 траулер «Нортерн Джем» передал сигнал: «Восемь торпедоносцев, пеленг 210°, дистанция пять миль». Через несколько секунд он внес поправку: «Не восемь, а десять торпедоносцев». Один из кораблей ПВО начал передавать изменения пеленга и дистанции с помощью мощного динамика, чтобы их могла слышать большая часть судов конвоя. В 18.20 аналогичный сигнал начал передавать эсминец «Ледбьюри»:
«Восемь торпедоносцев, пеленг 210°, дистанция пять миль», а через две минуты: «Вместо восемь — читай десять». Тревожные сигналы начали передавать, казалось, сразу все корабли охранения. Из динамиков доносились выкрики: «Приближаются бомбардировщики… шесть бомбардировщиков… нет — двенадцать… Теперь уже восемнадцать… О боже! Их двадцать пять!» Корабль ПВО изменил курс и вышел из строя, что бы встретить атакующие самолеты раньше других. Командир конвоя Даудинг запросил «Кеппел» — нужно ли конвою делать «срочный поворот»? Однако времени на такой сложный маневр оставалось очень мало — половина судов, возможно, вообще не увидит сигнала на поворот, — поэтому Брум быстро ответил: «Думаю, что не стоит».
Командир «Уэйнрайта» капитан 1 ранга Мун видел с мостика своего корабля, как атакующие самолеты разделились на две группы: одна для захода с правых кормовых курсовых углов, а другая — с носовых, по-видимому под прямым углом друг к другу.
Поскольку самолетам, намеревавшимся атаковать с носовых курсовых углов, предстояло пройти более длинный путь и поскольку их атака была бы более опасной — дальность действия торпед увеличивалась за счет движения судов, — «Уэйнрайт» вышел из завесы ближнего охранения и устремился навстречу этим самолетам, намереваясь отогнать их огнем своей артиллерии. Корабли в завесе охранения тоже изменили курс, чтобы можно было использовать всю артиллерию. Затем почти одновременно все корабли открыли интенсивный огонь. Не страшась низколетящих снарядов и трассирующих пуль автоматов («Когда артиллерист начинает стрелять по самолетам, он ничего, кроме этих самолетов, не видит», — жаловался позднее Мун), «Уэйнрайт» продолжал нестись 32-узловым ходом в сторону приближающихся торпедоносцев. Отдалившись приблизительно на две мили от ближайших судов конвоя, Мун резко повернул влево, чтобы вести огонь по самолетам всем правым бортом.
Один за другим самолеты этой группы начали сбрасывать торпеды, причем настолько преждевременно, что дальности их хода едва хватало, чтобы приблизиться к «Уэйнрайту», не говоря уже о судах конвоя. Тем не менее капитан 1 ранга Мун пережил несколько напряженных моментов, когда маневрировал, чтобы уклониться от проходивших в опасной близости смертоносных сигар.
Испуг летчиков этих «хейякелей» легко представить. Они подходили к конвою на высоте всего тридцати метров над водой, с юго-востока, сквозь не беспокоящую зрение слабую туманную дымку. Но когда до конвоя оставалось пять миль, дымка внезапно оборвалась, и в глаза ударили ослепительные лучи солнца. Те из летчиков, которые увидели преграждавший им путь эсминец, отвернули и пошли в сторону. Один «хейнкель» упорно продолжал лететь к конвою, не видя перед собой ничего, кроме судов впереди; только в последний момент его экипаж обнаружил, что самолет идет прямо на эсминец, ведущий по нему интенсивный зенитный огонь. Нервы летчика-наблюдателя сдали, и он сбросил левую торпеду безо всякого прицеливания и не введя необходимые поправки. Прежде чем он успел сбросить вторую торпеду, рядом разорвалось несколько снарядов; один снаряд попал в нос самолета, второй — в левое крыло. Старший пилот лейтенант Каумейер и летчик-наблюдатель получили ранения. Левый двигатель остановился, в кабине возник пожар. Летчик попытался развернуть самолет и дотянуть до Норвегии, но в кабину попал еще один снаряд, и пожар усилился. Летчик-наблюдатель сбросил вторую торпеду — единственная упавшая в море позади «Уэйнрайта», — и самолет ткнулся носом в море справа по носу от конвоя, приблизительно в двух милях от сбившего его эсминца, но неподалеку от эсминца «Ледбьюри». Капитан 1 ранга Мун видел, как четыре немецких летчика выбрались из самолета и сели в резиновую спасательную шлюпку, а самолет через несколько минут затонул. Позднее капитан 3 ранга Брум передал американцам на «Уэйнрайт»: «Благодарю за весьма существенную поддержку. Поздравления вашим зенитчикам — они восхитили всех нас и уж наверняка освободили одно место в ангаре на немецком аэродроме».
