чтобы снимать себе чистенькую комнатку, хорошо питаться и прилично одеваться. Занятие проституцией вовсе не было смыслом жизни Аглаи, она занималась этой грязной работой лишь ради куска хлеба. Но как только появилась возможность ее бросить, она с радостью это сделала. Со временем Аглая научилась так ловко попрошайничать, что сумела подкопить деньжонок и купить квартиру в строящемся доме. Как ни странно, дом благополучно и почти в срок был сдан, и Аглая въехала в свое первое в жизни лично ей принадлежащее жилье.
– Только вчера вечером подумала, что наконец-то у меня в жизни все стабильно, – пробормотала Аглая. – Ничего плохого уже не случится, от всего я застраховалась. И тут на тебе! Вот уж точно не знаешь, где упадешь, а то соломки бы подстелил. Теперь у нас на работе передел начнется. Бугай на место Светланы Арнольдовны давно зарится. А он на меня глаз положил, я знаю. Если он главным станет, мне либо уходить придется, либо к нему идти жить. А он козел почище моего папаши будет. С ним жить – все равно что в аду гореть. Лучше уж помереть.
И Аглая снова расплакалась.
– Слушай, Аглая, – обратилась к ней Мариша. – А тебе про Ленку Светлана Арнольдовна что-нибудь рассказывала?
– Конечно, – вытерев слезы и высморкавшись, кивнула Аглая. – Я и саму Ленку не раз видела. Она к Светлане Арнольдовне приходила. В последние полгода так и вовсе зачастила. А перед этим она в Крыму жила. Мужик у нее там был.
– И что за мужик? – заинтересовалась Мариша.
– Ученый, – пожала плечами Аглая. – Она мне даже как-то его фотографию показывала. Еще перед своим отъездом. Ничего не могу сказать. Красивый мужчина. Хотя и не в моем вкусе. Борода у него такая каштановая. И очки. Мне очкастые не нравятся. Но Ленка прямо сияла, как новая кастрюля, когда про него рассказывала. Только сдается мне, что между ним и Ленкой потом черная кошка пробежала. Потому-то Ленка в Питер и вернулась. Я у нее, когда она приехала, спросила, надолго ли она к нам. А она и говорит, что навсегда.
– И обратно в Крым больше никогда не вернусь, – тяжело вздохнув и как-то помрачнев, сказала Аглае в тот раз Ленка. – И не спрашивай меня, почему.
– А как же твоя большая любовь? – опешила Аглая, которой Светлана Арнольдовна совсем недавно читала письмо Ленки, в котором та в самых радужных красках описывала свою совместную жизнь с Китенком, как она называла своего любовника.
– Да пошел он к черту! – неожиданно зло отозвалась Ленка. – Подонок! Знать его больше не хочу! И не расспрашивай меня почему! Не хочу говорить на эту тему. Ясно?
Видя, что Ленка и в самом деле не в настроении, Аглая от нее отстала. А про себя подумала: верно, ученый нашел Ленке замену. Вот она и бесится. А еще она подумала, что, когда Ленка немного отойдет и успокоится, она сама все расскажет Аглае.
– Но теперь мы уже никогда не узнаем, что у них там произошло, – вздохнула Аглая. – Не тащиться же в самом деле в эту Ялту, чтобы поговорить там с Ленкиным любовником.
Мариша задумалась.
– Послушай, Аглая, – наконец сказала она. – А откуда Ленка взяла своего дельфина?
– Шурик, я думаю, ей подарил, – зевнув, произнесла Аглая.
– Кто? – удивилась Мариша.
– Шурик – тот ученый, ради которого Ленка два года в Крыму пропадала и ради которого она вообще-то из Питера и уехала, – сказала Аглая. – Шурик – так она его иногда ласково звала. Так вот я думаю, потому Ленка так с дельфином и носилась, что это был ЕГО подарок. Хоть она и не желала говорить про своего Шурика и что-то между ними произошло, но я уверена, она его все равно любила. Ленка была очень постоянная и однолюбка. Если уж полюбила человека, то на всю жизнь или, во всяком случае, надолго. Хотя кто нас, женщин, разберет.
