спросил: – Любимая, что это значит? Ты снова ведешь какое-то расследование?
– Не какое-то, а очень важное. Помнишь Ритку?
– Это такая высокая, долговязая пискля?
– Ну, в принципе верно. Значит, ты ее помнишь?
– Еще бы. У нас на свадьбе она пела так, что все гости разбежались. И что с ней случилось?
– Не с ней. С ее мужем.
– А с ним что? Мне казалось, что такой доходяга воды не замутит.
– Замутил, – вздохнула Мариша. – И еще как. Вляпался по полной программе.
– И что же он натворил?
– Сначала мы все думали, что он порешил родного дядю.
– Порешил? В смысле убил?
– Подожди, – поморщилась Мариша. – Дослушай до конца. Потом оказалось, что дядя ему не родной и даже вовсе никакой не дядя. И мало того что не дядя, так и сам этот дядя еще жил под чужим именем.
– Потрясающе! И как этому Риткиному мужу удалось так все лихо закрутить?
– Мы и сами бы хотели знать.
– И я бы не отказался. Но для начала я бы хотел услышать всю историю целиком.
Под борщ история совершенного или не совершенного Никиткой преступления пошла на ура. И к тому моменту, когда Смайл доедал последнюю ложку знаменитого маминого жаркого из свининки с фасолью, он был уже полностью в курсе произошедшего.
– Ну и дела! – произнес он наконец, откидываясь на спинку стула и довольно поглаживая живот.
Во время обеда Смайл опрокинул в себя несколько рюмочек и теперь пребывал в самом что ни на есть отличном настроении.
– Ну и дела, – повторил он. – Выходит, что этот Паршавин украл документы у своего соседа Цыплакова и все время, пока его не кокнули, жил под чужим именем?
– Выходит, что да.
– Но как такое возможно? Разве настоящему Цыплакову не приходили какие-то заказные письма, извещения, квитанции по оплате, наконец? Он должен был смекнуть, что кто-то использует его паспорт и его имя.
– Не знаю. Вероятно, второй Цыплаков как-то решил этот вопрос.
– А фотография? – не успокаивался Смайл.
– Наверное, он поменял паспорт.
– Вот так просто? Взял и поменял? Да когда ты в прошлом году потеряла свой паспорт, помнишь, сколько документов тебе пришлось собрать, чтобы получить новый?
– Да.
– А как бы это сделал ваш Цыплаков, который к тому же и не Цыплаков был вовсе! Соваться в паспортный стол или в милицию ему было опасно. Лишний раз он бы туда и не сунулся!
– И что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что у вашего фальшивого Цыплакова должна была быть своя лапа в паспортном столе и в милиции. Кто-то должен был его выписать со старого места жительства… В этом самом Рябово. И выдать чистые документы, по которым он и зарегистрировался уже в Питере. Настоящий Цыплаков, я так понимаю, пил?
– И очень здорово! Бабушка соседка сказала, что в последнее время он вообще не просыхал! Да и помер он уже давно.
– Конечно, это сильно упрощает дело. Но все равно остается много вопросов. Настоящий Цыплаков работал?
– Когда-то работал.
– А в последнее время?
– Я же тебе сказала, он пил и умер очень давно. Еще в восьмидесятых годах!
– И на какие шиши он пил? Работать он не работал, а на вашу российскую пенсию вряд ли можно себе позволить большие загулы.
– И что?
– Выходит, кто-то этому настоящему Цыплакову отстегивал денежек.
– Кто? Паршавин? За молчание?
– Думаю, что он. Лично я так бы и сделал. Настоящий Цыплаков сидит в своем Рябово, регулярно получает денежную дотацию, пьет и дальше ближайшей винной лавочки не суется. Паршавина, присвоившего себе имя и прочие данные Цыплакова, это вполне устраивает. Живет себе в Питере и в ус не дует.
– Ну, возможно, что Цыплаков и получал денежные переводы от Паршавина. Но что нам это дает?
– Пока не знаю. Но это лишний раз подтверждает, что деньги у вашего покойника были.
– Были, были! – отмахнулась Мариша. – Это и без твоих рассуждений ясно. Вся квартира дорогими вещами заставлена. И казино, и сеть тотализаторов. Но вот откуда они у него появились? И кто убил его жену? И главное, зачем он Никитке-то денег столько отстегивал? Ведь Никитка ему никто – чужак!
– Выходит, Никита тоже знал про Цыплакова – Паршавина что-то очень важное. Вы не пробовали поговорить с самим Никитой?
– Пробовали! Даже адвоката ему наняли!
– И что?
– Надо у Ритки спросить. Она этим вопросом занимается. Но, кажется, завтра этот адвокат должен будет добиться свидания с Никитой.
– Ну что же, тогда завтра все и узнаем, – рассудительно произнес Смайл. – Как говорится, утро вечера мудреней. Пошли спать?
Спать Марише совершенно не хотелось. Но уставший с дороги и осоловевший после всего съеденного и выпитого Смайл зевал так отчаянно, что у нее не хватило жесткости ему перечить. На широкой супружеской постели Смайл захрапел сразу же, едва его голова коснулась подушки. А Мариша лежала рядом, маялась от бессонницы и считала звезды за окнами.
Внезапно загудел ее телефон. Смайл даже ухом не повел. Как сопел себе в подушку, так и продолжал сопеть.
– Алло, это я! – прошептала в трубку Ритка. – Я вас не разбудила?
– Нет. Я не сплю.
– Говорить можешь?
– Конечно! Ты встречалась со следователем?
– Мы и сейчас вместе.
Мариша покосилась на настенные часы. Они показывали половину двенадцатого ночи. Однако!
– У вас с ним все так серьезно? – заинтересовалась она, сползая с кровати и нащупывая на полу свои мягкие тапочки с меховой опушкой.
Но Ритка то ли не расслышала, то ли не захотела отвечать.
– Мы навели справки про этого Цыплакова! – произнесла она. – Не про того, который Паршавин. А про настоящего!
– И что?
– Этот тип действительно умер много лет назад! Но самое интересное не это!
– А что?
– Начиная с мая восемьдесят первого года он проживал на своей жилплощади незаконно!
– Как это?
– Судя по документам, он выписался из Рябово все в том же восемьдесят первом году!
– А…
– Но тем не менее никто из местной власти его почему-то не трогал. Цыплаков на своих метрах так и дожил до самого конца. Никто его не выселил. Догадываешься почему?
– Потому что эти люди были в курсе, что выписался совсем не Цыплаков, а другой человек, скрывающийся под его именем!
– Молодец! Пять с плюсом тебе за догадливость. Мы думаем, что это был начальник паспортного стола.
