внесено.
Предложение Аглаи для подруг было очень кстати. Конечно, Инна могла попросить помощи у Бритого, а Мариша обратиться к своему знакомому Артему, шустро орудовавшему в Интернете как у себя дома, и имя владельца светлой «Мазды» они бы раздобыли. Но... Но в таком случае пришлось бы обязательно посвятить своих близких, которым вряд ли понравилось бы их новое расследование – ни Бритому, ни Смайлу, ни родне.
«Хватит! – начали бы они орать все хором. – Хватит этих авантюр! Сидите дома и варите обеды!»
Поэтому помощь Аглаи подруги восприняли если не с восторгом, то, во всяком случае, с облегчением.
– И когда можно позвонить этому человеку? – спросила у нее Мариша.
– Да прямо сейчас, – пожала плечами Аглая. – Телефон тут есть.
И она направилась к стойке бара. Дозвонившись, она втолковывала минут пять своему знакомому, что ей от него нужно. И только после того, как он ее заверил, что все записал в наилучшем виде и сделает все точно, она повесила трубку.
– Ну вот, завтра с утра у нас уже будет имя и адрес владельца этой машины, – заверила подруг Аглая. – Сегодня Гриша ничем помочь не может. Он уже дома. Пьет, понятное дело. Да и дома у него компьютера все равно нету. Так что придется подождать.
Подруги вовсе не были против. В конце концов, нужно было уделить время и своим семьям. Допустим, у Мариши с этим дело обстояло проще, но вот Инне Бритый звонил уже не меньше пяти раз за вечер и недвусмысленно намекал, что ревнует и тревожится. Излагал он свои чувства со всей недвусмысленностью.
– Где тебя только черти носят? – орал он в трубку. – Что у вас там опять приключилось? Инна, я тебе в последний раз говорю, сиди лучше дома. Если мне снова придется спасать тебя от какого-нибудь убийцы, лучше уж я сам тебя придушу! И хлопот никаких. Раз – и все!
Короче, нужно было ехать домой и как-то утихомиривать разошедшегося Бритого.
– Может быть, переночуешь у нас? – предложила Марише Инна, когда они, дав Аглае свои телефоны, стояли на Лиговке и пытались поймать машину.
Но от визита к Инне Мариша трусливо отказалась. Ей вовсе не улыбалось принять на себя первый шквал упреков и оскорблений, которыми ее наверняка будет осыпать Бритый. Почему-то при виде Мариши он каждый раз убеждался заново в той простой мысли, что сама по себе его Инна – сущий ягненок, но вот Мариша, все зло в ней. А Мариша сегодня не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы объяснять Бритому всю глубину его заблуждений. Так что Инна с Маришей расстались на углу Лиговского и Невского проспектов, и каждая из них отправилась к себе домой.
Дома Маришу встретила тишина. Девушка прошлась по пустой квартире и в который раз подумала, что для одной тут, пожалуй, слишком много места. Когда они со Смайлом выбирали себе эту квартиру, то подразумевалось, что жить они будут в ней вдвоем лишь поначалу, а потом появятся дети, они заведут собаку, а у нее тоже будут щенки. Но прошло некоторое время, и Смайл заскучал. Его неудержимо тянуло в небо. Сначала он мужественно боролся с этой тягой. Но вскоре Мариша сама заметила, что ее здоровяк муж как-то чахнет и киснет. И вот теперь Смайл снова вернулся в небо, еще больше поправился и во время своих кратких визитов наполнял дом жизнерадостным смехом. Вот только визиты эти были такими короткими. Мариша подавила в себе жалобный вздох и позвала:
– Дина!
Диной звали ее кошку. Сибирячка отличалась прямо-таки фанатической любовью к воде. Вот и сейчас она величественно появилась из ванной комнаты и вопросительно уставилась на хозяйку.
– Снова в унитазе плескалась? – сурово поинтересовалась у нее Мариша.
«А хоть бы и так? – ответили ей кошачьи глаза. – Что ты-то против этого имеешь?»
– И что мне с тобой делать? – вздохнула Мариша. – Как ты умудряешься отпирать дверь, если сама маленькая и рук у тебя нету?
