дивизий, один механизированный корпус, т. е. почти половина боевого состава фронта). Южный фронт остался без оперативных резервов.
Необходимо со всей решительностью подчеркнуть плохое управление общевойсковым боем, начиная от полка до корпуса. Управление боем наших войск, как показывает опыт, зиждется главным образом на директивах, кстати сказать, несвоевременных, не отвечающих тактическо-оперативной обстановке. Это объясняется не тем, что у нас нет средств управления, а главным образом отсутствием живого руководства. Редко можно встретить командира полка, командира дивизии и даже ответственного штабного оперативного работника в критические моменты на решающих пунктах-направлениях. Отсюда организация общевойскового боя, взаимодействие частей, не говоря уже о подъеме морального духа войск в решительные моменты, — абсолютно недостаточны, что в свою очередь порождает нездоровое явление среди бойцов и среднего начсостава («нас бросили»).
На основании вышеизложенного считаю:
1) Что основными причинами частых неустоек наших некоторых войск является не недостаток в живой силе и средствах, а незнание тактических приемов действия частей германской армии.
2) Растерянность некоторых отдельных наших командиров и штабов, неумение управлять войсками по-новому, как это требует в данное время быстро меняющаяся боевая обстановка.
3) Значительная часть командиров и комиссаров частей и соединений, оперативные работники штабов недопонимают того, что одновременно с организацией непрерывной связи их место в современном бою среди боевых порядков подчиненных им войск. Для этого должны быть использованы все технические средства, вплоть до самолетов. Только при таком положении будет хорошо организован общевойсковой бой и взаимодействие всех средств. Только при таком положении не будут напрасно изматываться резервы.
4) Недостаточная борьба с носителями паники, трусами, болтунами, дезорганизующими моральный дух наших войск, особенно со стороны среднего и старшего начальствующего состава.
5) Слабой информацией конкретной тактической обстановки в подразделениях и частях, отсюда незнание способов, приемов действий в выполнении частных и общих задач.
6) Недостаточная конкретная работа среди бойцов в подразделениях (рота, батальон) со стороны партполитаппарата, партийно-комсомольских организаций и начсостава по поднятию патриотических чувств, храбрости, доблести и отваги.
7) Отсутствует реальная работа партизанских отрядов, организованных партийными комитетами и органами НКВД на оставленной нами территории.
ВЫВОД. Необходимо изучать методы и приемы (тактику) немецких войск. Мелкие группы противника, просачивающиеся в наш тыл, уничтожать решительными действиями небольших подразделений, одновременно отсекая их от главных сил противника. Решительно и главным образом бить противника на основных рубежах, не боясь порой окружения, и добиваться в свою очередь решительного окружения противника.
Усилить живое руководство по управлению войсками, особенно по организации боя в решительные моменты на основных направлениях. Отказаться от ненужного, бесцельного изматывания резервов. Привлекать к строжайшей ответственности за ложные сведения, в частности за преувеличение сил противника.
Необходимо обратить внимание партийных комитетов и органов НКВД на более качественный и действенный подбор состава партизанских отрядов и увязку этой работы с военными советами армий и фронтов. Для поощрения и поднятия боевого духа и достойного своевременного награждения подлинных героев, храбрецов разрешить Военному совету фронта награждать бойцов, командиров и политработников на фронте, для чего иметь в военных советах правительственные награды.
Да, много было недостатков при планировании и ведении боевых действий, в их организации и управлении в эти первые месяцы войны. Система управления войсками была расстроена. Недостатки в управлении войсками, связанные с плохой организацией работы связи, и в первую очередь с недопониманием руководящим составом всех степеней роли радиосредств, как наиболее надежного средства управления соединениями и частями, отмечались и в приказе № 0243 народного комиссара обороны от 23.7.1941 года.
Частые перемещения штабов фронта, армий, корпусов, дивизий и частей затрудняло, а в некоторых случаях делало невозможным какое бы то ни было руководство. Из вышестоящих штабов нередко поступали противоречивые и запоздалые распоряжения и приказы, которые уже не соответствовали сложившейся на это время обстановке. Некоторые штабы, попав под удар противника, вообще теряли управление своими частями.
Как вспоминал генерал армии И. В. Тюленев: «Бои носили разрозненный характер. Вместо сплошного фронта обороны, который не мог быть создан из-за неорганизованного вступления в бой частей прикрытия, — отдельные очаги и очажки… Как командующий войсками Южного фронта, хорошо осведомленный о боевых действиях в первые дни войны на юго-западном направлении, я бы назвал эти бои отступательно-оборонительными»[319].
Недостаточно хорошо работала в эти дни разведка фронта и армий. Добываемые разведчиками скудные данные о противнике в штабах должным образом не анализировались, что приводило к просчетам в определении возможных намерений и характере боевых действий немецко-румынских войск.
Слабо действовала и разведывательная авиация, в которой осталось небольшое количество самолетов. В условиях господства в воздухе авиации противника наши разведчики действовали эпизодически, не углубляясь при выполнении заданий далеко за линию фронта, поэтому и добываемые ими данные были весьма небогатые и не могли отразить широкомасштабную переброску вражеских войск.
Не выполняли предусмотренные функции мотоциклетные и отдельные разведывательные батальоны, которые использовались командирами дивизий и корпусов как обычные стрелковые части или находились в их резерве.
Генеральный штаб, командование фронтов и армий так и не сделали никаких выводов из неудачных действий механизированных корпусов под Шяуляем, Гродно, Бродами и Лепелем, продолжая бросать их в бой без поддержки артиллерии и пехоты. При наступлении танков пехота за ними не продвигалась, не закрепляя захваченные рубежи, а танкисты, действуя в одиночестве, несли в атаках большие потери и возвращались обратно, так и не выполнив поставленной перед ними задачи. Не была организована и эвакуация подбитых боевых машин, которые так и оставались на поле прошедшего боя.
Стрелковые дивизии и части действовали в широких полосах, их оборона носила одноэшелонный характер, слабо были прикрыты фланги и не налажено взаимодействие с соседями, страдала и тактика ведения наступательных и оборонительных операций.
На крупные недостатки в организации боевых действий войск Красной армии в этот период указывал и начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер: «Русская тактика наступления: трехминутный огневой налет, потом — пауза, после чего — атака пехоты с криком „ура“ глубоко эшелонированными боевыми порядками (до 12 волн) без поддержки огнем тяжелого оружия, даже в тех случаях, когда атаки производятся с дальних дистанций. Отсюда невероятно большие потери русских»[320].
Отсутствие у значительной части командного состава Красной армии необходимого опыта в руководстве крупными соединениями и объединениями часто являлось причиной того, что крупные группировки наших войск не выводились вовремя из-под ударов врага. И нередко это заканчивалось для них тяжелыми боями в окружении, влекущее за собой большие потери в личном составе и боевой технике.
Надо прямо сказать, что неудачи прошедших боевых дней способствовали возникновению среди
