ПЕРВЫЕ ПОБЕДЫ
В дни ожесточенных боев за Ленинград, когда противник, пользуясь численным перевесом в живой силе и боевой технике, рвался к Ленинграду, Краснознаменный Балтийский флот надежно прикрывал его с моря, активно действовал на морских коммуникациях врага, не давая ему прорваться к городу со стороны Финского залива. Противник усиленно минировал Финский залив, особенно Гогландский плес и фарватеры Кронштадт — Лавенсари. Он сосредоточил в восточной части залива сторожевые корабли и катера, канонерские лодки, развернул на рубежах Гогланд — Нарвский залив, Гогланд — Хаапасари, Таллин — Хельсинки свои корабельные дозоры.
К исходу весны 1942 года корабли Краснознаменного Балтийского флота спешно заканчивали ремонт и готовились к боевым действиям на море. В эти дни жизнь на «Щ-309» особенно бурлила: все готовились идти в Балтику уничтожать врага. Но с началом кампании командование флота провело серию разведывательных мероприятий, в море вышли сначала малые лодки. 12 августа на выполнение боевой задачи отправилась и «Щ-309». Сообщение о выходе в море было встречено экипажем лодки с большим воодушевлением. Боевые друзья тепло провожали ее в поход, напутствуя добрыми пожеланиями успеха.
Переход кораблей особенно подводных лодок из Ленинграда в Кронштадт был сложным. Едва лодка подходила к мосту Лейтенанта Шмидта, противник начинал обстрел Морского канала. По выходе лодки из Морского канала, противник, чтобы обеспечить себе наблюдение за нею в темное время суток, выпускал серию осветительных снарядов. Становилось светло, как в торжественные дни на Невском проспекте. Лодку, совершавшую плавание в условиях сложной минной обстановки, враг обстреливал из артиллерийских орудий.
Однако противник ни разу не смог помешать нашим лодкам выйти в залив. На их защиту неизменно выступали авиация, артиллерия фортов и кораблей, их сопровождали героические балтийские катерники. Как только противник начинал обстреливать лодку, на него обрушивался ураганный огонь советской береговой и корабельной артиллерии, авиация, катера прикрывали лодку дымовыми завесами.
Ночью 13 августа 1942 года «Щ-309» вышла из Ленинграда. На переходе она трижды была обстреляна. Вражеские снаряды ложились совсем близко от лодки, но она продолжала свой путь и в 3 часа 35 минут благополучно прибыла в Кронштадт.
В 22 часа 6 минут 17 августа «Щ-309» в сопровождении трех базовых тральщиков и четырех сторожевых катеров «МО» вышла из Кронштадта на остров Лавенсари, где в 6 часов 18 минут 18 августа легла на грунт и только с наступлением темноты, чтобы не быть обнаруженной вражеской авиацией, подошла к пирсу в бухте Норе-Капельлахт. В следующую ночь в том же сопровождении «Щ-309» покинула Лавенсари и, придя в 0 часов 47 минут 20 августа в назначенную точку, погрузилась и начала самостоятельный переход на позицию.
Но и дальнейший путь был нелегок: оба берега Финского залива и его острова находились в руках противника, который мог просматривать весь район. Мелководность залива, насыщенность его минами крайне усложняли переходы подводных лодок. Враг создал в Финском заливе на пути движения советских подводных кораблей мощный противолодочный рубеж, состоявший из тысяч мин различного типа, выставленных на разных глубинах. Только в центральной части Финского залива, в районе мыса Юминда, было поставлено до 3 тысяч мин и минных защитников. Дуврский барраж, выставленный англичанами против немецких подводных лодок в первую мировую войну, не может идти ни в какое сравнение с той смертельной опасностью, которая подстерегала балтийских подводников в годы Великой Отечественной войны.
На одном из участков перехода в район боевых действий «Щ-309» легла на грунт. Воспользовавшись этим, мичман Блажугин собрал партийное собрание, на котором с докладом о задачах коммунистов в предстоящем боевом походе выступил командир лодки. С волнением выступали коммунисты. Они говорили о недостатках, обнаруженных в предыдущих походах, вносили предложения, реализация которых могла исключить повторение ошибок в данном походе. Коммунисты заверили командование лодки, что они приложат все силы и умение, чтобы с честью выполнить задачу, поставленную перед личным составом.
