Тэлбот отвернулся…
Минут десять Риджина ползла, со всех сторон зажатая автомашинами. У нее было время поразмышлять над происшедшим. Дерик уж слишком настойчив, иной раз он ее просто пугает, к тому же у него так часто меняется настроение… Сегодняшнее легкомыслие завтра вполне может смениться едким сарказмом. Раньше он был совсем другим и лишь в последние месяцы… Нет, нет, Риджина не связывала происшедшую с Дериком перемену с конкурсами красоты — в конце концов, их проведение было всего лишь частью его работы, да и относился он к ним с энтузиазмом, как говорится, горел этим делом. Скорее всего причина крылась в том, что Дерик был жестоким человеком, чего нельзя сказать по то внешности. Окружающих вводили в заблуждение женоподобные манеры Дерика и его пристрастие изысканно одеваться. Что касается характера Дерика Тэлбота, он у него отнюдь не женский. Отнюдь!
Он страстно хотел, чтобы Риджина выиграла финал, был уверен в том, что она его выиграет, если только захочет в нем участвовать.
Более мужественный с виду Марк Осборн на самом деле обладал отнюдь не столь сильным характером, как Тэлбот. Марк очень часто проявлял нерешительность. Хотя бы даже в отношениях с ней. И тем не менее из них двоих Риджина отдавала предпочтение Марку, в обществе которого чувствовала себя гораздо спокойней. Она даже подчас размышляла над тем, не выйти ли замуж за Марка… О, в этих размышлениях ее привлекала какая-то неизведанная новизна. Вчера вечером в Хэммерсмит Риджина увидела человека, который ее буквально загипнотизировал. Эдакий могучий импозантный великан…
Риджина Хауорд жила в небольшой квартирке неподалеку от Эдгар-роуд с матерью-инвалидом. Здешние дома напоминали своей конструкцией башни, радующие глаз чистотой своих светло-серых фасадов. Тихая заводь с не слишком высокой квартплатой, вся в зелени, к тому же удобно расположенная.
Девушка свернула за угол, и ее нога невольно оказалась на педали тормоза.
Возле подъезда ее дома стоял ярко-красный «М. Г.» Марка Осборна. Он не сказал, что собирается заехать к ней, и поэтому для Риджины это оказалось неожиданностью. Она моментально подумала о Дерике: если бы тот увидел здесь машину Марка, наверняка бы счел ее лгуньей. А это сказалось бы на их взаимоотношениях. К тому же могло усилить соперничество между Дериком и Maрком, а они работают в столь тесном контакте, что любое осложнение чревато самыми непредсказуемыми последствиями.
Риджина поставила свою машину рядом с «М. Г.».
Дверь в подъезд по обыкновению была не заперта. Их квартира на первом этаже. Отперев своим ключом дверь, Риджина услышала голос матери:
— Я уверена, что она скоро появится, мистер Осборн. Она всегда предупреждает меня по телефону, если задерживается.
— Обязательная Джина, — изрек Марк своим обманчиво мужественным баритоном. — Ага, кто это там? Ты, что ли? — Широкая мрачная физиономия Марка просветлела. — Приветствую, старушка. Едва дождался тебя.
— Интересно, что это тебе вдруг взбрело в голову меня ждать? — сухо поинтересовалась девушка.
— Хочешь верь, хочешь нет, но я приехал по делу. К тому же твоя мама обещает меня простить, если я увезу тебя куда-нибудь пообедать.
— Разумеется, дорогой мальчик, — кивнула миссис Хауорд.
Она была одного роста с Риджиной и такая же темноволосая, только начинала седеть. Ее губы отливали синевой, что свидетельствовало о явном сердечном недуге. К тому же миссис Хауорд была подвержена частым обморокам. Однако ее больше всего мучил ее физический недостаток — правая сторона лица миссис Хауорд была парализована.
Трагедия становилась очевидной, когда вы видели ее профиль слева, — он и по сей день оставался прекрасен. Левая сторона ее лица была абсолютно нормальна: губы двигались, она могла моргать, вращать глазом, одним словом, если смотреть на нее слева, ровным счетом ничего не заметно. Правая же сторона лица напоминала изуродованную маску красавицы.
