в радиоэфире или неумным шуткам ведущих, пока однажды Володя не допустил промашку, забыв, как обычно, повернуть за собой ключ в замочной скважине. И, услышав очередные вздохи, Вера тихонько приотворила дверь в кабинет мужа, на цыпочках прокралась к нему и встала у него за спиной.
От увиденного на экране компьютера у нее сперло дыхание, и какое-то время она даже звука из себя не могла выдавить.
– Только стояла и рот разевала, как рыба на берегу, – пожаловалась Вера подругам.
А между тем перед ее мужем на огромном экране вовсю кривлялась грудастая брюнетка, самым вульгарным образом исполняющая стриптиз с элементами мазохизма. Она хлестала себя по плечам лохматой плеткой и страстно поглядывала в камеру. Но не это было самое гнусное. Взбесило Верочку то, с каким вожделением смотрел на брюнетку Володя. Он так был увлечен своим занятием, что даже не заметил, что в затылок ему дышит разъяренная Вера. Она дождалась кульминации, а потом за шиворот вытащила опешившего мужика за дверь, выкинула туда же его одежду и помчалась собирать все его вещи.
– Так что, как видите, чтобы выгнать Володю, у меня были свои причины, – вздохнув, закончила свой рассказ Верочка. – Некоторое время он еще поскулил, пытаясь вымолить у меня прощение. А потом исчез, словно корова языком слизнула. Я так и подумала, что он перебазировался к какой-нибудь своей виртуальной девке, раздобыв ее настоящий адрес. Сволочь! И знаете, что он попросил у меня, когда мы разговаривали в последний раз?
– Прощения? – предположила Юля.
– Он попросил отдать ему его мерзкий компьютер с наглыми бабами! – воскликнула Вера. – Плел, что, дескать, если я буду умницей и отдам ему компьютер, мы с ним сможем сказочно разбогатеть. Но я-то сразу просекла, что он просто соскучился по своим отвратительным шлюхам! И грудью стояла. Ему только диск какой-то и удалось со стола стащить. А потом он удрал. Уверена, что он направился к какой-нибудь грязной потаскухе и извращенке!
Машина стояла на светофоре, а Мариша переводила взгляд с Верочки на Юльку и обратно. Выходило, что у Верочки был повод убить Володю и Галку. И еще какой! Ревность и оскорбленное самолюбие женщины – это вам не шутки. Конечно, во время убийства мужа Верочка была в Москве. Но, с другой стороны, она ведь могла поручить…
– Хотя кому она могла поручить такое деликатное дело, как убийство собственного мужа? – обратилась Мариша к Юльке, когда они доставили Верочку к отделению милиции, где сидел противный следователь Кукин и не менее противный и к тому же пронырливый Васятин. – Кому? Матери? Сестре? Подруге? Чушь какая-то!
– Вот именно, – кивнула Юлька. – А сама она его убить не могла. Ее среди гостей на вечеринке не было.
– Она могла загримироваться, – машинально предположила Мариша.
– У нее билет из Москвы, я видела его, когда она в сумочке рылась, – буркнула Юлька.
– Ну и что, – упорствовала Мариша. – Мы пока ехали, я уже прикинула. Она вполне могла успеть прикончить Володю, а потом сесть на вечерний поезд или самолет в Москву. А потом еще раз переодеться, сесть на самолет и вернуться в Питер.
– Мы же ей звонили!
– Мы ей звонили уже под утро, – перебила ее Мариша. – Поезд прибывает в Москву очень рано. Я еще сверюсь с расписанием, но мне кажется, что первый приходит где-то в пять утра.
– Все равно не успела бы добраться до дома, – возразила Юля. – Мы ей звонили раньше.
– Но есть еще и самолеты, – упорствовала Мариша.
