Вероятность того, что преступники еще находились в оцепленной зоне, мала. Но она не сбрасывалась со счетов. Патрули не были сняты.
Начали звонить жители. «Бьюик» с похожими пассажирами видели в сорока различных местах направляющимся до всех возможных направлениях. Звонки проверялись. Вполне могло оказаться, что преступники передвигаются по ночам, а днем отсыпаются, поэтому полиция трех штатов проверила мотели.
Вскрытие Крауна показало, что ножевые раны или повреждения мозга каждое в отдельности могли послужить достаточной причиной смерти. Раны в живот нанесены были ножом с небольшим лезвием, около четырех дюймов длиной и полдюйма шириной, с одной остро заточенной стороной. Нож, возможно, был с кнопкой.
Данниген со своими людьми опять допросил Говарда Крафта и Рут Меклер. Они рассказывали о виденном так часто, что факты начали приукрашиваться фантазиями. Благодаря ловким вопросам удалось отделить реальность от вымысла. Из памяти свидетелей извлекли дополнительные штрихи для словесного портрета. Художник при помощи молодой пары попытался нарисовать преступников. Ребята были вполне удовлетворены портретом здорового парня, менее довольны изображением лысого «очкарика». Портреты двух других нарисовать не удалось. Два получившихся рисунка разослали в тридцать городов Юго-Запада с настоятельными просьбами помочь в установлении личности.
Из десятков фотографий Хелен Вистер Данниген выбрал одну — по его мнению, самую подходящую. Все снимки он разложил на столе.
— Красивая девушка, — заметил Данниген.
— Насколько я понял, она однажды стала королевой Дартмутского зимнего карнавала, — сказал стоявший около него агент. — Светловолосая куколка со слегка холодным взглядом, настоящая леди.
— Леди, попавшая в плохую компанию. Возьмите эту, — сказал Данниген. Отдайте на телевидение. Не думаю, что кто-нибудь увидит леди живой, но один шанс из десяти тысяч остается.
Когда «бьюик» резко затормозил, одно колесо оставило на дороге черный след, по которому были узнаны сильно истертые шины фирмы «Гудийер Дабл Игл». Это не были «родные» шины автомобиля, как видно, владелец заменил их, когда старые износились. В любом случае — ценная улика. К середине дня установили, что машина угнана с парковочной стоянки в пятницу вечером в Глазго, штат Кентукки. Темно- голубой «бьюик» 59-го года выпуска. Изрядно потрепанный. Владелец, водопроводный подрядчик, заменил шины сразу после покупки автомобиля. Он оставил «бьюик» на стоянке незапертым, с ключами за солнцезащитным щитком. По телетайпам немедленно передали номер и более точное описание машины.
Полиция Глазго прочесывала улицу за улицей рядом со стоянкой, постепенно расширяя круг поисков, пока не нашла красно-белый «шевроле» с арканзасскими номерами, машину, соответствующую описанию автомобиля, на котором было совершено убийство в Нашвилле.
Специалисты внимательнейшим образом осмотрели «шевроле». Руль и дверные ручки преступники, очевидно, поспешно вытерли. Судя по всему, машину не берегли. Стрелка индикатора бензина находилась почти на нуле, двигатель стучал. На боковом зеркале сохранилась половина свежего отпечатка большого пальца. В задней пепельнице лежало несколько окурков, сильно испачканных темно-красной губной помадой. Под передним сиденьем валялась пустая бутылка из-под текилы [10] со множеством затертых и всего несколькими отчетливыми отпечатками пальцев. Маленькое пятнышко губной помады на горлышке совпадало с губной помадой на окурках. В переднюю пепельницу засунули пустой спичечный коробок из мотеля в Тьюпело, штат Миссисипи. Туда немедленно отправился агент.
Около восьми часов воскресного вечера Герберт Данниген зашел пообедать в гриль-бар отеля «Риггс» с молодым помощником по имени Грэйбо.
Несмотря на усталость, Данниген был настроен благодушно.
— Дело начинает проясняться, — заметил он. — Их личности все еще не установлены. — Это вопрос времени. Установив, откуда угнали арканзасский «шевроле», мы выйдем на «форд», который они забрали у торговца черепицей. «Форд» даст нам немного больше информации, чем «шевроле». Когда выясним личность одного из них, получим нить к остальным.
— Думаете, они разделились, сэр?
— Кто знает. Но я не считаю, что это будет иметь какое- то значение. Во всяком случае, думаю, что они пока вместе.
— Почему?
— Эти ребята страшно рискуют. Они считают себя неуязвимыми. Но скоро у кого-то из них ие выдержат нервы, и он сорвется. Думаю, мы возьмем их всех вместе.
— Преступления так… бессмысленны.
— Все убийства совершены для развлечения, Грэйбо. Мы имеем дело с четырьмя плохо подготовленными к окружающим условиям, неуравновешенными людьми, переполненными враждебностью к обществу. Что-то сорвало крышку, может быть, простой случай. Возможно, этим случаем явился продавец черепицы. С того момента им уже нечего было терять.
— Убийство продавца произошло в прошлый вторник, сэр. Они все еще на свободе. Страшно думать, что они там, в ночи. Интересно, на кого они похожи, о чем говорят? Если мы их не схватим, они совершат новые преступления.
— Возможно.
— А кто-то ходит и не догадывается, что встретится с этой четверкой.
— У вас живое воображение, Грэйбо. Молодой агент слегка покраснел.
— Я просто думаю вслух.
— Не извиняйтесь. Воображение порой оказывается ценным качеством. Оперативная работа может довести вас до определенной точки, а затем нередко на помощь приходят интуиция и везение.
— Сэр, вы не собираетесь поговорить с Кемпом?
— С кем? А, с ее другом.
— Он весь день слонялся около нашей конторы.
— Этот разговор ничего не даст. Я… хотя думаю, можно выкроить время.
К столу быстро подошел агент по имени Старк. Данниген и Грэйбо с тревогой взглянули на него.
— Берт, кажется, мы вычислили большого парня. Из Феникса прислали снимок, который можно показать ребятам. Он отсидел три месяца в прошлом году за нападение. Роберт Эрнандес, чернорабочий. Единственное, что не совпадает, — возраст. Ему только двадцать, хотя ребята из Феникса говорят, что выглядит он старше. Больше никаких сведений.
— Звучит неплохо. Думаю, мы можем сейчас проверять эти данные в местном Бюро и…
— Я уже начал проверку, Берт.
— Хорошо!
Только через час Данниген вспомнил о Кемпе. Он вышел из кабинета и увидел, что Даллас Кемп все еще ждет.
Герберт Данниген вызвал в Далласе Кемпе сильное разочарование, которое он, разумеется, не хотел показывать. Впрочем, был Кемп проницателен и сразу оценил свои чувства со стороны: благодаря телевидению и его мудрым и всесильным героям-суперменам он ожидал встретить какой-то идеализированный образ представителя закона и порядка, излучавшего уверенность, отеческую заботу.
Но перед ним сидел канцелярский служащий небольшого роста, явно усталый и встревоженный. Бледное лицо человека, проводящего много времени в помещениях, никотиновые пятна на пальцах и легкое заикание производили неважное впечатление.
— Садитесь, мистер Кемп. Я не м-могу уделить вам много времени. Наверное, вы ждете от меня успокоения. Единственное, в чем я могу вас заверить… Мы возьмем их рано или поздно, хотя это вряд ли успокоит вас.
Даллас Кемп медленно опустился на стул. Со вчерашнего вечера все его движения стали медленными и осторожными. Кемпу казалось, что любая поспешность лишит его самообладания. Он
