мне навстречу и предстал во всей своей красе. Тяжелая голова почти без шеи сидела на коренастом, свидетельствующем о большой силе туловище. Я был выше его на полюловы. Он, вероятно, был ниже жены и, должно быть, рядом с ней выглядел как шимпанзе рядом с газелью.
– На место, скотина! – рявкнул он на собаку и тем же самым тоном обратился ко мне: – Что вам тут нужно?
– Ничего, – оторопел я. – Случайно шел мимо и…
– Вот и идите своей дорогой! – оборвал он меня. Его голубые глаза были холодны, как брюхо мертвой рыбы. – Только собаку зря дразните. – Он повернулся, собираясь исчезнуть.
– Постойте! – крикнул я. – Мы ведь уже встречались сегодня утром, не припоминаете?
– Нет, – грубо отрезал он.
– Жаль, что вы так торопились, – продолжал я. – Йозеф хотел с вами поговорить.
Сверкнув на меня глазами, он высокомерно изрек:
– В свободное время я служебными делами не занимаюсь. Он напрасно прислал вас ко мне.
Инженер Дрозд разговаривал со мной, как генеральный директор с машинисткой. Но по брошенному в мою сторону проницательному взгляду можно было понять, что он знает, о чем я хочу с ним говорить, и своим нелепым поведением пытается уйти от этого разговора. Опершись о калитку, я вытащил сигареты, которыми одарил меня Лукаш.
– Курите? – приветливо спросил я.
Инженер Дрозд прикинулся усталым и недовольным.
– Вы что, не поняли?…
– Бросьте, пан инженер, – невозмутимо прервал я его. – Небось прекрасно знаете, о чем я хочу поговорить. Думаю, вы хотя бы знаете имя человека, который вчера был тут с вашей супругой, да и сегодня утром тоже слышали мое имя.
На какой-то миг инженер Дрозд окаменел, потом повернулся в мою сторону.
– Зачем ко мне пожаловали? – резко спросил он.
– Я пришел не к вам. Но раз уж мы с вами встретились, по-моему, у нас найдется о чем толковать. Разве нет?
– Нет.
Похоже было, что каждое слово стоит ему огромного труда.
– Бросьте! – Я не спеша закурил. – Я ведь выступаю свидетелем по делу о смерти вашего дяди…
– Дяди моей жены, – перебил инженер Дрозд. – Мне до этого дела нет. Я тут вчера не был, с ним не виделся и вообще едва знал его. У меня с этим ничего общего. Меня все это не интересует.
– Он ведь умер в вашем доме, – все так же спокойно напомнил я. Его строптивая заносчивость уже начинала выводить меня из себя.
– Ну и что? Я ему свой дом не сдавал, – бросил он.
– А кто тогда? Ваша супруга? Без вашего ведома? Ведь и она тоже не знала, что он окажется здесь.
– Это она-то не знала?! – Инженер Дрозд осклабился, как сатир.
Словно чьи-то ледяные пальцы коснулись моего затылка.
– Что вы хотите этим сказать?
Он вплотную придвинулся к калитке.
– Стала бы она таскать сюда мужиков, если б знала, что наткнется тут на своего любимого бесценного дядюшку! А уж если б притащила, то не такое дешевое дерьмо, жалкое ничтожество… – Он едва не плюнул в меня через калитку.
Я отступил на шаг, с изумлением наблюдая, как этот надутый индюк превращается в бешеного дикаря. Мое движение вернуло ему каплю самообладания.
– Вон отсюда! – рявкнул он. – Убирайтесь! Что за наглость сюда являться!
– А вы откуда взяли всю эту чушь, которой сейчас пудрите мне мозги? – насмешливо парировал я. – Театр устроили, да еще халтурный! И, уж во всяком случае, не того зрителя выбрали. Кого вы хотите уверить, что я сплю с вашей женой? Меня самого?
Он оскалился, как пес, и прорычал:
– Бегала к вам нынешней ночью! Сама мне сказала!
– А не сказала, зачем ко мне приходила? Почему вы скрываете свое решение продать виллу? Почему вас обоих не устраивает, если я скажу поручику Павровскому, что приезжал сюда оценить ее стоимость?
Он вышел за калитку и встал передо мной.
– Сделай такую милость, поди и скажи ему об этом, ты, сволочь! Как же, поверит он тебе! Инженер- строитель пригласил для оценки своей виллы какого-то малограмотного недоучку!
– Вот это вы очень верно заметили, – согласился я. – Поручик этому не поверит и постарается выяснить причину, по которой ваша жена позвала меня сюда. Иначе пани Дроздова не пыталась бы пустить в ход свои чары, чтобы я подтвердил поручику ту липовую версию, в которой она ему призналась. Этот номер у нее не вышел, так теперь вы силой хотите…
Не следовало мне этого говорить. Последнее слово послужило для него как бы толчком, которого он