Вид сбитого «хейнкеля», по-видимому, ослабил решимость экипажей остальных самолетов, атаковавших конвой с правых носовых курсовых углов. Действия этой группы закончились в течение двух минут, и все самолеты сбросили торпеды, находясь на расстоянии целой мили от «Уэйнрайта». Но прежде чем закончилась атака этой группы, началась атака группы, подошедшей с правых кормовых курсовых углов. Эту группу вел командир звена лейтенант Хеннеман, который всего несколько недель назад получил личное письмо Геринга с похвалой за потопление судов союзников общим тоннажем 50000 тонн.
На этом направлении атакующим самолетам не помешал никакой американский эсминец, и именно здесь была доказана ошибочность тактики англичан, смыкавших строй кораблей охранения при угрозе воздушного нападения. Девять торпедоносцев смогли сблизиться с конвоем на дистанцию дальности действия торпед. На расстоянии трех миль пять самолетов отвернули влево, а остальные четыре продолжали лететь прямо на конвой.
Воздух сотрясал ужасающий грохот. Торговые суда вели стрельбу всем оборонительным оружием, которым располагали, включая ручное огнестрельное оружие, различные ракетницы, 100-мм орудия, пушки Бофортса, пулеметы, «эрликоны» и др. Два «хейнкеля» шли прямо на американское судно «Беллингем», которое открыло огонь по ним с дистанции полторы тысячи метров. Самолет, шедший вторым, развернулся влево и сбросил две торпеды. «Уильям Хупер» открыл по нему огонь из носовых автоматов и отметил несколько попаданий; по-видимому, это был самолет капитана Эйке. Левый двигатель самолета задымил. Вблизи появился третий «хейнкель» и сбросил свои торпеды приблизительно в пятистах метрах от судов; зеленоватые сигары подпрыгнули, коснувшись воды, затем скрылись под ее поверхностью. Самолет продолжал лететь на «Уильям Хупер», нацеливаясь на его ходовой мостик. Судно вело по нему бешеный огонь, но было уже поздно. Когда начальник военной команды «Уильяма Хупера» взглянул туда, где только что был самолет — правый мотор самолета теперь был уже охвачен пламенем, — он увидел лишь следы двух торпед, быстро приближавшихся к борту судна в районе мостика. Одна торпеда ударила в правый борт и, до того как взорваться, проскочила в отстойную цистерну; котел правого борта взорвался, и его обломки вылетели наверх через машинный световой люк. Охваченный клубами пара, копоти и асбестовой пыли, «Уильям Хупер» начал медленно оседать в воду; из его нижних помещений вырывалось хаотическое нагромождение различных звуков.
Очень немногие наблюдали взрыв этой торпеды, ибо взоры всех были устремлены на самолет командира немецкой эскадрильи — торпедоносец лейтенанта Хеннемана, Этот летчик избрал единственный объект атаки в самом центре походного порядка конвоя. «Он действовал отчаянно храбро», — отозвался о нем позднее капитан 1 ранга Мун.
Устремившись на свою жертву, Хеннеман, казалось, ничего не видел, кроме нее. Пролетая над шестой, пятой и четвертой колоннами судов на высоте ниже их мостиков, немецкий летчик не обращал никакого внимания на ураганный огонь. По-видимому, он избрал себе з качестве ориентира мостик «Беллингэма». Четыре 12-мм автомата этого судна, стреляя в упор, прямой наводкой, изрыгали по самолету непрерывные потоки бронебойных снарядов. Только «Эль Капитан» израсходовал на обстрел самолета Хеннемана не менее 200 12-мм и 100 8-мм патронов. Первый помощник капитана этого судна увидел, как на фюзеляже самолета неожиданно появилась сначала вспышка огня величиной с кулак, а затем весь самолет охватили языки пламени. Самолет Хеннемана шел намного впереди других и поэтому привлек на себя весь огонь кораблей и судов. Немецкий торпедоносец летел настолько низко, что огонь кораблей по нему привел к нескольким случайным попаданиям в свои суда и досадным ранениям моряков. Один артиллерист на «Эмпайр Тайде» был ранен пулей в бедро, а многие приборы и устройства этого судна были повреждены или разбиты. Один из 100-мм снарядов с какого-то корабля попал в носовую часть американского транспорта «Айронклэд». Когда «хейнкель» подошел совсем близко к «Беллингему», второй помощник капитана этого судна схватил пистолет и сделал по нему двенадцать выстрелов. В ту же секунду он увидел, как от горящего самолета отделились две торпеды и, упав в воду, устремились вперед по курсу, сходящемуся с курсом судов. Зеленые корпуса торпед с ярко-желтыми боевыми зарядными отделениями были хорошо видны с мостика. Одна торпеда прошла всего в трех метрах от носа «Беллингэма», а вторая —