Миссис Хауорд не любила встречаться с незнакомыми людьми и очень редко выходила из дома. Однако время от времени у них бывали и Дерик Тэлбот, и Марк Осборн, да и среди соседей у миссис Хауорд были друзья.
Риджина свыклась с болезнью матери и нередко забывала о ней. Сейчас она вдруг вспомнила выражение лица Дерика, когда тот спросил, не служит ли ее мама поводом ему отказать. Тем более о Дерике ей напомнила новая коробка с шоколадными конфетами на столе — она явно пришла от него.
Марк пытливо смотрел на девушку. Увы, его настроение осталось для нее загадкой, обычно его взгляд был дружелюбен и открыт, а теперь… Да, похоже, он чем-то напуган. И всем своим видом умоляет девушку принять его предложение.
— Что ж, коль это так важно, то я с удовольствием, — сказала Риджина.
Она спохватилась, что проявила бестактность, однако Марк, судя по всему, ничего не заметил.
Когда они уже отъехали от дома, он спросил, уверена ли она в том, что с матерью на самом деле ничего не случится.
— Да, уверена. Если ей сделается одиноко, она пойдет к соседям через дорогу, — сказала девушка.
— Так, значит, она иногда выходит из дома?
— Выходит. — Риджина была слегка удивлена, что Марк вдруг заговорил о подобном. Хотя в этом, разумеется, нет ничего предосудительного. — Понимаешь, она очень ранима.
— Она всегда была такой?
— Нет. До того несчастного случая в горах Швейцарии была совсем иной, — рассказывала Риджина. — Отец поскользнулся, и они оба упали. Отец погиб… Мама целый год пролежала парализованная, но со временем пришла в себя. Вот только лицо…
— О, какой кошмар! — воскликнул Марк. — Извини, что я напомнил об этом.
— Ничего страшного, Марк, — успокоила его Риджина. Она чувствовала, что расслабляется с каждой минутой. Разумеется, Дерик не должен видеть ее с Марком. Конечно, в этом нет ничего страшного, но все- таки не должен. Они подъехали к небольшому ресторану в переулке неподалеку от Пэддинтон-Стейшн. Риджине никогда бы не пришло в голову сюда зайти, ибо снаружи это было всего лишь большое окно, окно поменьше и выкрашенная зеленой краской дверь с выцветшей вывеской сверху. Внутри оказалось очень уютно: обитые красным плюшем диваны по стенам, такого же цвета стулья с противоположной стороны столиков, покрытых безукоризненно чистыми узорчатыми скатертями, на которых тускло поблескивает серебро. И повсюду бесшумно снуют темнокожие официанты, говорящие на едва понятном английском.
Их приветствовал мужчина с лицом цвета черного кофе, принял у них заказ. Он определенно знал Марка.
— Здесь хорошо, — отметила Риджина. — Ты здесь часто бываешь?
— Время от времени. Случайно забрел сюда года два назад. Да, здесь на самом деле неплохо.
Риджина почувствовала безошибочно: Марка что-то гнетет. Ведь Марку было непросто набраться храбрости явиться к ней домой, заручиться поддержкой матери и чуть ли не силой заставить, провести с ним вечер. Нет, никакого дела у него к ней нет. Может, он собирается сделать ей предложение?.. Что ему ответить? Теперь Риджина жалела о том, что поддалась на уговоры Марка. Ей вовсе не хочется его обижать.
Что ж, он сам заварил эту кашу…
Кормили в ресторане отменно.
Риджина попросила кофе, но от ликера отказалась. Марк потягивал бренди из высокого стакана и курил сигарету. Он все больше и больше нервничал, и это не укрылось от внимания девушки. И тем не менее она вздрогнула, когда он наконец заговорил:
— Джина, я боюсь. Очень боюсь. Ты ничего не заметила, а?
Она буквально онемела от изумления.
— Зря я тебя так сразу огорошил. Но… так получилось. Так, значит, ты ничего не заметила…
