— Элис, это злые слова. Мы все знаем, что Симба любил тебя, а Эмили вообще сходит с ума по всем собакам. Но учитывая, что однажды он напал даже на твоего мужа…
— Только потому, что Иден пытался отобрать у меня книгу. Мы дурачились, а Симба решил, что Иден нападает на меня. Он не позволял никому прикасаться ко мне пальцем. Наверное, Симба подумал, что Кен…
Она не договорила. Ее ошеломил заключенный во фразе намек. Казалось, что фраза так и повисла в воздухе и все присутствующие понимали это. Все было видно и по лицу Мабел, на котором застыл ужас, и по лицу Гектора, который сжал губы и уставился в пространство.
В комнате наступила напряженная тишина; ее нарушил Дру Стрэттон. Он посмотрел на часы, встал и сказал нейтральным тоном:
— К сожалению, мне пора идти, Лайза. Темнеет, а мои фары не настолько хороши, как хотелось бы. Спасибо за угощение. Вас подвезти, миссис де Брет, или вы на машине?
Элис с благодарностью посмотрела на него:
— Нет, я пришла пешком по короткой дороге через сад. И мне надо возвращаться, потому что я обещала Эмили нарвать роз к столу.
— Тогда я вас провожу, Идену не следует позволять вам бродить одной по вечерам, — сказал Дру.
— О, теперь достаточно безопасно. Спокойной ночи, Лайза. Что мне передать Эм, поедешь ты с ней в четверг?
— Да, поеду. Мне надо сделать прическу. Завтра я позвоню и сделаю заказ. Дру, если у тебя не работают фары, то тебе не следует долго провожать Элис!
— Правильно, — проговорил Джилли. — Помни о солнечных часах Элис. «Не успеешь оглянуться…» — Он рассмеялся, и его смех был слышен им в пустынном саду.
ГЛАВА II
Солнце село за пурпурную линию крутого откоса May, в озере отражались розовые облака, и пока еще единственная звезда засветила на небосклоне призрачной серебряной точкой.
В течение прошлого месяца почти не было дождей, и тропинка, проложенная между бамбуковыми зарослями с одной стороны и клумбами с белыми каннами с другой, стала мягкой от пыли. Стрэттон зашагал помедленнее, приноравливаясь к мелким шагам Элис. Он не разговаривал, и Элис была благодарна ему за это молчание. Слишком много они наговорили в гостиной Макхемов. Сказано много лишнего, кое-какие секреты вышли наружу. Прежде Элис не знала многого из того, что услышала сейчас, или была занята своими проблемами, чтобы обращать внимание на чужие.
Неужели это произошло в результате долгого напряжения, пережитого ими в период чрезвычайного положения, а нынешняя разрядка и определенная тревога выявили эти, главным образом мелкие, частные случаи и обнажили их без прикрас в бело-розовой гостиной Лайзы? Неужели Элис так же явно выказала свою тревогу, как Лайза, Джилли и Брэндоны? Неужели резкая холодность ее ответов на вопросы Лайзы о Виктории Кэрил была не менее откровенной, чем высказывания Лайзы?
— Осторожно! — Дру схватил ее за руку, положив конец ее размышлениям. Она чуть было не наступила на отряд муравьев, двигавшихся сплошной лентой по тропинке. Это была настоящая речка шириной в четыре дюйма из спешащих муравьев — злобных муравьев из сафари, чьи укусы невыносимо болезненны.
— Нужно смотреть, куда наступаешь, — строго заметил Стрэттон. — Это могла быть и змея. Да в любом случае, мало удовольствия, если муравьи попадут в туфли. Они кусаются как черти.
— Я знаю, — извиняющимся тоном проговорила Элис — Я не смотрела на дорогу.
— В этой стране весьма опасно не смотреть под ноги. Что вас тревожит?
