предъявил шведский коллега.
— Знаете ли вы о том, что этого пациента убили и выбросили на финское побережье?
— Я читал об этом в газетах. Очень сожалею.
— Перед тем, как убить, его чудовищно пытали. Получается, что матроса у вас забрали не коллеги, а элементарные бандиты либо агенты спецслужб?
— Хммм… Нет слов.
— Господин Ярскалайнен, вы ведь не станете опровергать тот факт, что Калев Ватрас был спасен и доставлен в вашу больницу?
— Нет. Это было зафиксировано документально.
— Почему же тогда государственные структуры вашей страны сфабриковали ложный факт, цитирую, «…смерть наступила от утопления и гипотермии». Так зафиксировано в свидетельстве о смерти, выданном финской судебно-медицинской экспертизой.
— Я не несу ответственность за официальные структуры.
— Калев Ватрас был в списках спасенных, а потом его вычеркнули оттуда, и он вдруг оказался утопленником, труп которого якобы прибило к берегам Финляндии. Удивительная метаморфоза!.. Представьте, каково родственникам погибшего?
— Очень сожалею. Но наша больница к этому инциденту не имеет никакого отношения. Те, кто его увез, были из Швеции. Они предъявили официальные документы.
Историю гибели своего мужа Рут Ватрас поведала журналистам. Появилось множество публикаций, которые пролили свет на эту таинственную историю, вызывая неординарную реакцию у тех государственных мужей, которые скрывали правду. Отважную женщину пытались запугать — ей стали звонить по телефону и угрожать расправой, если она и дальше будет откровенничать. Но она продолжала встречаться с журналистами.
— Когда прозвучало сообщение о гибели парома «Эстония», я тут же позвонила в таллинскую больницу для моряков, — рассказывает Рут Ватрас. — Ваш муж жив, успокоили меня, и находится в клинике финского города Турку. Я попросила адрес и тут же выехала в Финляндию. Там мне сообщили, что мужа перевели в шведскую больницу. Я успокоилась и вернулась домой. И здесь по телефону мне сообщили, что Калев утонул, и его труп обнаружили на финском побережье.
— Как выглядел ваш муж?
— Крышку гроба открыл мой брат. Он взглянул — и глазам не поверил. Казалось, что в гробу лежал другой человек — настолько был изувечен труп. Поначалу брат мне ничего не сказал, чтобы избавить от лишних страданий. Позже, признался, что тело в гробу не имеет ничего общего с фотографией, полученной от полиции Финляндии. В этом я убедилась, когда в церковной капелле приподняла крышку гроба.
— И что же вы обнаружили?
— Когда я внимательно рассмотрела, обнаружила на теле многочисленные колотые раны. На лице — кровоподтеки. С уверенностью могу сказать, что его перед смертью пытали и били.
— Были ли следы побоев указаны в свидетельстве о смерти, выданном финским судебным экспертом?
— Нет. Там было лишь сказано, что смерть наступила от утопления и гипотермии.
— Куда вы обратились, чтобы разоблачить эту фальсификацию?
— Я перевезла гроб домой, вызвала профессионального фотографа, чтобы зафиксировать следы побоев. Потом эти снимки показала специалисту из судебно-медицинской экспертизы. Повреждения на теле моего мужа он квалифицировал как последствия насильственных действий от ударов и колотых ран. Эту информацию я предоставила представителям прессы.
— И какой резонанс они вызвали у государственных служб Финляндии, где фабриковалось фальшивое свидетельство о смерти?
— Когда появились материалы в прессе, я обратилась к финским властям за разъяснением. Пришло повторное свидетельство, в котором было указано, что муж утонул 28 сентября 1994 года. Здесь уже перечислялись внутренние и внешние повреждения, но не было приложения протокола, ни каких-либо других документов. Например, куда было доставлено тело покойника после его обнаружения на берегу, фамилии экспертов, которые обнаружили повреждения на теле и т. д. Я вновь сделала запрос в Финляндию. Пришел невразумительный ответ, где многочисленные раны и ушибы объяснялись ударами об острые рифы, прежде чем тело оказалось на берегу.
— Вас удовлетворило подобное заключение?
— Нет. Эстонские специалисты объяснили, что при ударах о рифы повреждения выглядят иначе.
— Я читал в какой-то газете о следах крови на одежде вашего мужа?
— Мне выслали одежду мужа — светлую безрукавку и брюки. На воротнике и брюках я обнаружила следы крови. Это было видно невооруженным глазом. Факт очень важный, ибо, после длительного пребывания тела в море вода бы смыла кровь. Те государственные мужи из Финляндии, кто пытался скрыть истинную причину смерти мужа, так торопились, что совершали явные ошибки.
— В данном случае пресса вам помогла восстановить истину?
— Да. Но получился и обратный резонанс. Чем больше я информировала журналистов, тем чаще мне стали угрожать неизвестные лица. Они звонили по телефону и пригрозили убить меня…
P.S. Вскоре эта женщина была настолько запугана, что перестала общаться с журналистами. Стало ясно, что Рут Ватрас опасалась за свою жизнь.
СТОКГОЛЬМ. ОКТЯБРЬ 1994 года. МАРТИН НИЛЬСЕН
Сквозь сон он ощущал, как незримое сверло впивается ему в голову и начинает вгрызаться — раз, другой, третий. Не открывая глаз, протянул руку, потому что это сверло ему хорошо знакомо, и поднял трубку телефона, стоящего рядом на тумбочке.
— Господин Нильсен? — раздался незнакомый голос.
— Он самый. Кто это?
— Журналист Карл Стива. Извините за беспокойство в столь ранний час…
— Не знаю, который сейчас час, — раздраженно бросает Мартин, — потому что когда сплю, то на часы не смотрю!
— Еще раз извините, ради Бога, но я хотел бы задать вам пару вопросов в связи с гибелью парома «Эстония»…
— Я рассказал все, что знал, вашим коллегам, представителям пароходства и спецслужб, — в голос Мартина вплетались сердитые нотки. — Уверяю вас, в моей черепной коробке скрытой информации не осталось.
— Не сердитесь, господин Нильсен. Ваши координаты дал мой старый друг — тренер по плаванию Эрик Вассберг. Он предупредил меня, что вы сегодня уезжаете из Стокгольма, поэтому я рискнул потревожить…
— Хорошо, — смирился Мартин, — задавайте свои вопросы.
— Мне не хотелось бы по телефону, — замялся незнакомец.
— Тогда приходите сюда, — после паузы проговорил Мартин. — Адрес мой знаете?
— Да. Буду, если вам удобно, через двадцать минут.
— Договорились, — он положил трубку.
Дверь комнаты скрипнула, и на пороге выросла сгорбленная фигура профессора. Близоруко вглядываясь в Мартина, тот неуклюже топтался у порога.
— Слушаю вас, профессор, — мягко проговорил Мартин, разглядывая осунувшееся лицо гостя и подмечая, что тот со вчерашнего вечера так и не сомкнул глаз.
— Я всю ночь работал, — лепетал профессор, — написал материал о Старой Упсале для нашего академического журнала. Провел там всего лишь день и узнал столько интересного. Поистине исторический уголок, колыбель шведского королевства. Здесь покоятся останки великих викингов… Я гулял и представлял
