– Я останусь здесь как минимум на неделю. Пока она придет в норму. Понаблюдаю за ней и малышкой.
Привет, Рик. Знакомься. Это Виталий. А это мой муж Рик. Давай сюда Амелию, Тадеуша. Посмотри на это великолепие. Торжественный завтрак по поводу рождения дочери.
– Здравствуйте, Виталий. Ваши пострелята встретили меня на берегу, показали тропу и забрались в море.
– Пусть резвятся. Конец ночи был нервным. Пока не пришла Элиза, мы чувствовали себя крайне неуверенно.
– Кстати, что вы здесь исследуете?
– Вообще-то это идея Милисенты. Считается, что на Бурме нет инфекционных заболеваний. Мы решили доискаться причин. Может быть, это поможет создать кое-какие лекарственные препараты. Вы ведь знаете, что инфекции – бич современности.
– Сложно согласиться с изначальной посылкой, – возразил Рик. – Дизентерия и дифтерит, сальмонеллез, чесотка, тиф, оспа, холера – это сразу навскидку. Десятка четыре заболеваний встречаются здесь регулярно. Бывают эпидемии. Редко, и обычно в нетяжелой форме проходят ангины, респираторные инфекции, воспаления легких. Однако это можно объяснить относительно невысокой плотностью населения, незначительной загрязненностью воздуха, воды, пищи. Тут не очень много дымящих заводских труб. И вообще труб немного. Семьдесят процентов населения живет в местах, где не надо отапливать жилища.
– Вы говорите так уверенно, как будто лечите аборигенов.
– Так и есть.
– Тогда понятно, почему ваш инструментарий столь антуражен. Мне не приходилось слышать о подобных миссиях. Хотя сейчас так много различных движений и инициатив. И людей, стремящихся нести добро в мир дикарей. Однако как вам удалось сюда пробраться? Орбитальный контроль здесь организован очень эффективно. Нам с супругой пришлось около года добиваться разрешения на приезд, состоять в переписке с ведомствами Федерации. Потребовалась поддержка трех университетов и правительства нашей планеты, чтобы согласовать и утрясти, организовать транспорт.
– Мы никогда не покидали эту планету.
Ветка подцепила вилкой шпротку из жестяной баночки и положила на остаток оладушки. Как раз Теду по размеру рта. Рик, вынужденный действовать одной рукой, поскольку Амелия переползла к нему и вовсю трудилась над бананом, расправлялся с блинчиком, вилкой отрезая кусочки с краю. Виталий разглядывал Веткин кортик, повешенный на крючок возле двери.
– Так эта гарда – не бутафория. Я вижу настоящее боевое оружие Средневековья?
– Оружие настоящее. Со Средневековьем напряженка. Мы ведь прекрасно знаем, откуда взялись здесь. Сохранились многие книги. Они переиздаются, и их читают. С вашей точки зрения, наша промышленность страшно отстала от современного уровня технологий. Да и с нашей – тоже. Однако она удовлетворяет наши потребности, а следовательно, эффективна. И, главное, еще не погубила среду обитания.
– Вы хотите сказать, что нарочно поддерживаете примитивный уровень производства, чтобы сохранить природу в первозданном состоянии?
Ветка замерла, беспомощно посмотрела на Рика, отложила вилку.
– Виталий, вы навели меня на несколько неожиданную мысль. Я ее обдумаю. Кстати, ваша миссия здесь не совсем бесперспективна. Микробиологический фон планеты действительно специфичен. Стафилококковые инфекции редки. Сепсисы, или, как их еще называют, заражения крови, не слишком часты и не особенно тяжки. Случаи гангрены отмечаются раз в десятилетие. Медики, конечно, тщательно стерилизуют инструментарий, однако последствия погрешностей в этой области наступают не каждый раз.
Вы понимаете, что опыт медицины большого мира у нас не забыт. Если вы позволите мне участвовать в ваших изысканиях, я буду очень рада. Есть множество вещей, которые мне лишь предстоит узнать.
– Я не врач. Даже не микробиолог. Мы с Милисентой учились в медицинском, однако даже в интернатуру не пошли. Сразу специализировались на фармакологии. Чему мы вас можем научить – ума не приложу!
