– Можно сказать и так. Я бы хотел кое-что обсудить с господином Куродой.
– В таком случае, может быть, вы будете так любезны и согласитесь немного подождать? Проходите, пожалуйста. Я уверен, господин Курода скоро придет и, конечно, очень расстроится, если вы с ним разминетесь.
– Но мне совсем не хочется вас беспокоить.
– Никакого беспокойства, уверяю вас. Входите, входите, пожалуйста.
Квартирка была маленькая и, как и многие современные жилища, без прихожей; застланный татами пол гостиной от крохотного коридорчика отделял лишь низенький порожек. Но в квартире царил полный порядок, множество картин и ковриков украшали стены. В широкие открытые окна, выходящие на узкий балкон, потоками лился солнечный свет. Снаружи доносился рев того самого бульдозера, который я видел.
– Надеюсь, вы не очень спешите? – спросил молодой человек, предлагая мне сесть и подвигая футон. – Потому что господин Курода никогда не простит мне, если, вернувшись, узнает, что я позволил вам уйти. Вы разрешите мне приготовить вам чай?
– Вы очень любезны, – сказал я, усаживаясь. – Вы что же, студент господина Куроды?
Молодой человек улыбнулся.
– Господин Курода так добр, что называет меня своим протеже, хотя я сомневаюсь, заслуживаю ли я такого отношения к себе. Меня зовут Энти. Да, я раньше учился у господина Куроды, но он и теперь, несмотря на большую преподавательскую нагрузку, великодушно продолжает проявлять живой интерес к моей работе.
– Вот как?
Бульдозер за окном взревел с новой силой. Юноша неловко потоптался возле меня, извинился и сказал:
– Прошу вас, подождите минутку, сейчас я приготовлю чай.
Когда он вновь вошел в комнату уже с чайным подносом, я, указав на одну из картин, заметил:
– Стиль господина Куроды сразу можно узнать.
В ответ молодой человек усмехнулся, как-то смущенно глянул на картину и сказал, все еще держа поднос на весу:
– Боюсь, этому художнику далеко до господина Куроды.
– Разве это работа не господина Куроды?
– Увы, это всего лишь одна из моих собственных попыток что-то изобразить. Мой учитель так добр, что счел ее достойной быть вывешенной на всеобщее обозрение.
– Правда? Ну что ж…
Я снова стал рассматривать картину, а Энти тем временем поставил поднос на низенький столик возле меня и тоже сел.
– Так это правда ваша работа? Должен сказать, молодой человек, у вас большой талант. Да, несомненно!
Энти опять смущенно усмехнулся.
– Мне просто очень повезло – ведь моим учителем был господин Курода. Мне еще многому нужно учиться.
– А ведь я даже не сомневался, что это одна из работ самого господина Куроды! Мазок в точности как у него.
Молодой человек довольно неуклюже возился с чайником, словно не зная, с чего начать. Я заметил, как он приподнял крышечку и заглянул внутрь.
– Господин Курода постоянно повторяет, – сказал он, – что я должен постараться писать в том стиле, который больше свойствен мне самому. Но я настолько восхищаюсь манерой господина Куроды, что просто не могу не подражать ему!
– В этом нет ничего плохого – какое-то время подражать своему учителю. Так можно многому научиться. Всему свое время. У вас тоже непременно возникнут собственные идеи, разовьется собственная техника, ибо человек вы несомненно талантливый. Да, я уверен: будущее у вас поистине многообещающее. Ничего удивительного, что господин Курода уделяет вам столько внимания.
– У меня просто слов не хватит, чтобы перечислить все, чем я обязан господину Куроде! Вы и сами видите, я даже живу в его квартире. Уже почти две недели. Мои прежние хозяева попросту вышвырнули меня на улицу, а господин Курода меня спас. Нет, просто невозможно пересказать все, что он для меня сделал!
– Вы говорите, что вас выбросили из вашей квартиры?
– Уверяю вас, – усмехнулся он, – это не потому, что я не платил за квартиру! Я платил аккуратно. Но, понимаете, как я ни старался, все равно иногда капал красками на татами, вот мой хозяин разозлился и выгнал меня.
Мы оба немного посмеялись, и я сказал:
– Извините, я смеюсь только потому, что и у меня, помнится, были точно такие же проблемы, когда я начинал, так что я очень вам сочувствую. Уверяю вас, вскоре у вас будет все – и должные условия для работы, и все остальное, если, конечно, вы будете упорно работать.
Мы еще немного посмеялись, и Энти сказал, принимаясь наконец разливать чай:
– Спасибо, вы очень меня обнадежили. Только, прошу вас, не уходите: теперь господин Курода уже совсем скоро придет. Он, конечно же, будет очень рад возможности поблагодарить вас за все, что вы для него сделали.
Я удивленно посмотрел на него.
– Вы думаете, господин Курода так уж хочет меня поблагодарить?
– Извините, но я думал, что вы из общества «Кордон»…
– Общество «Кордон»? Простите, а что это такое?
Энти глянул на меня, прежняя неловкость вновь овладела им.
– Это вы меня простите. Я ошибся. Я почему-то решил, что вы из «Кордона».
– К сожалению, вы действительно ошиблись. Я просто старый знакомый господина Куроды.
– Понятно. Старый коллега?
– Вот именно. Можно, наверное, и так сказать. – Я снова посмотрел на картину, написанную Энти. – Да, это действительно очень хорошая работа, – сказал я. – Вы очень талантливы. – Я вдруг почувствовал, что он внимательно ко мне присматривается. Потом он спросил:
– Простите, могу я узнать, как вас зовут?
– Ох, извините, я не представился; вы, должно быть, сочли меня невежей. Мое имя – Мацуи Оно.
– Понятно.
Энти встал и отошел к окну. Минуту или две я смотрел, как над двумя чайными чашками, стоявшими на столике, вьется парок. Потом спросил:
– Так что, господин Курода скоро придет?
Сперва мне показалось, что юноша и не собирается мне отвечать. Но он все же ответил, не оборачиваясь и по-прежнему глядя в окно:
– Наверное, раз он все еще не вернулся, вам больше не стоит ждать и тратить время зря.
– И все же, если вы не возражаете, я еще немного подожду, раз уж я сюда добрался.
– Я обязательно скажу господину Куроде, что вы приходили. Возможно, он потом вам сам напишет.
За дверью слышалась возня детей; они, похоже, колотили своим велосипедом о стену и что-то сердито орали друг другу. И мне вдруг подумалось: до чего же этот молодой человек, что стоит у окна, похож сейчас на обиженного ребенка!
– Простите мне мои слова, господин Энти, – сказал я, – но вы еще очень молоды. Вы были еще ребенком, когда мы с господином Куродой впервые познакомились. И я бы попросил вас не делать слишком поспешных выводов о вещах, которые вам не слишком хорошо известны.
– Не слишком хорошо? – Он вдруг повернулся ко мне. – Простите, ну а сами-то вы хорошо все знаете? Знаете, какие страдания ему довелось пережить?
– Почти все на свете сложнее, чем кажется на первый взгляд, господин Энти. Для молодых людей
