– Ну, например, я подразумеваю под этим имя Бернгарта. Вам оно что-нибудь говорит?
– Совсем немного, – не сразу и с неясной грустью в голосе сказала Аглая, – я почти ничего о нем не знаю.
– А откуда он вообще вам известен? – Федор не ожидал подобного ответа и невольно сделался подозрительным.
Она пожала плечами.
– Здесь рассказывают много всяких историй. И эту тоже. В Актагаше, на базе «Беловодье», даже есть его музей. Считается, что во время Гражданской он искал в горах путь в Беловодье.
– А золото? – нетерпеливо спросил Федор.
– Про золото ничего не говорят, – покачала она головой, совсем не удивившись. Федора это подтолкнуло к неожиданному повороту мысли.
– Аглая, вы должны рассказать мне, что вам известно о… – он хотел сказать «мифах, связанных с подземной чудью», но вырвалось другое: – о подземной чуди.
Они перешли через гребень длинного бугра. Внизу стояла исполинская каменная фигура. Федор бегом спустился к ней, крича на ходу:
– Каменная баба!
Он жадно оглядел истукана со всех сторон, нежно поглаживая пальцами грубые каменные бока древнего тюркского воина, страшно уродливого. Глыбу, чуть накрененную вперед, окружали в беспорядке камни помельче.
– Алтайцы называют их кезер-таш, – сказала Аглая, подойдя. – Когда-то здесь был жертвенник.
– А, может быть, это курган? – волнуясь, спросил Федор. – Его раскапывали?
– Бугровщики давно перерыли каждый холмик.
– Жаль, – успокоился Федор. – Я не прочь сделать какое-нибудь археологическое открытие.
– Например, отыскать дорогу к подземной чуди? – поддела его Аглая.
– А что, есть такая дорога?
Аглая пошла дальше, не ответив. Фамильярно похлопав на прощание каменного сторожа, Федор догнал ее и молча зашагал рядом. Дорогу им перебежал здоровый степной кот с широкой плоской, совершенно монгольской мордой и затаился в траве. До больших, вырастающих впереди холмов оставалось немного, уже видны были их каменистые остовы и зубцы скал вокруг. Из обрывистой низины справа выглядывали верхушки молодых лиственниц.
– Вы заметили, Федор, здесь совсем не растет береза, – заговорила Аглая.
– Заметил – тут вообще мало что растет, – хмыкнул он.
– Я не об этом. В горах есть и леса, и луга. Но березы встречаются только старые, которым за сто лет. Или карликовые на границе снегов.
– В ваших словах, милая Аглая, чувствуется сильный подтекст. Что вы хотите этим сказать?
– Есть легенда. Когда на Алтай пришли люди Белого царя, то есть русские, в этих краях начала цвести белая береза. Смуглокожий народ, который тут жил, не захотел быть под властью Белого царя и ушел под землю, в пещеры. Стал там хранителем «ключей счастья». Иногда, правда, рассказывается, что они предпочли самоуничтожение – погребли себя под камнями. Но в легенде говорится, что они вернутся, когда настанет счастливое время. Сто лет назад счастливым считалось такое время, когда не будет ни царя, ни…
– …царских сатрапов, – подсказал Федор.
– Вот-вот. Сейчас, конечно, по-другому рассказывают про Беловодье и посланцев оттуда, которые должны принести всем великую науку и научить счастью. Все это, разумеется, ерунда.
– Разумеется.
– Только после революции и Гражданской войны белая береза перестала здесь расти, – закончила Аглая. – А вместо нее появилась черная горелая береза.
– Так, – сказал Федор, – с этого места подробней, пожалуйста. Я уже в третий раз слышу об этой мифической горелой березе, но никак не уразумею, в чем суть.
Аглая остановилась и повернулась к нему, посмотрела в глаза. У нее был невероятно выразительный взгляд, которым она, как настоящее дитя природы, могла говорить без слов и от которого Федору вдруг захотелось спрятаться. Такими глазами, подумал он, можно хоть сейчас разжигать костер.