Дина отвела глаза, не намереваясь выдавать своих секретов. Впрочем, Мариша преувеличивала. В унитазе Дина не плескалась. Но не потому, что не хотела, просто не могла. По просьбе Мариши еще год назад крышку унитаза мастера снабдили магнитным замком, справиться с которым не хватило смекалки даже у Дины. Да что там Дина. Смайл тоже иногда буксовал перед хитрым замком. Зато теперь Дина научилась открывать кран в ванной и прыгала и плескалась в луже, сколько душе угодно. Вот и сейчас подушечки лап у кошки были совершенно мокрыми. А ее пышную шубку обильно украшали капли воды.
– Кушать будешь? – спросила у нее Мариша.
«А что, есть что-то?» – заинтересовалась Дина.
Но, увидев, что это «что-то» всего лишь банка кошачьих консервов, обиженно удалилась из кухни, храня на морде брезгливое выражение.
– Зажралась ты, милочка! – крикнула ей вслед Мариша. – Я бы и сама твои консервы с удовольствием съела.
Она заглянула в холодильник, в котором стояли банки с желе из красной смородины, которое готовила ведрами Маришина мама и которое Мариша никогда не ела. Стояли банки с маринованными огурцами и кабачками из того же источника. Лежала половинка кочана капусты и несколько яиц. Кроме этого, в холодильнике стояло несколько початых банок с разными сортами кетчупа и другими соусами. И все. Мариша хорошенько подумала и поняла, что есть ей те продукты, которые имелись в доме, совершенно не хочется. К тому же сегодня она уже вроде бы ужинала в доме у Светланы Арнольдовны.
При мысли о бабушке Лены Мариша испытала укол совести. Нужно было бы отвезти старушке в больницу хотя бы халат и туалетные принадлежности. Но как это лучше сделать? Сначала заехать в больницу и узнать, что именно нужно Светлане Арнольдовне, или купить вещи самой, просто руководствуясь здравым смыслом? В конце концов Мариша решила отдать в больницу подаренный ей кем-то халатик, который она ни разу не надевала, потому что, во-первых, он был ей безбожно мал, а во-вторых, она просто не любила халаты. Предпочитала им мягкие трикотажные брюки и футболки с длинными или короткими рукавами, в зависимости от температуры в квартире. А еще в каком-нибудь работающем круглосуточно супермаркете она решила купить зубную щетку, пасту и мыло. Вопрос упирался в тапочки. Насколько Мариша помнила, ноги у Светланы Арнольдовны поражали своим изяществом. Мариша же носила обувь... ну, мягко говоря, не дамского размера. Поэтому в ее собственных тапочках Светлана Арнольдовна попросту бы утонула. В конце концов вместо тапочек Мариша положила в пакет толстые шерстяные носки и двинулась в путь.
Больница находилась на другом конце города, так что Марише следовало поспешить. И хотя она еще вполне успевала на метро, она все же поехала на частнике. Ее собственный «Форд» все еще стоял у дома Светланы Арнольдовны. Но туда Мариша не поехала. Иначе она бы прикатила в больницу вообще к полуночи, что вряд ли бы приветствовалось охранниками. Но и так Маришу едва пустили.
– Умоляю! – стонала Мариша. – Там у вас лежит теща моего родного и единственного брата. Если я не доставлю ей вещи, она его просто сгноит и сживет со свету, когда из больницы домой вернется. А я его очень люблю.
Видимо, у охранников дома тоже были свои тещи, потому что Маришу они пропустили почти без слов. Только деликатно заметили, что если бы теща дала тут у них в больнице дуба, то всем бы от этого стало легче. Когда Мариша прорвалась в приемный покой, выяснилось, что справочное окошко уже закрыто. Но Мариша все равно стала в него стучать. И через некоторое время из него выглянула недовольная женщина средних лет. Мигом прикинув, что тут рассказом про зловредную свекровь не отделаешься, а возможно, если дама уже и сама являлась свекровью, можно вообще испортить своей сказкой все дело, Мариша попросту положила на полочку денежную купюру. Некоторое время медсестра заинтересованно ее разглядывала.
– Чего нужно? – наконец спросила она у Мариши. – Если водку передать, то не могу. У нас комиссия ходит. Проверяет все и всех. Твой водки нажрется, а утром обход. А от нее перегар. Так что водку не возьму!
– Нет, нет, – запротестовала Мариша. – У меня бабушке в игровых автоматах плохо стало. Ее к вам привезли, а ни халата, ни тапочек она с собой не взяла. Вот я и привезла. Вы уж ей отдайте.
– Не нужны вашей бабушке ни тапочки, ни халат, – равнодушно проронила тетка.
