приговоры выносятся, и мы существуем, это и есть реальность.
— Как же без закона-то? — Попов никогда не задумывался над тем, о чем сказал Викентьев, и сейчас был ошеломлен открывшейся проблемой. — За чем же прокурор надзирает?
— Да вот так. Вместо закона — наши приказы да инструкции. А прокурор… Он смотрит, чтобы приговор суда исполнили — это раз, чтобы расстреляли того, кого следует, — это два, и чтобы инструкцию при том соблюли — это три!
Викентьев встал, давая понять, что разговор заканчивается.
— Скоро сам все узнаешь… Через два месяца Лесухину отклонят помиловку — вот и будет для нас работа…
На прощанье подполковник протянул руку и сильно сдавил ладонь Валеры Попова.
Каждое задание по линии спецопергруппы «Финал» было событием чрезвычайным, а потому достаточно редким, как и все чрезвычайное. В перерывах между ними сотрудники группы выполняли свои прямые служебные обязанности. Попов занимался розыском преступников, совершивших тяжкие посягательства против личности.
Сейчас их отделение работало по делу с кодовым наименованием «Трасса». Бандиты останавливали в безлюдном месте автомобиль, убивали водителя и захватывали машину. В последнем случае погибла целая семья, жена и четырнадцатилетняя дочь перед гибелью были изнасилованы. К установленным наверняка четырем эпизодам предположительно добавлялись девять фактов пропаж автомобилей вместе с пассажирами.
«.„Резцов и Колесникова, Кошелев, Тимошин и Терновая, Иващенко, Тер-Маркарьян…» — никто не знал, насколько вырастет этот скорбный список.
Преступники действовали под видом сотрудников ГАИ. Хотя во всех документах, выходящих за пределы управления, содержалась реабилитирующая оговорка «под видом», существовала версия, что в банду входят работники милиции. Эту версию и отрабатывал Валера Попов.
Он внимательно приглядывался к коллегам и по другой причине: было интересно, кто еще входит в группу «Финал». Викентьев сказал, что там есть хорошо знакомые люди, но не назвал — дескать, придет время, сам увидишь.
Попов исподволь наблюдал за окружающими. Кто же? Сергеев? После разговора в пельменной он был почти уверен в этом. Иногда, глядя в непроницаемое, с жестким прищуром лицо майора, Валера думал, что тот вполне может выполнять функции первого номера.
Кто еще? Замкнутый, резкий, проверенный в серьезных делах Тимохин? В последнее время он смотрит как-то значительно, с намеком… Или бесшабашный весельчак Женя Гальский, заговорщически подмигивающий при невинном приглашении в столовую на обед? А что, ему сам черт не брат!
Догадки сменялись сомнениями, даже насчет Сергеева уверенность временами пропадала: может, он по заданию Викентьева вслепую прощупывал новичка, а может, только осведомлен о деятельности группы, и не больше…
«Вычислить» участников «Финала» не удавалось: тайные роли могли обнаружиться не раньше, чем группа соберется для выполнения задания.
«Что ж, — решил Валера, — подождем…»
А вот насчет тех, которые «действовали под видом…». Они не оставляли свидетелей, тщательно заметали следы и рассчитывали остаться невидимками. Но этот расчет мог оправдаться только в том случае, если бы они разбойничали на обратной стороне Луны.
Их было четверо, двое в милицейской форме. Мозаичная картинка, сложенная из осколков впечатлений, случайно запавших в память заправщице бензоколонки, официанту придорожного ресторана, шоферу-дальнобойщику и его напарнику, мальчику, выпасавшему козу на обочине, — была неполной, к тому же пробелы приходились на важные места: лицо, погоны, марку и цвет автомобиля. Цвет, впрочем, называли с оговоркой: «кажется, красный».
Случай помог уточнить детали. На месте убийства семьи нашли осколки фары. А через день в одной из окрестных лесополос обнаружили автомашину потерпевшего с разбитой фарой и смятым радиатором. Видно, преступники не рискнули с явными признаками аварии въезжать в город.