На пути следования в район боевых действий лодка не раз подвергалась артиллерийскому обстрелу, форсировала вражеские минные поля, уклонялась от встречи с самолетами и катерами-охотниками противника.
Переборки между отсеками задраены. В этом есть особый смысл: если в одном из отсеков окажется пробоина, забортная вода не поступит в другие, лодка получит возможность бороться за свою живучесть и возвратиться в базу. Время, в течение которого подводный корабль форсирует минное поле, тянется медленно… Тишину нарушает доклад из носового отсека:
— Центральный! Скрежет по правому борту!
Минреп! Немедленно раздается команда:
— Стоп правый мотор, право руля. Неприятный визгливый звук трения металла о металл ползет вдоль борта, затем прекращается. На этот раз лодка не зацепила минреп…
В море, на пути в район боевых действий, приходилось отрабатывать и отдельные элементы боевой подготовки, что нельзя было сделать на Неве. Прежде всего надо было провести дополнительные тренировки рулевых-горизонтальщиков. Их важную роль на лодке трудно переоценить. От искусства рулевых-горизонтальщиков зависит удержание подводной лодки на заданной глубине после выпуска торпед. Если рулевой-горизонтальщик неумелый, лодка, выпустив торпеды, может всплыть на поверхность на виду у противника и подвергнуться преследованию.
В 2 часа 40 минут 23 августа 1942 года лодка, форсировав Финский залив, вышла в Балтийское море, а в 12 часов 20 минут пришла на позицию.
Долго и терпеливо ожидал личный состав боевой удачи. Плавание в районе позиции, всплытие для зарядки аккумуляторной батареи и лежание на грунте. Последнее экипаж лодки переживал особенно. Дело в том, что плавание под водой сразу же после зарядки аккумуляторов нежелательно, так как температура электролита в этом случае может возрасти до опасных пределов. А при вынужденном лежании на грунте каждому казалось, что именно в это время где-то поблизости проходит вражеский корабль, который надо атаковать. В таких условиях особенно ценно умное слово политработника, парторга, комсорга. Сказанное своевременно, оно поддержит боевой задор подводника в однообразные, порой безрезультатные дни скитания в море. Незаменим в этом отношении был старший политрук Кацнельсон. Принципиальный коммунист, занимательный собеседник, он всегда был душой корабля. На лодке проводились беседы об обстановке на фронтах, под Ленинградом, о международном положении, читали художественные произведения, среди которых матросам особенно нравились «Мать» Горького, стихи Маяковского, Блока, Симонова и других поэтов. Систематически издавались боевые листки и задорная «Полундра», а также специальные бюллетени со сводками «Последних известий», принимаемых по радио. За время похода маленькая партийная организация лодки выросла. В партию вступили Зотов, Антонов, Назаров, Аршинов, Томасов и Князев.
В 10 часов 20 минут 25 августа 1942 года вахтенный командир старший лейтенант Беглов доложил об обнаружении впереди по курсу большого транспорта в охранении эскадренного миноносца и тральщика. Боевая тревога. Подводная лодка пошла в атаку. Личный состав молниеносно занял свои места на боевых постах.
За несколько минут до прихода в точку залпа в перископ было видно, что эскадренный миноносец находится ближе к лодке, чем транспорт, и немного прикрывает его корпусом. Командир решил стрелять по транспорту и эскадренному миноносцу одновременно. Удачная в этом случае атака избавила бы лодку от преследования. В 10 часов 48 минут к вражеским кораблям одна за другой устремились две торпеды, а «Щ- 309» стремительно уходила на глубину.
Вскоре в лодке услышали два взрыва — обе торпеды достигли цели. Взрывов глубинных бомб после атаки не последовало. Когда через 37 минут лодка всплыла на перископную глубину, из-за отпотевания перископов ничего не было видно, а еще через несколько минут в зенитный перископ наблюдались два самолета противника, которые, находясь на высоте 150–200 метров искали лодку. Чтобы не дать