От кого-либо другого Элис восприняла бы подобный вопрос в штыки и, уж конечно, не ответила бы на него искренне. Но всем было известно, что Дру Стрэттон не интересуется сплетнями, поэтому она была уверена, что он спросил из-за свойственной ему доброты, а не из чистого любопытства. Она взглянула на его загорелый коричневый профиль, ярко выделяющийся на фоне неба, и внезапно почувствовала, что может довериться Дру. Она ни с кем не могла говорить о Виктории. Ни с Иденом, ни даже с Эмили, которая озабоченно спросила: «Ведь ты не возражаешь, милая? Все кончилось, и к тому же давно. Но она не приедет, если ты против». Элис не хватило храбрости признаться Эмили, что она очень даже против приезда Виктории, а Дру она могла сказать об этом.
— Это из-за Виктории Кэрил. Они с Иденом давно знакомы, В некотором роде они даже двоюродные брат и сестра. Эм приходится ей тетей, а Идену — бабушкой. Иден проводил все каникулы в доме матери Виктории, когда учился в Англии в шкале, а потом в Оксфорде. Они были обручены, и не знаю, что потом произошло. Однажды я спрашивала Идена, но он не хочет об этом рассказывать. И вот несколько месяцев назад ее мать умерла, а Виктория приезжает сюда…
Элис сделала беспомощный жест, Дру взял ее за руку. По-товарищески он просунул ее руку в свою, но воздержался от каких-либо комментариев. Вновь Элис почувствовала к нему глубокую благодарность; она заметила, что напряжение проходит. Она не знала никого другого, кто не стал бы задавать вопросы, восклицать, симпатизировать или произносить заурядные банальности после подобного откровения. Но молчаливое сочувствие Дру и его простой, успокаивающий жест уменьшили трагедию до реальных размеров. Фактически не о чем беспокоиться, Волею судеб племянница Эмили приезжает в Кению. Это даже к лучшему, ведь теперь гораздо проще сообщить Эмили об их решении уехать в Англию. Прежде было бы невозможно оставить ее одну, старую и одинокую. А теперь с ней будет Виктория. При удачном стечении обстоятельств в свое время Эм даже сможет полюбить Викторию не меньше Идена, а если так и случится, то она оставит Виктории не часть своей собственности, как говорил Гектор, а всю ферму
Огромный ушастый филин, серый в свете сумерек, взлетел с поваленного дерева и молча пролетел перед ними; у Элис перехватило дыхание, она остановилась и неистово уцепилась за рукав Дру Стрэттона.
— Все в порядке. Это просто филин, — успокоил ее Дру.
— Это филин смерти! — сказала Элис и вздрогнула. — Слуги говорят, если увидишь его, значит, кто-то умрет. Они ужасно его боятся!
— Нет причин, чтобы и вы боялись филинов, — упрекнул ее Дру. — Ведь вы же не кикую, которые верят в ведьм и всякую чертовщину. — Он нахмурился тревожно и несколько нетерпеливо, накрыв ее холодные пальцы, лихорадочно сжимавшие его руку, другой рукой, и резко сказал:
— Миссис де Брет, я знаю, это не мое дело, но не кажется ли вам, что вам надо отдохнуть в Англии? Последние пять лет у вас была нелегкая жизнь, но вы не должны позволять этой стране загнать себя в угол. Почему бы вам не уговорить Идена и не съездить домой на несколько месяцев? Это было бы полезно вам обоим, а эта племянница составит компанию Эмили, пока вы будет в отъезде.
— Да, — промолвила Элис — Я… мы уже думали… — К ней вернулся нормальный цвет лица, и она задышала свободно. С видимым усилием она уняла дрожь и сказала: — Извините, Дру. Я глупо себя веду. Вы правы: мне следует поехать домой. Я превращаюсь в дерганую, истеричную развалину. Вы знаете, что сегодня вечером сказал Джилли? «Тебе же не больше тридцати пяти». А мне только двадцать семь. Идену только двадцать девять. Неужели я выгляжу на шесть или семь лет старше Идена?
— Джилли напился, — спокойно заметил Дру. Он внимательно посмотрел на Элис и подумал, что слова Джилли хоть и лишены тактичности, но его можно понять, он констатировал факт. Дру приходилось наблюдать проявление стрессов, шок после обстрела, результаты бессонницы. Все эти симптомы он увидел в Элис Он улыбнулся:
— По-моему, вы выглядите совсем неплохо.
У него была спокойная и необычайно симпатичная улыбка, и Элис почувствовала, что улыбается в
