— Я лег спать, ни о чем не думая! — повысил голос Фарук.
— Тссс! Это библиотека! — любезно напомнил миссионер доктору Дарувалле.
— Я знаю, что это библиотека! — воскликнул доктор и тут обнаружил, что они не одни.
Не замеченный ими вначале, но теперь выкатившийся из кучи манускриптов пожилой человек спал до этого в угловом кресле. Еще одно кресло на колесиках! Недовольный наездник, которого пробудили от интеллектуального сна, носил жакет в стиле Джавахарлала Неру. И жакет, и руки пожилого читателя были серыми от полиграфической краски.
— Тссс! — просвистел он, после чего снова покатился на колесиках в свой угол.
— Может, поищем другое место для обсуждения моего обращения в христианство? — прошептал Фарук.
— Я ремонтирую этот стул, — ответил иезуит. Проливая капли крови на стул, на стол и на стопку бумаг, Миллс втискивал непослушное колесико в заготовленную дырочку. Используя другое ужасное приспособление на ноже, напоминавшее короткую отвертку, он пытался прикрутить колесико к стулу.
— Итак, вы легли спать… Ваше сознание было абсолютно ничем не занято, как вы мне говорите. А что случилось после этого? — спросил Миллс.
— Мне снилось, что я — это труп Святого Франциска, — начал Фарук.
— Сны о теле очень распространенные, — прошептал фанатик.
— Тссс! — прошипел старик в жакете «а ля Неру» из своего угла.
— Мне снилось, что сумасшедшая паломница откусывает мой палец! — прошептал Фарук.
— Вы это чувствовали?
— Разумеется, я чувствовал это! — огрызнулся доктор.
— Но трупы не чувствуют ничего, не так ли? Хорошо, вы почувствовали укус и потом?
— Когда я проснулся, мой палец болел. Я не мог стать на ногу, не мог даже ходить! На нем оказались следы укуса. Имейте в виду, там не было оторванной кожи, но виднелись следы настоящих зубов! Отметины были совершенно реальными! — настаивал Фарук.
— Разумеется, они были реальными. Что-то реальное вас укусило, — произнес миссионер. — Но что это могло быть? — поинтересовался он.
— Я находился на балконе, то есть был достаточно высоко в воздухе! — одернул его Фарук.
— Попытайтесь успокоиться. Вы говорите, что к этому балкону совершенно нельзя было подобраться, — тихо спросил миссионер.
— Только через закрытые на ключ двери там, где спали мои дети и жена, — начал Фарук.
— А, дети! Сколько им было лет! — воскликнул Мартин Миллс.
— Меня не кусали собственные дети, — прошипел Фарук.
— Но дети действительно время от времени кусают, чтобы пошалить. Я слышал, у них есть настоящий «кусающий возраст», когда они особенно к этому предрасположены, — ответил миссионер.
— Предполагаю, моя жена также могла оказаться голодной, — с сарказмом произнес Фарук.
— Возле балкона не было деревьев? — спросил Миллс, который терял кровь и исходил потом, трудясь над непослушным стулом.
— А, вижу, откуда дует ветер. Это теория отца Джулиана об обезьяне. Человекообразная обезьяна, пробравшаяся вверх по лианам. Вы об этом думаете? — спросил Дарувалла.
— Дело заключается в том, что вы реально оказались укушенным, не так ли? Люди сильно заблуждаются в чудесах! Чудом оказалось вовсе не то, что кто-то вас укусил. Чудо то, что вы поверили! Чудо — это ваша вера, а не какое-то совершенно обычное существо, вызвавшее эту реакцию, — сказал иезуит.
— Но то, что случилось с моей ногой, вовсе не было чем-то обычным! — воскликнул доктор.
Старый читатель в жакете «а ля Неру» снова выехал на кресле из своего угла.
— Тссс! — зашипел старик.
— Вы пытаетесь читать или пытаетесь заснуть? — заорал доктор на старого джентльмена.
— Пошли отсюда. Вы ему мешаете. Он был здесь раньше нас, — сказал будущий священник Дарувалле. — Посмотрите сюда! — Миссионер обратился к пожилому читателю так, будто тот был ребенком. — Видите этот стул? Я его починил. Хотите посидеть? — спросил иезуит.
Поставив стул на все четыре колесика, миссионер катал его взад и вперед. Джентльмен в жакете с опаской взирал на фанатика.
— Ради Бога, не трогайте его. У него есть свое кресло, — взмолился Фарук.
— Подойдите сюда. Попробуйте этот стул, — требовал миссионер, обращаясь к старому читателю.
— Мне нужно найти телефон, чтобы заказать столик для ленча. Кроме того, нужно еще посидеть с детьми. Наверное, они уже устали, — обратился доктор к фанатику.
К своему ужасу доктор увидел, что Мартин Миллс уставился вверх на потолочный вентилятор. Его внимание привлекла свисавшая веревочка.
— Шум от этой веревочки раздражает, если вы пытаетесь читать, — произнес будущий священник.
Он встал коленями на поверхность овального стола, принявшего его вес с большой неохотой.
