Глава 68
— Рад видеть вас, Перси.
— Спасибо, премьер-министр. Я тоже рад видеть вас в добром здравии.
— Садитесь, пожалуйста.
Вежливость королей. Перси Хэвиленд взглянул на премьер-министра и решил — уже не в первый раз, — что этот человек не из числа королей. Совсем не аристократ. Всего лишь несносный маленький наглец, сумевший пробиться на самый верх главным образом благодаря тому, что лизал то, к чему другие языки даже не мыслили прикоснуться.
У маленького наглеца были кое-какие деньги, куча пробивных приятелей и известное нахальство деревенщины. Ему бы в цирке выступать, а не в парламенте. Как Хэвиленд презирал его: его плохо подстриженные усы, его «трудовые мозоли», его не вполне плебейское, но и не благородное происхождение, его фарисейство, его любовь к Пуччини и пристрастие к молочному шоколаду, его придурковатую наивность, панибратское похлопывание по спине. «Спасибо, Перси. Отличная работа, Перси. Прекрасно, Перси».
— Спасибо, господин премьер-министр, — кисло улыбнулся Перси. Они находились в личном кабинете премьер-министра, вдали от секретарей, младших секретарей и гнусных служащих, таскающих хорошо заваренный чай. С недавних пор стали даже предлагать кофе после полудня, и Перси недоумевал, когда кончится это безобразие.
— Господин премьер-министр, вы получили шоколад, который я вам посылал?
— Шоколад? Ах да. Да, конечно. Получил на той неделе. Спасибо огромное. На нем был такой милый бантик. Просто чудесный.
— Но сам шоколад вам понравился? Я могу прислать вам еще, вы только скажите. Наш человек в Брюсселе посылает мне его каждую неделю.
— Ну, Перси, если быть честным до конца, то на мой вкус он чуть-чуть слишком горький. Чуть-чуть французский, если вы понимаете, что я хочу сказать.
— Он бельгийский.
— Да, конечно. Вы же упоминали Брюссель. Но все равно, Перси, все равно. Может быть, вам это покажется плебейством, но я предпочитаю настоящий продукт. «Милк Трэй Гэлэкси» — что-нибудь такое. Вот это для меня. Да, Перси, каждому — свое.
— Вы правы, разумеется. Каждому — свое.
В дверь постучали, и в кабинет заглянул какой-то подобострастный лакей в полосатых брюках:
— Простите, сэр. Мистер Хэвиленд не желает чаю или кофе?
— Господин премьер-министр, я надеялся, что нам не будут мешать.
— Вы правы, Перси, вы правы. Хоукинс, вы не можете заглянуть попозже? Я уверен, что мистер Хэвиленд захочет выпить кофе после нашего разговора. — Он многозначительно взглянул на часы. — Если будет время.
— Хорошо, сэр. — Хоукинс удалился, успев бросить в сторону Хэвиленда обиженный взгляд.
— А теперь, Перси, выкладывайте, что у вас там.
— Конечно, господин премьер-министр. Именно затем я и пришел.
Хэвиленд взял свой дипломат, весьма симпатичную вещицу от Бруно Мальи, который жена подарила ему на Рождество три года назад, и достал из него пачку бумаг. Большинство из них имели гриф «Совершенно секретно», но Хэвиленд мог бы запросто оставить их на империале автобуса и уйти домой, насвистывая. Он сам «засекретил» их перед уходом — только для того, чтобы поразить воображение премьера, «нашего маленького Джонни». Будь он проклят, если принесет сюда действительно секретные материалы.
— Ятак понял со слов министра иностранных дел, что со времени нашего последнего разговора произошли некоторые изменения.
— Вы правы, господин премьер-министр. Вам, конечно, известно, что к власти в Египте пришел новый человек?
— Да, мне сообщили вчера вечером. Вы что-нибудь о нем знаете?
Хэвиленд покачал головой:
— Очень мало, сэр. Темная лошадка. Явился из джунглей или что у них там растет. Но, впрочем, там вообще черт знает что происходит. Судя по всему, они не в состоянии справиться с эпидемией чумы.
— Да, ужасно. Есть ли шансы, что новый президент пойдет на какие-нибудь уступки, допустит в страну представителей ВОЗ? Депутаты уже получают пачки запросов. Правительство обвиняют в бездействии.
Хэвиленд пожал плечами:
— Как я уже сказал, сэр, этот Куртуби — темная лошадка. Судя по всему, он из твердолобых. А это означает, что теперь ситуация скорее ухудшится, чем улучшится. С другой стороны, я получил намек, что он готов иметь дело с Западом.
— Неужели? Правда? — Брови премьер-министра поднялись, совсем как у персонажа мультфильма.
Хэвиленд достал из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги. Он сам сочинил это послание прошлой ночью, после разговора с сэром Лайонелом.
— Пришло сегодня рано утром, сэр, из Европы. Мне не хотелось бы сейчас вдаваться в подробности, сэр.
— Что это такое?
— Похоже, что-то вроде стенограммы совещания, сэр. — Хэвиленд через широкий стол передал листок.
Премьер министр быстро проглядел документ, затем поднял глаза на Хэвиленда:
— Перси, что вы из этого заключаете?
— Ну, сэр, по-моему, тут все ясно. Он готов принять у себя столько европейских мусульман, сколько мы пожелаем.
— В обмен на немалую сумму, Перси.
— Да, это не альтруизм, я согласен. Однако ему понадобятся деньги, чтобы дать им работу, построить дома, школы, больницы и так далее.
— Перси, у нас нет таких денег. Казначейство и слышать об этом не захочет.
— Однако, сэр, мне кажется, что мы сумеем их раздобыть.
— В самом деле? Где, скажите ради Бога?
— Ну, если вы мысленно вернетесь... когда это было?.. в 1991 год, когда мы закрыли тот арабский банк, Би-Си-Си-Ай, то вспомните, что наше банковское сообщество получило от этой акции немалую прибыль. Тогда появилось много свободных денег, свободных кредитов. Я думаю, сэр, мы без труда найдем инвесторов, если увязать наши планы с широкими торговыми соглашениями не только с Египтом, но и с другими арабскими странами. Арабы охотно пойдут на это, надеясь таким образом снять часть ноши со своих плеч.
— Какой ноши?
— Ну, естественно, эль-Куртуби собирается обратиться к ним за помощью. И в первую очередь к нефтедобывающим странам.
— Перси, я не уверен, что вы должны были мне это говорить.
— Вы правы, господин премьер-министр. Не должен был. Но я знаю, что могу вам довериться. Ведь
