Но, читатель, а кто в 90-е годы громче всех хлопал в ладоши, прыгал от радости и в экзальтации махал бело-сине-красным флагом при виде того, как Ельцин и его банда крушили самые развитые отряды русской индустрии? Как они убивали науку и образование? Как сворачивали программы научно-технического развития? Как топтали парламентаризм? Кто восторгался при виде того, как кучка мерзавцев беспредельно обогащается, а десятки миллионов людей опускаются в нищету? Кто приветствовал подавление оппозиции силой оружия при Ельцине, разгон тогдашнего парламента в 1993-м с реками крови? Кто говорил: «Так и надо! Пусть бесполезные „совки“ беднеют, пусть богатеют самые хваткие!»? Кто приветствовал дикую, людоедскую политику социал-дарвинизма в РФ, носил на руках приватизатора Чубайса и почитал богатство высшей ценностью, не обращая внимания на то, как это богатство приобретается? Кто проклинал советскую эпоху и в остервенении уничтожал все, унаследованное от СССР? Кто кончал при виде кока-колы, млел от распространения проституции, визжал от восторга при виде умственной деградации народа? Кейфовал от дебильного россиянского телевидения? Кто сам упоенно вытаптывал страну, радуясь по поводу закрытия научно-исследовательских институтов, банкротства тысяч советских предприятий?
Да все те же господа либеральные демократы, что сегодня громче всех хулят Путина и требуют немедленного введения в РФ демократии американского и европейского образцов! Я прекрасно помню, как в 1990-е годы либеральные экономисты и интеллигенты с умным и важным видом говорили: «Как хорошо, что у нас закрываются заводы и фабрики. Это значит, что Россия вступает в постиндустриальную эпоху, на качественно более высокую ступень развития!» Так говорили Чубайс, May, Ясин и еще хрен знает кто. О, глупцы! Какой, к черту, постиндустриализм? Мы просто проваливались в доиндустриальный мир. Со всеми его «прелестями». Либерально-«демократические» дураки и недоучки сами себе и вырыли могилу в 90-е годы, собственными руками уничтожив материальные условия для многопартийности, свободы СМИ и соблюдения прав личности. Да вы же сами и привели путинщину к власти, тупые антисоветчики и русофобы! А где тирания – там и «басманное правосудие», и репрессии, и безжалостное подавление инакомыслия. Вы же, недоумки-либералы, все это и вызвали к жизни. Теперь режим вас же и трамбует полицейскими дубинками. И поделом! Будет вам, дуракам трехцветным, наука. Вы погодите, не спешите – будет еще похлеще. В феодализме с правами и свободами ой как плохо! Особенно для тех, кто к господствующему классу не относился.
Таким образом, появление в РФ первого десятилетия нового века авторитарного, деспотичного режима стало естественным итогом Криминально-Демократической революции 1991 года. Такова ее третья стадия. А впереди – впереди маячит зловещая четвертая.
Примитивная нефтегазовая деспотия в Эрэфии уже не может удержать ситуацию под контролем. Она рискует рухнуть под ударами системного кризиса, не справляясь с вызовами усложняющейся реальности и внутри, и вне РФ. Надо обеспечивать форсированное научно-техническое развитие – а россиянский квазифеодализм застоен и враждебен инновациям по определению. Более того, вокруг РФ – США, Европа, Китай. А они-то – системы сложные. Они ни в какую архаику не скатывались. А потому начинают успешно играть Росфедерацией, как глупой куклой. Высокоразвитый ведь всегда господствует над более примитивным…
Четвертая стадия революции: путь в неведомое
Мы с вами, читатель, сегодня – герои и действующие лица грандиозного романа-катастрофы. Знаете этот жанр? Ну, когда на цивилизованное общество вдруг обрушивается некая беда (падение метеорита, эпидемия смертоносной болезни, мутанты-триффиды) – и оно вдруг разрушается. Рушится цивилизованность, и люди превращаются в новых варваров.
Нечто подобное случилось и с нами, обитателями обломков Советского Союза. А страшной бедой стала революция. В данном случае – уголовно-«рыночно»-«демократически»-националистическая. Революция с лицами Ельцина и Кравчука, Гамсахурдиа и Дудаева. Сегодня мы вступаем в последнюю стадию сией революции. В четвертую. В ту, которую еще не ведал никто в мире. Нам выпало первыми познать на себе ее «прелести».