Пока Мариша думала о своем, Аглая уронила голову и захрапела. Очнувшись от ее храпа, Мариша перетащила девушку в гостиную на диван, а сама, включив верхний свет на кухне, начала разбирать письма Ленки из Крыма к ее бабушке. Их было всего десять штук. Но ни на одном конверте не было обратного адреса. На всех было написано одно и то же – «Главпочтамт. До востребования».
– Странно, – пробормотала Мариша, разворачивая первое письмо и погружаясь в чтение.
Примерно через час начавшая тоже позевывать Мариша поняла, что, прочитав все письма Ленки, ни на шаг не приблизилась к разгадке тайны исчезновения ее дельфина. То ли Ленка умышленно в письмах к своей бабушке отделывалась общими фразами, то ли вообще таков был ее стиль общения. Ни адреса, где жила Ленка в Крыму, ни описаний дома или квартиры она не нашла. Ничего конкретного.
«...Неподалеку от нас в гостинице есть большой бассейн, когда на море шторм, мы ходим туда плавать».
– Ну и что? – ворчала Мариша. – Наверняка почти во многих гостиницах Крыма есть бассейны. Что с того?
«...В нашем доме всего два этажа, да и домом это можно назвать с натяжкой. Скорей коттедж на две семьи. А во дворе растет огромный тутовник. Можно есть ягоды сколько угодно и совсем бесплатно. Представляешь?»
– И где, спрашивается, находится этот коттедж? – разозлилась Мариша. – А тутовников по всему Крыму многие тысячи.
Лишь одна фраза хоть немного проливала свет на то, какой была жизнь Ленки в Крыму.
«...и напрасно, бабушка, ты думаешь, что Китенку я нужна только как бесплатная рабочая единица. Вместе со мной работает еще почти два десятка человек. И я горжусь тем, что помогаю в таком важном и ответственном деле и...»
– И все такое прочее в том же духе, – пробормотала Мариша, аккуратно складывая письма. – Но что же это за ответственное дело, которым занимается Шурик и еще почти двадцать человек? У кого бы это можно было выяснить?
Но увы, пока Мариша этого не знала. Глаза у нее совсем слипались, поэтому она поплелась к Аглае, подвинула ее к стенке и улеглась рядом с ней. Лечь спать одной, пусть даже и в соседней комнате, Мариша не отважилась. Накрывшись теплым одеялом из верблюжки, девушка закрыла глаза и тут же провалилась в сон без сновидений.
Разбудил ее телефонный звонок. Звонил ее собственный мобильник, который она с вечера предусмотрительно положила возле дивана.
– Мариша, ты чего к телефону не подходишь? – сердито спросила у нее Инна. – Ты хоть знаешь, что уже одиннадцатый час? Тебе Аглая звонила?
Мариша покосилась на продолжавшую храпеть на своей половине дивана Аглаю и ответила:
– Нет.
– А ты где? – продолжала любопытствовать Инна. – Ты не дома?
– Нет, – снова повторила Мариша. – Я у Светланы Арнольдовны. Она умерла.
В трубке повисло молчание.
– Так ты сейчас в морге? – наконец выдавила из себя Инна.
– Я у нее дома, – ответила Мариша.
– Но она же, ты говоришь, умерла? – удивилась Инна.
– Ну да, – согласилась Мариша. – Но ключи от ее квартиры мне в больнице отдали. Вот я и заехала за Ленкиными письмами, а тут уже была Аглая.
И Мариша кратко пересказала Инне события вчерашнего вечера, начиная с того момента, как она узнала о кончине Светланы Арнольдовны.
– Я немедленно еду к вам, – заявила Инна. – Дождитесь меня обязательно!
К этому времени Аглая открыла глаза и сонно уставилась на Маришу.
– Нужно как-то сообщить родственникам Светланы Арнольдовны, – наконец сказала она. – Ты знаешь, как их найти?
– Нет, – помотала головой Мариша. – Может быть, в бумагах или в документах найдутся указания?
Аглая только вздохнула.
– Придется нам хоронить Ленку и Светлану Арнольдовну самим, – сказала она. – Но думаю, они не будут