– Ты рассуждаешь нелогично, – рассердилась Юлька. – Хорошо, предположим, Вера убила своего мужа, села на самолет и смылась в Москву. Но, во-первых, она должна была понимать, что становится весьма важной подозреваемой в связи с тем, что произошло между ней и Володей незадолго до его смерти. Так что ментам ничего не стоило бы проверить списки пассажиров, вылетающих или выезжающих из Питера. А потом…
– Стоп! – воскликнула Мариша. – Она могла уехать на машине. До Москвы можно добраться часов за шесть. И ни один мент не подкопается, если только ее машина не засветится в ДТП где-нибудь на московской трассе.
– Ты меня не дослушала, – вздохнула Юлька. – Предположим, убила она Володю и смылась из Питера. Но Галку-то она убить не могла? Потому что Галка уехала с Сенечкой. И ты, Мариша, сама мне сказала, что скончалась она от удара ножом, а не от яда.
– Ну да, – вздохнула Мариша. – Но если у Верочки была машина, она могла проследить за Сеней и Галкой. И если сестра Сени не слышала, как он ночью возвращался домой, это еще не значит, что его действительно не было дома.
– В любом случае, Галка уехала с Сеней, нашла ты ее тело тоже у Сени дома, значит, нужно искать Сеню, – сказала Юлька. – А алиби Верочки пусть милиция проверяет.
Но все же подруги дождались Веру. Она появилась из дверей отделения бледнее самой смерти. И дело тут было не в цвете ее одежды, хотя черный, как всем хорошо известно, сильно бледнит. Нет, Верочка была чем-то очень взволнована. Плюхнувшись рядом с Юлей, Верочка едва слышно простонала:
– Они меня подозревают в том, что это я расправилась с Володей.
– Да ты что? – восхитилась Юлька, чувствуя, как призрак тюремной камеры стремительно покидает ее воображение. – Наверное, тебе показалось!
– Они расспрашивали меня, не увлекаюсь ли я сбором ядовитых растений. И не было ли в моем роду знахарок или народных целителей, которые бы могли научить меня варить яды! – закричала Верочка. – По- моему, ясней некуда!
– Да уж! – промямлила Мариша. – И что теперь?
– А еще они поинтересовались, откуда я узнала о смерти моего мужа? Очень приставали, чтобы я им сказала, кто мне сообщил.
– И ты сказала?
– Ну да, – пожала плечами Вера. – Кажется, они не удивились. Но один тут же куда-то помчался. А потом они спросили, есть ли мне у кого остановиться в Питере. Я сказала, что могу пожить у бабушки.
– А что с выдачей тела?
– С этим почему-то у них заминка, – призналась Вера. – Они мне объясняли, но как-то путано. Но одно я поняла: тело они мне сегодня не отдадут. Следователь дал мне номер своего телефона и сказал, чтобы я завтра звонила. Б-р-р! До сих пор мурашки по телу бегут, как вспомню, как они на меня смотрели. Словно бы ни одному моему слову не верят. И вопросы какие-то глупые задавали. К примеру, спрашивали, есть ли у меня водительские права.
– А у тебя есть? – невольно вырвалось у Мариши.
– Нет, – недовольно покачала головой Верочка. – И машины у нас с Володей никогда не было. Я машин просто боюсь, а у него был какой-то дефект зрения, не позволяющий водить машину.
– А что еще спрашивали?
– Ну, спрашивали, есть ли у меня близкий друг или брат, который водит машину.
– И что?
– Ну, я сказала, что машины есть у многих мужей моих подруг. И они сразу же попросили меня их перечислить.
– А еще что?
– Спросили, были ли у моего мужа враги или недоброжелатели. Да, с чем был связан его приезд в Питер. Ну, пришлось мне им объяснить, что мы с Володей расстались. Все равно ведь кто-нибудь бы из моих знакомых проболтался.
– А они что? Как отреагировали?
– Менты?
– Ну да!
– Тут же начали моим алиби интересоваться, – вздохнула Вера. – Где я вчера вечером была. Да с кем. Да кто подтвердить может, что я в Москве была. И насчет народных целителей из моей родни допытывались. И ведь надо же такому случиться, что у меня ведь та бабушка, которая в Питере живет, как раз всю жизнь провизором в аптеке проработала! Уж и не знаю, как быть. Она, правда, на пенсии