Новая история человечества знает лишь четыре Больших Революции. Те, что сопровождались трагической ломкой старого порядка, полной сменой правящей элиты, хаосом, страшными разрушениями и гибелью миллионов людей. А затем – мучительным процессом восстановления страны. Вот эти мега- революции: английская буржуазная во второй половине семнадцатого века, Великая французская (1789– 1804 гг., с приступами общественных потрясений – до 1871 г.), Великая Октябрьская революция (1917– 1937 гг.) и Великая Криминальная 1990-х годов, принесшая гибель Советскому Союзу.
Были и другие политические потрясения и перевороты. Но они даже близко не могут сравнится с этими четырьмя по глубине переворота и силе потрясений. Все прочее – так, поверхностно и эпизодически.
Почему мы говорим о четвертой стадии революции и что это такое?
Всякая революция, как вывел великий русский социолог Питирим Сорокин еще в 1940-е годы, проходит три стадии. Но мы, живущие намного позже Сорокина, говорим: есть и четвертая. Но давайте по порядку.
Итак, первая стадия – фаза прекраснодушных надежд. Мол, мы старый мир до основания разрушим, а затем конечно же построим мир прекрасный-прекрасный. Прямо-таки рай на земле. В применении к Великой Криминальной революции 1990-х годов – это 1990–1991 гг. Тогда миллионы болванов верили в то, что нужно разбить на мелкие кусочки плохой советский строй, уничтожить СССР, ввести капиталистические порядки, все приватизировать – и начнется просто сказка. Молочные реки в кисельных берегах, полное изобилие и великолепие. Ну просто рай!
Вторая стадия – фаза «разрушительного торнадо». Стадия обвала, крушения, войн, крови. Сию стадию мы прошли в 1990-е годы, увидев гибель промышленности, упадок науки и образования, распад общества, деградацию и одичание людей. Увидели несколько миллионов жертв, потоки беженцев, торжество пещерного, племенного национализма, сепаратистские войны, разгул уголовщины, пушечную пальбу в Москве и кровь в Чечне.
90-е годы – несколько растянутый во времени аналог Гражданской войны и кроваво-голодных 1917– 1922 годов. Но от эпидемий и голода нас спасло наследие Советского Союза. Высокая городская культура (водопровод, канализация, остатки советской профилактической медицины) уберегли новые «суверенные государства» Эсэнговии от пришествия брюшного тифа и прочих заразных болезней. Распродажа советских активов и торговля нефтью-газом (с освоенных в СССР месторождений) позволила закупать на Западе жратву и потребительские товары, что уберегло нас от голодухи.
Третья стадия – фаза отката, реакции, реставрации. Фаза, когда приходит Диктатор (Кромвель, Наполеон, Сталин) и начинает уничтожать пламенных революционеров, наводить порядок, восстанавливать народное хозяйство, армию, науку, культуру и т. д. В этой фазе новые господа жизни глушат «реактор потрясений», пользуются переделенной собственностью и желают одного – спокойствия и стабильности.
У нас эту фазу олицетворяет Путин. (В РФ – он, в иных «криминальных суверенитетах» – местные наполеончики.) При Путине возник достаточно мерзкий стабилизационный режим: какой-то карикатурный, гротескно-помпезный, доводящий стабильность до абсурдности и полицейщины. Руины СССР покрашены, задрапированы бело-сине-красными театральными тканями и картонными декорациями величия. Третья фаза – всегда диктатура и подавление несогласных.
Но теперь наступает четвертая стадия революции! Та, о которой не знал социолог Сорокин.
Дело в том, что три предыдущие мегареволюции (английская, французская и Октябрьская) проходили в обществах неиндустриальных. Или частично индустриальных. Большинство населения при них жило в деревнях, не завися ни от водопровода, ни от канализации, ни от централизованных систем электроснабжения и обогрева жилищ. В отличие от нас, обитателей в основном многоэтажных домов («машин для житья»), люди прошлых мегареволюции жили в основном в домах индивидуальных. Водичку они из колодцев брали, жилье отапливали дровами или угольком, до ветру ходили в будочки с выгребными ямами. Большинство людей, живя на селе, сами себя кормили. Тягловой силой выступали лошади – деревня не зависела от подвоза горюче-смазочных материалов, от поставок тракторов и комбайнов. Жизнь в большинстве городов в старой Англии, во Франции времен Наполеона и в Российской империи 1917 года мало отличалась от сельской. Те же индивидуальные дома, удобства во дворе, независимость от электростанций и водопровода.
А вот Великая Криминально-антисоветская революция 1990-х прошла в обществе