– Я все ждала, когда ты вспомнишь, – сказала она, внезапно перейдя на «ты». – Но ты все забыл… Федор, ты сам видел эту горелую поляну и черную березу.
– Я? – изумленно переспросил он. В тот же миг в его сознании вспыхнуло черное пятно, медленно превращавшееся в совершенно четкую картину-воспоминание: большой круг, выжженный в степном покрове, и в центре его – торчащий обугленный ствол с голыми, поникшими, будто изломанными, ветвями…
Над высушенной, красной от зноя землей висело жаркое марево. Воздух колыхался, и казалось – протяни руку, дотронься и почувствуешь упругое сопротивление, а потом перейдешь прозрачный барьер и окажешься в совсем другом месте, на чужой планете, в далекой от Земли галактике. В другом мире, манящем своей непохожестью и чудесами.
Трое уходили от поселка все дальше в степь, решительно настроенные на поиск приключений. Верховодил в компании Санек. Низко надвинув на глаза кепку, он хлюпал болтающимися на ногах сандалиями и шепеляво насвистывал. Время от времени он оборачивался, с высоты своего возраста озирал малышню и бросал завистливый взгляд на новые кроссовки Федьки, который всего лишь закончил первый класс. Позади всех ковыляла четырехлетняя Аглая в желтом платье – упрямо пыхтела, не желая отставать.
– Ну чего тащитесь, как козявки? – подгонял их Санек. – С вами далеко не уйдешь.
– Ну и шел бы один, – пробурчал Федька, – а мы сами по себе.
– Да куда вы без меня! – свистнул Санек. – Сразу заблудитесь и сопли пустите. А я места знаю. Я тут тыщу раз ходил.
– Ну и чего ты знаешь? Тут же нет ничего. Одни ямы и камни. И жарко. Лучше бы к горам пошли.
– Ты приезжий, вот и молчи, шкет, – сурово сказал Санек. – В горах ты свои кроссовочки живо издерешь, мамка за них тебе влупит.
– Не влупит.
– Ладно, пошли, чего встали, – оборвал спор Санек. – Я тут одно место нашел. Оно секретное, никто про него не знает. Я тебе покажу, потому что ты все равно уедешь, а ты никому – понял?
– А она? – Федька кивнул на Аглаю. – Увязалась за нами. Девчонка! – презрительно добавил он.
– Она не разболтает. Еще говорить как следует не научилась.
– Я научилась, – четко выговаривая слоги, пропищала Аглая.
Санек махнул на нее рукой.
– Все равно малявка. Не запомнит.
– А что за место? – деловито спросил Федька.
– Вход под землю, – таинственно произнес Санек. – Я думаю, там пещеры.
– Пещеры? – затаил дыхание Федька. – Ты в них лазил?
– Нет еще, только собираюсь, – с важностью сказал Санек. – Нужно добыть длинную веревку и фонарь со сменными батарейками. И еды запасти. Думаю, на несколько дней.
– Ну да? – не поверил Федька. – Такие здоровенные пещеры?
– Ага. И под горами тоже полно пещер. Они тут везде. Только их искать надо, входы все закрыты камнями. И никто в них не был. Ну, может, некоторые.
– А чего там? – заинтригованно спросил Федька.
– Сокровища разные, – заверил Санек. – Их древние люди насобирали, самоцветы разные, золото всякое. Они в пещерах прямо жили. А может, и сейчас живут. А между пещерами лазы проделывали, чтобы ходить в гости. Или от опасности прятаться.
– От какой опасности?
– От тех, кто их завоевать захочет или сокровища отобрать. От нас, в общем.
– А ты меня за сокровищами возьмешь? – стал напрашиваться Федька.
– Возьму. Там одному несподручно. Особенно если много сокровищ найдем. Тащить придется. Только
