зауральские земли.
Я так и застыл, высунувшись из окна. В это время ко мне подскакал какой-то офицер и ударом клинка пришпилил воротник моей шинели к обшивке вагона.
– Кто вы такие, черт подери?! – взревел я.
Офицер ухмыльнулся, чувствуя себя хозяином положения.
– Не так громко, приятель. Мы белоказаки, разве не видно?
– Кто у вас за старшего?
Ухмылка стала еще шире.
– Любишь задавать вопросы?
– Кто у вас командир?
Он расхохотался.
– Какая разница покойнику, кто у нас командир?
– Немедленно отведите меня к нему!
Мой голос и выражение лица, должно быть, подействовали – поведение офицера изменилось.
– Спускайтесь вниз, – приказал он.
Так я и поступил, после чего меня с обнаженной шашкой над головой отконвоировали к началу состава.
– Стойте здесь!
Я остановился. В десятке шагов от меня на белоснежной лошади сидел худощавый мужчина в папахе.
Мой конвоир обратился к нему:
– Ваше превосходительство!
Всадник обернулся.
– В чем дело?
– Могу ли я поговорить с вами наедине? – спросил я.
Предводитель громко расхохотался.
– Как так «наедине»? Да вокруг нас по меньшей мере тысяча свидетелей!
Я достал из кармана бумагу, карандаш и набросал несколько слов. Конвоир передал генералу мою записку. Прочитав, тот моментально соскочил с лошади и подошел ко мне.
– Николай Александрович здесь, в поезде? – недоверчиво спросил он.
Я кивнул:
– А также царица и великая княжна Мария.
– Господи Боже! – ахнул генерал и шлепнул себя по бедру. Надо сказать, что вид у него был весьма странный и мелодраматический: белоснежный конь, мохнатая папаха, размашистая жестикуляция.
– Ведь я когда-то присягал Николаю! Вот уж не думал, что придется вспоминать старую присягу! Где он? Отведите меня к нему!
Так я и сделал, все еще не зная, как зовут этого человека. Зато Николай узнал его сразу. Я постучал в дверь царского купе. Царь открыл, увидел нас и воскликнул:
– Генерал Дутов!
Дутов опустился на колено.
– Ваше величество! Я не верю своим глазам. Куда вы направляетесь?
– В Екатеринбург.
– Это невозможно! Там ваша жизнь будет в опасности! – вскричал Дутов. – Поедемте со мной. У меня достаточно людей, чтобы обеспечить вашу безопасность.
Людей у генерала и в самом деле было предостаточно. Если бы Николай отправился с ним в ту ночь, возможно, ему удалось бы спастись.
Но император отказался:
– Благодарю вас, генерал, но не могу.
– Господи Боже, но почему? Ведь в Екатеринбурге вам угрожает верная смерть, государь!
Рядом с громогласным Дутовым немногословный и спокойный Николай выглядел особенно величественно.
– В Тобольске остались мои дети, генерал. Я не могу их бросить.
– Но, государь, детям-то они ничего не сделают! – настаивал Дутов. – Другое дело – вы и императрица. Поедемте со мной!
Нет, Николай не соглашался. На прощанье он сказал Дутову:
– Когда моя семья воссоединится, я с удовольствием приму вашу помощь. Сейчас же, генерал, я ничего не могу поделать.
Вскоре Дутов со своими разбойниками исчез в ночи, даже не ограбив поезд. Ночь была темной, мы вновь остались одни на бескрайних просторах Сибири. От холода меня стал бить озноб, и я приказал машинисту трогаться дальше в путь. Я стоял в неосвещенном коридоре царского вагона, когда дверь одного из купе приоткрылась, и девичий голос удивленно воскликнул:
– Ой, комиссар Яковлев?
Я сразу узнал, кто это. Очень тихо она спросила:
– Могу я с вами поговорить?'
Вторая часть отчета Дайкстона заканчивалась на этом месте. К последней странице был пришпилен конверт, в котором содержались инструкции относительно части третьей. Сэр Хорейс Мэлори, сидевший у себя в кабинете, в лондонском Сити, на Ательсгейт, 6, слегка дрожащей рукой взял серебряный нож для разрезания бумаг и вскрыл конверт...
Глава 5
Купчая и мистер Грейс
Всякий, кому когда-либо приходилось покупать недвижимость, хорошо знаком с высокомерием и медлительностью адвокатской братии. Многие знают, что всевозможные преграды и трудности, возникающие при переходе собственности из рук в руки, изобретаются самими законниками, умеющими извлечь из этого прибыль. Даже тот адвокат, который не старается затянуть сделку специально, нередко тратит на оформление документов целые месяцы – просто по привычке к медлительности. А если уже законник решил потянуть время, то улитка рядом с ним покажется арабским скакуном.
Все началось с инструкций Дайкстона, и Мэлори превосходно понимал, что сложности и проблемы запрограммированы устроителем специально.
В инструкции было сказано следующее: «Представить директору Ливерпульского филиала Ирландского банка „Лайнен“ купчую на Карфакс-хаус, а также чек на 50 000 фунтов стерлингов. Купчая и чек должны быть переданы держателю специального счета N-X 253».
– А взамен мы получим третью часть? – спросил Пилгрим.
– Да.
– Хорейс, откуда вы это знаете?
Мэлори поджал губы.
– Так сказано в тексте, напечатанном прямо на конверте. Если вас это интересует, там написано буквально следующее: «Инструкции относительно получения третьей части отчета...»
– Ладно-ладно. Так что насчет купчей? Расскажите мне, как это делается у нас в Англии.
– Вы прочли отчет Дайкстона?
– Да, проглядел. Судя по всему, парень действительно угодил в переплет. Послушайте, Хорейс, мы все знаем эту грустную историю. Романовых отвезли в Екатеринбург, там прикончили, и дело с концом. Все это можно прочитать в библиотеке. Даже кино снято. Расскажите-ка мне лучше про купчую.
– Я говорил вам, что Яковлев завладел поездом с царскими сокровищами, а затем испарился?
– Конечно говорили.
