– Обалдела?! – прошипела она на Леночку, плавно покачиваясь перед самым ее носом. – О чем ты только думаешь? Режь их на хрен! Потом заплатим за ущерб!
– Но чем? У меня нет ни ножа, ни ножниц!
– Сумочка! Моя сумочка! Там все есть!
К счастью, Мариша выкинула свою сумку в окно раньше, чем начала спускаться со страховкой. И сейчас ее ярко-алая сумочка, сверкая своими золотистыми заклепками, лежала на мокром снегу. Леночка хищно кинулась к ней и принялась рыться в ее отделениях.
– Вот! Нашла!
– Покажи!
Леночка с гордостью продемонстрировала Марише маленькие маникюрные ножнички.
– Ничего другого там нет?
– Нет.
– Все равно! Режь!
На то, чтобы перерезать маникюрными ножничками толстую простыню, да еще и свернутую жгутом, у Леночки ушло минут десять. За это время Мариша успела трижды проклясть этот способ спуска, а также пересчитать Игорю все его кости.
– Это он виноват! Убить его за такие выходки мало! – пыхтела она.
– И не говори! – вторила ей Леночка.
Наконец Леночке удалось справиться с простыней. Она затрещала и порвалась. И Мариша шлепнулась на землю.
– Уф! – вздохнула она свежий воздух полной грудью, вернее, полным животом. – Как хорошо!
– Вставай! Что ты разлеглась тут?
– Подожди. Дай отдышаться…
Полежав так немного, Мариша почувствовала, что все ее тело охватывает жуткий холод, идущий от ледяной земли. И поняла, что пора ей вставать.
– Еще хорошо, что я надела темные джинсы, – заметила она, оглядывая себя со всех сторон. – Вроде бы грязи почти не видно.
– Совсем не видно, – заверила ее Леночка, осторожно счищая с Мариши прилипшие к ткани веточки и прочий мусор. – Выглядишь замечательно.
– Спасибо тебе.
И, подхватив свою сумочку, Мариша сунула туда спасшие ее ножнички и скомандовала:
– Ну, пошли!
От Игната – мастера по соломенным фигуркам – подруги узнали, что пару лет тому назад Олег вернулся в Клин. Но поселился он не у сестры, а у какой-то женщины.
– Разведенка. Детей нет. Сама еще очень даже ничего, и дом отдельный. Да еще и из себя, как я сказал, ничего себе! Конечно, Олег не мог упустить такой вариант.
К тому же сожительница Олега работала в больничной столовой. И тащила оттуда все, что не успевали съесть пациенты – или что им попросту не давали съесть жадные повара. Так что проблем с закуской у этой парочки не было никаких. И все свободные финансы они пускали на спиртное.
– Олег сильно опустился в последнее время. Трудиться он не желал, объясняя это тем, что ему, матерому авторитету, работать не позволено «по понятиям». А на самом деле его просто никуда не брали. Да и не хотел он работать, не привык. Брал взаймы, пока ему давали. Он в нашем городе всем был должен. Долги он не возвращал, заявлял, что человека, живущего «по понятиям», должен содержать общак. Но времена сейчас такие, что его бред о воровских законах и «понятиях» никто не хотел больше слушать. И вскоре ему совсем перестали верить в долг, – рассказал подружкам Игнат.
– Как же он жил?
– Ну, время от времени деньги у него, наверное, все-таки появлялись. Иначе Марго давно выгнала бы его вон. Она хоть и скучала без мужика, но посадить себе на шею нахлебника вряд ли бы согласилась!
И вот теперь подруги стояли у дома этой самой Марго и надеялись, что женщина просветит их на предмет того, откуда у ее нигде не работающего любовника временами появлялись свободные деньги.
Девушкам повезло. Марго оказалась дома. На вид ей было лет пятьдесят, но тетка явно тщательно следила за собой. И даже сейчас, находясь в трауре по погибшему сожителю, она не забыла ярко накраситься. Голубые тени лежали на ее веках жирными пластами. Тушь цеплялась за ресницы густыми комками. Губы были нарисованы ярко-розовой помадой, которая этой пышной брюнетке совсем не шла. Одним словом, вкус у Марго был удручающий. Но чего ожидать от женщины, которая согласилась связать свою жизнь с нигде не работающим уголовником?
Зато характер у Марго оказался не вредный. И баба она была явно не злая. Она сразу же согласилась поговорить о своем погибшем возлюбленном.
– Заходьте в хату, – гостеприимно сказала она девушкам. – Чего на морозе-то кости студить?
Девушки вошли и увидели примерно то, что и ожидали. Мебель была не новая, купленная явно еще в восьмидесятых годах. Полы повсюду были застелены красными узорчатыми коврами. Другие ковры висели на стенах. Букеты из искусственных цветов стояли в хрустальных вазах. А в горке горделиво сверкал позолотой сервиз «Мадонна» – гордость и предел мечтаний всех советских хозяек.
Марго провела подруг в гостиную, потребовав, чтобы они разулись. Усадила их в покрытые ковровыми попонками кресла и с явной гордостью посмотрела на них. Мол, видите, как я богато живу? Все у меня есть. Только вот личного счастья не хватает!
– Об Олеге поговорить хотите? – спросила она у девушек. – Так спрашивайте. Только сразу вам скажу: кто его замочил, мне неизвестно!
– Расскажите, что было в тот день, когда он исчез?
– Что было? Все как обычно было. За исключением того, что Олег как вечером ушел, так словно в воду и канул. Сначала-то я особого внимания этому факту не придала. Олег частенько в гостях ночевать оставался. Напьется в хлам, да и задрыхнет у приятелей, аж до самого утра. Но когда он и утром не явился, конечно, я встревожилась. Да еще баба за ним какая-то приходила. Тут уж я совсем с катушек слетела. Где это, думаю, мой Олег таких цац находит?! Вот что было странно!
– Баба? Какая баба к нему приходила?
– Не наша. Не местная.
– Ваша соперница?
– Да не похоже… Сначала я тоже так решила. И наорала на нее. Но потом смекнула, что баба эта уж больно хорошо и дорого одета была, чтобы Олегом моим заинтересоваться.
– А как она была одета?
– Ну, пальто у ней светлое было. Сапоги, опять же, тоже светлые. По нашей грязи – в самый раз!
Светлое пальто! Светлые сапоги! Это же Татьяна Сергеевна приходила к Марго! Приходила и разыскивала у Марго Олега. А когда поняла, что Олега тут ей не найти, отправилась к его сестре.
– Значит, она к вам пришла, и что?
– Как это – что? Я ей русским языком объяснила, что не знаю, где Олег шляется. Что я сама его уже второй день не вижу. И чтобы она его в другом месте поискала!
– И она ушла?
– Ушла. А через пару часов мне менты позвонили. И сказали, что Олег у них. Вернее, его тело. И что кто-то увел Олега за дома на пустырь, там ударил его ножом в сердце, убил, а тело бросил в канаву.
– Кошмар! Может быть, эта женщина Олега и убила?
– Та, что в белом пальто? Не-а! Она ко мне утром приходила и кричала, что она, мол, только что с поезда. А Олега, как оказалось, еще прошлой ночью убили.
– Ночью?
– Менты так сказали. По их мнению, он шел откуда-то ко мне домой. И возле дома на него и напали.
– Вы же сказали, что это произошло на пустыре?
– А пустырь как раз за моим домом и начинается. Олег через него частенько путь срезал.
– Значит, убийца подстерегал его там?
– Должно быть, так.
– Это было ограбление?
