платить вымогателям. Ведь вымогатели очень коварный народ. Получив мзду один раз, они не успокоятся. Они будут хотеть еще и еще. А аппетит, как известно, приходит во время еды. Так что следующее требование может вырасти уже до двухсот тысяч, а потом и до трехсот. И так далее. Предела совершенству не бывает, точно так же, как нет предела и наглости шантажистов.
– А чем эти люди шантажировали Виталю? За что он должен был платить?
– Это из письма не ясно. Автор намекает на какую-то общую тайну. На родителей.
– А можно самим взглянуть на письмо? – спросила Кира, которой надоели все эти загадки.
Следователь ненадолго заколебался, и Кира подбавила жалостливости в свой голос:
– Мы только прочитаем и сразу же вернем его вам!
– Вот! Держите! – решился следователь.
Кира с жадностью схватила аккуратно упакованное в прозрачный полиэтиленовый пакетик письмо и впилась в строчки. Читать было легко. Шрифт был четкий, ясный, а бумага хорошей и плотной. Картридж был недавно заправлен. И Кира быстро справилась с задачей.
«Я хочу сто тысяч! – на бодрой ноте начиналось это послание. – Сто тысяч за молчание – это совсем недорого. И вообще, сто тысяч – это для тебя ничтожная сумма. Я знаю это совершенно точно. А мне эти деньги хоть отчасти помогут восстановить справедливость. Ты помнишь, наш отец оказался сволочью. Но держать в себе зло не в моих правилах. Мать учила меня совсем не этому. Нужно прощать своим врагам. Заплати мне эти деньги, и забудем обо всем, что было!»
Кира вернула письмо следователю и разочарованно вздохнула:
– Действительно, ничего не понятно. Что было? За что платить?
– А я вам о чем!
– Даже не ясно, кто это пишет. Мужчина или женщина?
– Мне кажется, что мужчина.
– А мне, что женщина.
– Почему?
– Не знаю, кажется, и все тут.
Следователь покачал головой.
– Ну, с этим письмом поработают не только эксперты, но и профессиональный психолог. Но боюсь, даже он не сможет многого вытащить из этого послания.
– А больше вы ничего похожего в вещах покойного не находили? Другие письма, например?
– Пока нет. Но обыск продолжается. Будем надеяться, что нам удастся найти что-то еще.
Кира тут же сочла своим долгом предупредить следователя:
– Нас в первую очередь интересуют следы жены погибшего, Кати, вот ее сестры.
– И даже не столько ее, сколько Пети – моего брата, – добавила Леся.
– Как у вас все запутано, – восхитился следователь. – Но я обещаю держать вас в курсе дела. Если появятся какие-нибудь новости про вашего брата или сестру, я обязательно позвоню вам.
В ответ Кира тоскливо вздохнула:
– Вы очень милый, но куда?..
– Что куда?
– Куда вы нам позвоните? Разве в камере у нас будет телефон?
– В камере? А кто говорит про камеру?
– А разве нас не арестуют?
– Нет. С какой стати? Разумеется, вы свободны.
Девушки уже так успели свыкнуться с мыслью, что им из дома Витали прямой путь на тюремные нары, что сейчас не сдержались и запрыгали по комнате, взявшись за руки.
– Ура! Мы свободны! Мы снова свободны! Да здравствует Ворохов!
Они так ликовали, вопили и прыгали, что следователь едва сумел докричаться до них:
– Единственное, о чем я попрошу вас, это пока не уезжать из города!
– Мы находимся под подпиской о невыезде?
– Да что вы! – смутился следователь. – Какая подписка? Но мне казалось, что в ваших же собственных интересах не уезжать далеко, пока не найдется брат… и сестра.
Следователь понравился подругам чрезвычайно. Но задерживаться в доме убитого дольше необходимого все равно не хотелось. Не то это, знаете ли, место – дом покойника, чтобы оставаться там надолго и по собственной воле.
Глава 10
Не очень-то приятно было осознавать, что в деле появился первый труп. Но по крайней мере, теперь у подруг имелась хоть какая-то зацепка. Убийство Витали пролило свет на дело об исчезновении Пети Мартынова, его заказчика и его модели.
Освободившись из лап полиции, Эльвира тут же помчалась к себе домой, каяться и выпрашивать у строгого Владимира Сергеевича прощение за поведение сестры и особенно ее мужа, позволившего неизвестному злодею сначала шантажировать себя, а потом всадить в себя пять пуль.
Надо сказать, что Эльвира выглядела очень несчастной. Пока девушки ехали в город, всю дорогу кусала свои украшенные стразами ногти, так что почти совсем сгрызла их. Подруги даже заволновались за ее пищеварительную систему: легко ли переварить такое количество застывшего геля и цветных кристаллов?
А еще Эльвира здорово действовала им на нервы, потому что поминутно повторяла:
– Владимир Сергеевич мне этого не простит! Я его знаю! Ни за что не простит! О, горе мне, горе! Черт, в недобрый час я устроила знакомство Катьки с этим Виталей! Не знакомила бы их, и не знала бы сейчас никаких проблем. Правильно говорят, не делай добра, не пожнешь лиха!
Высадив трясущуюся от страха Эльвиру возле ее дома, подруги переглянулись:
– Интересно, за что она будет извиняться? За то, что Виталя позволил себя укокошить?
– Странные у них с мужем отношения.
– Это еще мягко сказано.
У самих подруг в этом плане, к счастью, никаких проблем не было. Они не были должны перед кем-то отчитываться. Разве что перед своими любимыми кошками, которые встретили их у дверей с немым укором во взгляде.
К удивлению подруг, кошек возле двери не наблюдалось. Их громадных укоряющих глаз нигде не было видно. Настроившихся на тишину и одиночество подруг поджидал еще один сюрприз. В их доме звучала музыка и умопомрачительно пахло чем-то вкусным и мясным – явно готовился праздничный ужин.
– Ой! – схватилась за голову Леся. – Васек! Мы с тобой совсем забыли про него!
– Как неудобно получилось! Пообещали парню ужин, а сами…
Договорить Кира не успела. В холле появился Васек собственной персоной, облаченный в фартук с рыженькими пушистыми белочками. Это был самый любимый Лесин фартук, и она никому не разрешала им пользоваться, но почему-то сейчас не ощутила ни малейшего возмущения. Напротив, ей очень даже понравилось, что Васек вот так запросто разгуливает по дому. Было в этом что-то удивительно уютное. Словно брат приехал к сестре в гости и немного похозяйничал на кухне в ее отсутствие.
– Кстати, я тут немного похозяйничал на кухне в ваше отсутствие.
Леся вздрогнула. Васек словно подслушал ее мысли.
– М-м-м…! – втянула ноздрями воздух Кира. – Как вкусно пахнет! Васек, что это у тебя там?
– Мясо в красном вине.
– Мясо? Да еще и в вине? Ты хочешь сказать, что сам потушил мясо в вине?
– Да. А что тут такого? Взял килограмм говяжьей вырезки, порезал тонкими полосками, обжарил с луком, а потом все залил сухим красным вином и оставил тушиться на маленьком огне.
– Обалдеть! – только и смогла выговорить Кира, которой впервые попадался мужчина, который не только любил, но еще и УМЕЛ готовить.
– Ну, еще перчику добавил, гвоздички, немного пряных трав. Кстати, кинзу я у вас на участке собрал. Ничего?
Теперь пришла очередь Леси удивляться.
– На участке? Ты нашел у нас на участке кинзу?
