С. А. Калашников
Четвёртая дочь императора
Глава 1
В этой части парка отродясь не было никакой железной дороги. А тут поблескивают в свете луны рельсы, и, меж них поверх шпал вдоль пути дощатая дорожка. Напрасно он пошел на день рождения к Светке. И уж совсем зря столько выпил. Опять же луна какая-то неправильная. Не те пятна и цвет впрозелень. Забрел, пьянь трамвайная! Опять же фонарик сломался. Вроде, не ронял.
Гошка чувствовал себя отвратительно. Все тело ломит, в глотке пустыня Сахара, в ушах звон, перед глазами мельтешит. Повернулся спиной к ночному светилу и побрел. Если он не ошибается, станция в этой стороне, и до утра уже недалеко. А там — доберется домой на автобусе.
Точно, пять минут ходьбы, и впереди показались строения. Тусклый фонарь около путей, кирпичная коробка с остеклением во весь первый этаж, дорожки, выложенные каменной плиткой. Аккуратненько все так, вроде, как и не в России. За стеклами пустой зал столовой, официантка хлопочет, только электричества нет. Несколько огоньков, закрепленных на стенах, дают ровное неяркое освещение. Ужасно хочется пить. И дверь незаперта.
— Здравствуйте! Напоите бедного заблудшего.
— Привет! — Официантка молоденькая, совсем еще ребенок, смотрит на Гошку с интересом. — И напою, и накормлю. Садись вот сюда.
Указанное место расположено удобно. В уголке, лицом к залу. Снял со спины рюкзачок и устроился. Столы и лавки здесь из толстых досок, но как-то все комфортно и пропорционально. Или это кажется, после ночи хмельных блужданий? А вот и кружка. Квас. Блаженство!
Девчонка принесла миску плова и два разрезанных вдоль свежих огурца. Посолил, потер половинки друг о друга, и за работу. Хорошо. И избыточная с виду порция оказалась в самый раз. Теперь чай. Смородиновый лист заварен, но крепко. Сразу почувствовал себя лучше.
— Ты посиди полчасика, умойся, только свечу с собой захвати. — Девушка подает фарфоровое блюдечко с ручкой и установленным в поясок огарком. — А тем временем пельмешки сварятся, и Филя апельсинового сока надавит.
— Полагаешь, в меня еще что-то войдет? После такой горы?
— Точно знаю.
— А почему у Вас нет света? Авария?
— Электричества здесь никогда не было. А ты давай, дуй на горшок, пока до греха не дошло.
Смутившись от такой проницательности этой совсем молоденькой девчушки, Гошка отправился, куда было предписано. Оно и, правда, было нужно.
Вернувшись, обнаружил, что в столовой появились посетители. Официантки, ничего не спрашивая, расставляли перед ними тарелки с едой и разносили кружки с напитками. За окнами начинало светать, и люди быстро наполняли обеденный зал. Впрочем, задерживались они ненадолго. Съев свою порцию и запив ее кофе (запах выдал), выходили на улицу и собирались у железной дороги. Вскоре столовая снова опустела, а по рельсам подкатил вагон, запряженный лошадью. Народ загрузился и уехал в ту сторону, откуда час назад приковылял Гошка.
Переведя взгляд на потолок, он убедился, что никаких признаков электроосветительных приборов здесь нет, а огоньки на стенах пристроены капитально и горят ровным бесчадным пламенем. Куда это его занесло?
Девушка подала тарелку пельменей, и, прямо у него на глазах обильно полила их сметаной из соусника. Протянула вилку.
— Наваливайся.
Действительно, хорошо пошло, да под апельсиновый сок. В неспешном таком ровном темпе смолотил все за милую душу. И снова самочувствие стало лучше.
— Погоди, сейчас накормим формовщиков, и салатик мясной тебе принесу, а потом какао.
— А можно кофе?
— Даже не проси. Только после карантина.
— Какого такого карантина? С чего это вдруг?
— Ты ведь с Земли. А это Посейдония. Так что неделю тебе предстоит поскучать в карантинном блоке здешнего околотка. Как раз через час откроется. Мы школьников покормим, и тут дядя Пинчук придет завтракать, вот с ним и отправишься. Потом тебя фельдшер осмотрит, запишут данные — и на отсидку. Поскучаешь неделю — и свободен.
— Какая Посейдония! Какая отсидка! Мне через… — Гошка посмотрел на часы. Секундная стрелка стояла. — …пару часов на занятия. Лабораторная у нас по импульсной технике.
— Ну, ты и тормоз! Не слыхал, что ли, что в городском парке вашего города пропадают люди. Обычно нетрезвые. Вот и ты пропал. Навсегда. Бесследно. И оказался ты совсем на другой планете. Наши ученые полагают, что это даже в другой Вселенной. В смысле не от вашего Большого Взрыва. Потому что у нас есть отличия в физических законах. Что, думаешь, мы свечами да масляными лампами освещаемся оттого, что электричества боимся? Дудки, не боимся, а найти не можем. Вроде как нет его здесь.
— Так не бывает. Электрические силы задействованы в строении материи. Если электроны не будут притягиваться к атомным ядрам — миру труба. Все развалится. А пельмешки у вас нисколько не разварились. Так что не вешай мне лапшу на уши, чудное дитя. Ну, может, какие константы и имеют немного другие величины, но чтобы фундаментальное свойство материи совсем отсутствовало — это просто розыгрыш.
— Не хочешь, не верь. — Девчонка, похоже, не вполне догнала, но название «дитя» ей не понравилось. — А лапша у нас действительно неважная. Пшеничная мука не в изобилии, а из ржаной ничего путного не выходит.
Гошка посмотрел на официантку. Вот ведь какова, бестия! Он только что потерял целый мир, ему впору биться в истерике, а она заставила его думать о физических проблемах и сожалеть об отсутствии пшеничной муки. Психологически безупречно построив диалог.
— Тебя как зовут, проводница в неведомый мир?
— Ри.
— Игорь. Или Гоша, как понравится.
— Игорь лучше. Ну ладно, посиди пока, школьники уже потянулись, да и народ с керамического собирается.
Ри вместе с напарницей, тоже нестарой, но уже и не девчонкой, сноровисто потчевали завтраком приходящий народ. На Гошку едоки поглядывали с интересом, но знакомиться не пытались. Он, тем временем, умял огромный салат, состоящий наполовину из мелко покрошенного мяса. Запил какао из объемистой кружки. Да, неслабо кормят здесь, на Посейдонии. И как в него это все влезает?
Потом еще был изрядный пласт холодца с хреном под томатный сок и шоколадные пирожные в форме картошек под горячий чай. Организм среагировал адекватно и неоднократно. И литровая вазочка малинового желе тоже была усвоена совершенно нормальным образом.
«Они тут, часом, не на убой ли пришельцев откармливают?» — Подумалось в сытом осоловении. Тот факт, что он действительно попал в другой мир, сомнений у него не вызывал. Масса мелких деталей указывала на то, что это не розыгрыш. Все одеты в некое подобие формы. Впечатление, что в спецодежду. Нет, не одинаковую, но часто повторяющиеся варианты. И ткань. Прочная, немнущаяся, немарких цветов. На ногах ботинки «прощай молодость» или закрытые туфли на короткой шнуровке. Удобные, практичные, долговечные.
Правда, сережки или перстеньки у женщин — в порядке вещей. И руки ухоженные, хотя длинных ногтей или цветного лака отметить не удалось. В негромком гомоне обеденного зала и среди приветственных жестов чувствуется обыкновенность, устоявшийся ритуал. Народ расплачивается, в основном, талонами.
