— Ну что ж, — сказал Клюев, вставая, — мне пора обратно в машину. Пресса снова едет со мной?
— Вряд ли, — отозвался Жаров. — По теории вероятностей, в эту ночь не может быть новых убийств. Возьми себе другого напарника, хоть они все и выпивши.
И тут на столе следователя зазвонил телефон. Послушав смутное бурление в трубке, принадлежащее дежурному по отделу, Пилипенко обвел комнату тусклым взглядом.
— Теория вероятностей не всегда срабатывает, — наконец сказал он.
— Еще одно убийство! — воскликнули одновременно Жаров и Минин.
— Да. И почти такое же.
— Опять Санта-Клаус? — спросил Клюев.
— Нет. Но тоже, говорят, в каком-то маскарадном костюме. И недалеко от того дома на Таврической.
Труп лежал на тротуаре навзничь, изломанно раскинув руки. Лицо было искажено ужасом и предсмертной тоской — очень странное лицо…
На сей раз тело обнаружили люди, которые вышли на улицу, чтобы запустить новогодний фейерверк. Так же решили, что это пьяный, так же уже трогали.
Это был карлик — взрослый мужчина, но ростом с ребенка. Его костюм явно что-то означал, казался знакомым: широкие синие штаны, заправленные в старинного образца сапоги с отворотами, темно-красная жилетка с карманами…
— Это называется камзол, — сказал Минин, пощупав ткань жилетки.
— Накидка еще какая-то на плечах, — заметил Жаров.
— Не накидка, а плащ. Средние века. Кто же наш герой? — спросил Минин, всматриваясь в его лицо.
— А вот и шляпа! — воскликнул Клюев, крутившийся поодаль.
В его руках действительно была широкополая шляпа с длинным страусиным пером, которую он выудил из кустов.
Жаров увидел, что рука мертвеца сжимает какую-то рыжую бутафорию, похожую на пушистый хвост.
— Все ясно, — сказал Пилипенко. — Это Кот в сапогах.
И тут Жаров понял, чем его поразило лицо трупа — это была на самом деле кошачья морда. Нос почти отсутствовал — лишь маленькая пуговка. Типично кошачьи усы, не накладные, а особым образом сформированные, торчащие в стороны. Очень мохнатые брови, толстые округлые щеки — кот да и только. И, разумеется, костюм, типичный костюм сказочного персонажа.
Двое оперативников медленно перевернули тело.
— Если этот хвост настоящий, — сказал Клюев, — то меня и вправду надо будет отвезти в сумасшедший дом.
— Вскрытие покажет, — деловито заметил Минин.
— Покажет — что? — повысил голос Пилипенко. — Что это существо — на самом деле кот?
— Это человек, — сказал Минин. — Но человек, чрезвычайно похожий на кота.
— Постойте-ка! — встрепенулся Клюев. — Но ведь хвост у него в руке.
Пилипенко тяжело вздохнул. Было ясно, что ему еще не пришло ни одной мысли по поводу этих преступлений.
— Один хвост у него на месте, торчит из штанов, — сказал он. — А другой — в руке. Как две кепки у Ленина из старого анекдота. Ничего удивительного. Просто совсем ничего странного.
Следователь всегда чрезмерно нервничал, если чувствовал себя в тупике.
Фотографировали, обмеряли, никаких подозрительных предметов не нашли. Похоже, и это убийство было совершено голыми руками, только способ был иной: жертву не душили, не сворачивали ей шею. Просто несколько раз стукнули затылком об асфальт.
— Эти преступления не могут не быть связаны, — изрек Клюев.
— Оно, конечно, — буркнул Пилипенко, нагнувшись над телом. — А вот и прямое доказательство.
Он достал из кармана шпору, найденную Жаровым в подъезде.
— Точно такая же на его другом сапоге. Этот сказочный герой побывал в многоэтажке.
— Может быть, второй убил первого, а кто-то третий убил его? — предположил Жаров.
— Карлик вряд ли мог свернуть шею коренастому Санте. Что ж! Придется вызвать собаку, хоть и не хотелось бы отвлекать от новогоднего застолья и ее.
Ярцев привез Ральфу на удивление быстро. Покрутившись на месте преступления, собака ринулась вниз по Таврической, кинолог побежал за ней, но Пилипенко окликнул его:
— Стоп!
Ярцев замер, накрутив поводок на локоть, Ральфа заскребла лапами по земле.
— Это путь обратно, к дому, где убили Санту. Именно оттуда и прибежал Кот. Пусть поищет другой след.
Кинолог привел собаку обратно к трупу, производя сложные, одному ему понятные манипуляции с поводком. Вдруг Ральфа победно зарычала….
Она взяла след в глубины старых дворов, вверх, на Чайную горку. Пилипенко и Жаров побежали за кинологом и собакой, то озаряясь светом уличных ламп, то проваливаясь в темноту. В окнах помигивали новогодние сосенки да елки, под ноги попадались корки от цитрусовых… Сделав дугу среди детских площадок и гаражей, собака вдруг остановилась. Она повиливала хвостом, виновато поглядывая на кинолога снизу-вверх.
— Потеряла след? — удивился Пилипенко. — Быть того не может!
— Это точно! — отозвался Ярцев.
— Что ж сие значит?
Кинолог оглядывался по сторонам.
— Похоже, тот, кого она ищет, все еще где-то здесь…
Жаров вздрогнул. Неужели еще один труп?
И тут собака сориентировалась. Она подпрыгнула, тряхнув поводком, ее передние лапы заскребли по беленой стене небольшого гаража. Пилипенко поднял палец, но не так, как он это всегда делал, желая проиллюстрировать мысль, а просто указывая на крышу строения. Жаров представил себе, что там кто-то лежит, распластавшись на рубероиде, живой или мертвый…
Пилипенко выхватил пистолет и сделал предостерегающее движение ладонью в сторону Ярцева. Тот присел над собакой и приласкал ее, чтоб не шумела. Жаров объяснил знаками, что желает (он этого на самом деле не очень-то и желал) влезть на крышу гаража. Пилипенко пожал плечами: он не мог отдать официальный приказ гражданскому лицу. Так, они еще несколько раз обменялись знаками, вскидывая пальцы, будто играли «в жучка».
— Жаров поставил ногу на вентиль старого газового баллона, врытого у стены гаража, взялся за край крыши, медленно приподнял голову над ее плоскостью.
То, что он там увидел, действительно поначалу показалось растерзанным трупом. Но это было нечто другое. Жаров сделал выход силой и очутился на крыше.
В скользящем свете уличного фонаря поблескивало какое-то беспорядочно сваленное тряпье. Поскольку на крыше больше ничего не было, собака, вне всякого сомнения, указала именно на этот объект.
Розовое, в оборочках и складках платье. Широкая красная юбка, уже от другого костюма. Фрагменты металлических лат, похожих на рыцарские, но в чем-то все же другие…
Пилипенко также взобрался на крышу и разглядывал находку.
— Три человека: две женщины и мужчина, — констатировал он. — Поспешно разделись внизу, это видно по тому, что бретельки у платьев порваны. Зашвырнули свои маскарадные костюмы на крышу…
— Вот почему Ральфа потеряла след! — подал снизу голос Ярцев. — Они это сделали