– В нашем первобытном мире медик часто вынужден сам составлять лекарства, делать анализы и проводить операции. Клиники, где возможна специализация, есть не в каждом государстве. Лекарь, пациент и Костлявая нередко остаются втроем, чтобы решить известную задачу. Позвольте мне помогать вам. Это будет гуманно.
– Хорошо. Кстати, у нас немало свободных комнат. Выбирайте и устраивайтесь. Разрешения на те или иные действия спрашивать не следует. Рик, Джеффри поможет тебе перенести вещи и, если нужно, вытащить ваше судно на берег.
– Вы полагаете, что у десятилетнего мальчика хватит на это сил?
– Я полагаю, он поможет управиться с роботами. Вам будет затруднительно правильно отдать им команды.
В соседней комнате запищала новорожденная. Ветка не успела подняться, как Виталий уже исчез за дверью.
Поразительных вещей в этом доме оказалось великое множество. Начиная с утюга и заканчивая компактными анализаторами. Виталий с интересом смотрел, как Ветка берет анализы у Милисенты и крошечной еще безымянной малышки. Как сноровисто колдует с пробирками и микроскопом. Потом с помощью маленькой коробочки, которую просто подержал прижатой к коже, подтвердил, что полученные результаты достоверны. С этого момента процесс познания принял обвальный и сокрушительный характер. Холодильник и жидкосцинтилляционный бета-спектрометр вызывали сначала шок, а затем приводили к длинной цепи вопросов и, наконец, к погружению в дебри информационной сети. Виталий, конечно, удивился, увидев, что выходцы из Средневековья ориентируются в клавиатуре, манипуляторе и способны общаться с сайтами, ссылками и поисковыми системами. Однако нередко подсказывал что-либо.
Рик преимущественно изучал инженерные системы дома, а также роботов. Их здесь было полтора десятка и совершенно разных назначений. Джеффри и Дора сильно ему помогали, не забывая купаться, носиться по берегу, навещать мамочку и задавать кухонной машине невероятные программы. Яичница на томатном соке с добавлением какао-порошка была одним из рядовых событий.
Милисента быстро пришла в норму. Девочку нарекли Земфирой. А Ветка мечтала попасть во внутренние районы острова. Ее запас трав заканчивался. Собранные еще в бассейне Великой Реки, они частично были израсходованы, а частично потеряли свои свойства. Два года – многовато для большинства из них. Надо было отыскать да насобирать новых в тех районах острова, что находятся на приличной высоте над уровнем моря. В местах, где прохладный климат, где природа похожа на природу средней полосы, где могут встретиться знакомые растения. Целебные травы тропиков она знала только понаслышке. Останавливало отсутствие дорог и транспорта. Нести на себе Амелию в такую даль – на это она не могла решиться, а идти без нее нельзя. Грудное молоко ребенку пока необходимо.
Посетовала за ужином на это прискорбное обстоятельство. Виталий улыбнулся и сказал, что завтра они слетают на восточные склоны самой большой горы. Он там еще не бывал, а Ветке для первого раза все равно куда, лишь бы в высокогорье.
Утром уселись в повозку без колес, но со стеклянными бортами и крышей. Взлетели и помчались. По дороге узнать об этом экипаже удалось немного. Картины сменяющихся ландшафтов слишком поглощали внимание. Из объяснений попутчика поняла только, что это гравилет и что управлять им несложно. И еще, что источников энергии ему не нужно. В корме под полом багажника установлен ядерный реактор, мощность которого падает вдвое каждые пятьсот лет. И работает он на каком-то америции двести сорок первом. Механически запомнила – потом разберется. Ее бедная головушка и без того трещит от избытка информации.
К вечеру вернулись. Покормила дочку, потом долго разбирала добычу. Травки сушить надо не как попало. У каждой свой норов, свои требования. Насечь крошки из дубового сучка. За неимением бочки, настаивать в стеклянной посуде. Пестик кипарисовый вытесать. Завтра начнет составлять свои излюбленные зелья. В такой прекрасной лаборатории можно открыть множество секретов старой травницы.
