— Да, — вступил Патрик, — ведь он стар для тебя.
Стефани удивленно посмотрела на братьев.
— Ему всего лишь тридцать один, — спокойно сказала она.
— Да, — Патрик вздохнул, — не так уж это много. Просто обидно, что дочь герцога достается другому.
Стефани рассмеялась.
— Не переживай. Будет и на твоей улице праздник.
— А может, у тебя есть сестры? — с надеждой спросил Джон. — Возможно, им тоже нравятся ирландские мужчины.
Стефани тронула его наивность. Сколько же всякой ерунды у них в головах! — подумала она.
— Ребята, с вашей стороны очень мило предлагать руку и сердце моим сестрам, но, боюсь, они вам не подойдут. Обе старше меня, одной вообще столько же лет, сколько и Гарри. Так что, думаю, они слишком стары для вас.
— Ну это ничего! — воодушевился Джон. — Мы любим женщин, которые старше нас. У них есть чему поучиться. Так что можешь не волноваться за нас.
Все рассмеялись.
— Джон, — послышался голос Гарри, — тебе не кажется…
— Ой, Гарри извини, если я сказал что-то не то, — залепетал Джон.
— Наверное, нам лучше уйти, — добавил Патрик, подталкивая брата.
— Ты правильно меня понял, — сухо произнес Гарри.
Гарри подошел к Стефани и взял ее под руку.
— Мы хотим, чтобы ты осталась.
— Это просто невероятно! Я не верю своим ушам! — обрадовалась Стефани. — Но ты уверен, что это не доставит вам лишних проблем?
— Не волнуйся, мы позаботимся об этом. Если кто-то будет тебя беспокоить, его в момент вышвырнут из деревни.
Стефани порывисто обняла Гарри и повисла у него на шее. Если бы на них не смотрели несколько десятков пар глаз, то она даже решилась бы его поцеловать.
15
Счастье Стефани продлилось лишь несколько дней.
В среду во время перемены в класс вбежала одна из девочек. Она была чрезвычайно возбуждена.
— Мисс Роджерс, там кто-то прячется возле женского туалета! — взволнованно произнесла девочка.
— Тебе, наверное, показалось, — попыталась успокоить ее Стефани.
— Нет, там какой-то незнакомец.
Стефани не на шутку встревожилась, так как догадывалась, кем может оказаться этот незнакомец. Она послала девочку за Гарри, а сама направилась к туалету.
Не успела Стефани открыть дверь в туалет, как из-за угла выскочил человек и засверкали фотовспышки. Стефани закрыла лицо руками и закричала:
— Прекратите! Вы находитесь в частном владении! Убирайтесь отсюда!
Однако фотограф не слушал ее и продолжал фотографировать.
— Убирайтесь сейчас же! — кричала Стефани. — Или я…
— Или что? — ехидно осведомился репортер. — Кого вы позовете, ваша светлость? Здесь никого нет.
В углу Стефани заметила оставленную уборщицей швабру и тут же схватила ее. Швабра оказалась довольно увесистой.
— Если вы не уберетесь, я вас ударю, — грозно пообещала она.
— Вы не сделаете этого. Представьте, какие могут появиться заголовки: «Дочь герцога избила журналиста в туалете» или…
Он не успел договорить, как почувствовал сильный удар в спину. Боль пронзила его тело, но он нашел силы, чтобы встать с пола и выбежать на улицу. Через минуту послышался рев мотора, а еще через мгновение на дороге поднялся столб пыли. Машина быстро удалялась в сторону города.
Спасителем Стефани оказался не кто иной, как Гарри. Он обнял Стефани и попытался ее успокоить.
— Он больше не вернется. Я ему хорошо заехал. Это должно его остановить.
Стефани разрыдалась.
— Ты не понимаешь, — всхлипывала она, ~ если этот не вернется, то приедет другой, а за ним еще, и еще, и так до бесконечности. Здесь никогда не будет покою.
— О чем ты говоришь?
— Они пугают детей. Сегодня — это одна девочка, завтра — несколько… Они никогда не сдадутся и будут постоянно докучать нам. Пойми, они же не люди, они роботы, которым за грязную работу прилично платят. Они никогда не оставят меня в покое, это точно.
Лицо Гарри налилось краской. Он взял Стефани за плечи и встряхнул.
— Стефани, прекрати! Прекрати истерику. Я тебе сказал: все будет в порядке.
— Я тоже так думала, — сквозь слезы произнесла Стефани. — Но я ошиблась, и ты тоже ошибаешься. Ничего не будет в порядке, пока я здесь. Я вас всех подвергаю ненужному риску.
— Нет, — твердо сказал Гарри.
— Да! — закричала Стефани. — Видишь, я тебя отвлекаю от работы, сама не могу работать, и все потому, что боюсь этих мелких людишек. Всем нужен покой.
— Все в порядке. Ты никого ни от чего не отвлекаешь и никому не мешаешь. Успокойся наконец, — твердо сказал Гарри.
— Господи, сколько же это будет продолжаться? Я устала, я больше не могу, — нервно говорила Стефани.
Она спрашивала себя, что же ей делать дальше, но ответа на этот вопрос не знала. Стефани понимала, что единственный выход сейчас — это уехать; от этого спокойнее будет всем — и ей, и жителям Кендалхилла. Но она любила Гарри и не могла расстаться с ним.
— Ты только представь, сколько еще раз дети будут пугаться, если я продолжу работать у вас. — Стефани смотрела на Гарри заплаканными глазами, ее губы дрожали. Но она взяла себя в руки и продолжила: — Я должна уехать. Это будет самым лучшим решением, если не единственно верным. Я думала, что найду здесь покой, но этого так и не случилось. Видно, такая уж у меня судьба.
Гарри бросил на нее почти умоляющий взгляд.
— Ты что, действительно собираешься уехать? Вот так просто взять все и бросить? А как же твой контракт? Ученики?
Стефани было больно слышать эти слова, и ей ничего не оставалось, как сказать:
— Я буду вынуждена разорвать контракт. Прости меня. Но я так больше не могу. А главное, вам не будет покою. — Помолчав, Стефани нерешительно спросила: — А почему бы тебе не поехать со мной?
— Я не могу, Стефани. Я не могу даже на неделю уехать из деревни. У меня здесь столько работы, я не могу позволить себе отпуск!.. — взволнованно проговорил Гарри.
— Я не отпуск имела в виду, — разочарованная его непониманием, пояснила Стефани. — Я хотела сказать — навсегда.
Гарри опешил.
— Я не могу, — неуверенно сказал он.
Стефани кивнула. Слезы струились по ее щекам. Она так долго ждала любви — и вот не прошло и нескольких недель, как это светлое чувство превращалось в прах.