— Значит, не наши, — высказался Попов. — Иначе могли придумать правдоподобную легенду прикрытия.
Сергеев хмыкнул.
— Если умные — не станут привлекать внимание. Одна зацепка, вторая… Курочка по зернышку клюет…
У машины оставили засаду: две пары оперативников через сутки сменяли друг друга. Попов дежурил с Гальским. Они устроились за густым кустарником, натрусив на землю соломы из соседнего стога. Маскировочные комбинезоны, работающая на прием рация, инфракрасный бинокль, автоматы, домашние бутерброды. Днем спали по очереди, ночью ждали в напряженном оцепенении. В полукилометре перекрывал дорогу еще один пост скрытого наблюдения. Часы тянулись медленно, донимали комары и мелкие кровососущие мошки, тело немело от долгой неподвижности. Недавно прошли дожди, земля дышала сыростью, сбившаяся соломенная подстилка помогала мало.
В светлое время они позволяли себе разговаривать, хотя обстановка к этому не располагала.
— Видно, застудился, — пожаловался Гальский. — Лежу на животе — ничего, чуть повернусь — как иголкой колет… Надо было брезент подстелить, что ли…
— Перину, — буркнул Попов.
— Нервничаешь? — Гальский, сморщившись, растирал бок. — По-хорошему небось не сдадутся…
— А зачем с этими тварями по-хорошему? По-плохому возьмем…
— Отпустило, — Гальский облегченно вздохнул. — Ты молодец, Валера… С тобой спокойно. Мы с Эдом собирались в паре дежурить, да Ледняк переиграл. И правильно. Я, если по-честному, не знаю, смогу ли в людей стрелять…
— В каких «людей»? — раздраженно бросил Попов, которому слова напарника не понравились, хотя он сам не понимал почему. — Зверье!
— Оно так, — согласился Гальский. — Только получается, что я должен их людского звания лишать… А кто я есть? Не Бог, не судья… Почему имею право принять такое решение? Другое дело — суд… Тогда уже… Наша задача — исполнять законы, решения, постановления власти…
— Понятно. — Попов остро глянул на напарника. — Викентьев поручил меня прощупать? Текущий контроль, да?
Гальский недоуменно замолчал.
— При чем здесь Викентьев? — после паузы спросил он, и Попов понял, что недоумение и непонимание искренни. — Какой контроль?
— Да это я так, чтоб с толку сбить. А то ты расфилософствовался, и не пойму, куда клонишь.
— И правда… Чего это я… Боль прошла — и понесло… Я посплю, ладно?
Гальский продел руку за автоматный ремень и положил голову на ладони. Попов продолжал наблюдать за окрестностями. Раздражение постепенно проходило, хотя причины его Валера так и не понял.
На третьи сутки засаду сняли: начальство посчитало, что сидеть в засаде пустая трата времени.
Автомобиль отогнали к экспертам, и те обнаружили на бампере следы «жигулевской» краски цвета «коррида».
— Видно, эти суки перегородили дорогу, а парень понял, пытался вырваться и протаранил их, — прокомментировал Сергеев. — Станции техобслуживания без справки ГАИ не возьмутся, значит, частники- рихтовщики. Хотя если наш — слепит справку. Надо и станции проверять… Случчего, Валера, поедем вместе их брать! — Сергеев странно скривил губы.
Однако ни в государственных, ни в частных мастерских обнаружить аварийный автомобиль «Жигули» цвета «коррида» не удалось. Попов сделал у кадровиков выборку данных на уволенных или близких к увольнению сотрудников милиции, проверил, у кого из них есть автомобили. Но этот путь также уперся в тупик.
Каждый день приходили телеграммы по разосланным ориентировкам.
«…Резцов А. И. и Колесникова Н. Г. на автомобиле ГАЗ-24 госномер В76-28ТД прибыли в Крым 11.08
