восторге.
Манька недолго металась по квартире в одиночестве. Скоро к ней присоединилась Татьяна, быстренько выбравшаяся из ванной.
– Где он?! – грозно пророкотала она, обращаясь к подруге.
– Где же ему быть! – плаксиво проныла Манька. – Где обычно. В кухне. У холодильника!
Татьяна влетела в кухню и тут же схватила спящего мужика за шиворот. Этим дело не ограничилось. Не обращая внимания на его возмущенные вопли, она потащила его прямо по полу к дверям.
– Куда ты меня волокешь? – возмущался Крутыш. – Положь, где взяла! Не твое, так и не хватай!
Но Татьяна была глуха к его словам. Манька шла следом и внимательно следила, чтобы мужик не цеплялся своими грязными лапами за предметы меблировки. Видя, что выход стремительно приближается, мужик решил нажать на жалость.
– Танюха! Да ты чего?! – заныл он. – Я же тебя соплячкой помню. Манька, тетеньку-то свою пожалей. Танюха! Пусти!
– Хватит, попил ты тетки Ганиной да и нашей крови! – возмущалась Татьяна. – Мы с тобой долго церемониться теперь не станем. Ты тут больше не прописан, ханыга! Радуйся, что мы тебя в милицию не тащим за незаконное проникновение в чужую квартиру и кражу имущества.
– А кто мне мои вещи вернет? – внезапно заорал Крутыш, видя, что жалеть его не будут. – Мои подштанники шелковые! Они где? Куда дели? Желаю их вернуть! – начал он качать права.
– У полюбовницы своей новой спрашивай! – заорала в ответ Манька и даже пнула каблуком мужика по ноге.
Наконец процесс выдворения был завершен. Обе подруги, встрепанные и красные, вернулись в кухню и попадали на табуретки, отдуваясь.
– Нет, ну каков наглец! – возмущенно произнесла Манька. – Явился как к себе домой и еще наш свекольник сожрал!
– Он вообще все подчистую сожрал, – поправила ее Инна. – В холодильнике хоть шаром покати. Даже консервы рыбные вскрыл и сожрал.
– Чисто саранча! – кивнула Татьяна. – Удивительно, как в такого мелкого типа столько влезает!
– А кто он вообще такой? – рискнула спросить у них Мариша.
– Тетки Гани бывший муж, – сказала Татьяна. – Только он уже год назад с шумом и скандалом ушел к любовнице. Отсюда даже выписался, дескать, ничего мне от тебя, Ганя, не нужно. Благородный!
– Ага, а потом каждый месяц, и не по одному разу, припирался и нервы ей портил! – подхватила Манька. – Рассядется возле холодильника, жрет и приговаривает: не любила ты меня, Ганя. А я ведь человек бескорыстный! Мне только и нужно, чтобы меня понимали и принимали таким, какой я есть.
– Только недолго его любовница, видать, у себя выдержала! – воскликнула Татьяна. – Видать, он и ее обожрал. Тетка Ганя-то на рынке работает. Но и ей порой трудненько его прокормить было. А та и вовсе где-то полы метет. Да и готовит невкусно. Конечно, Крутыш обратно норовит вернуться. Только дудки! Мы его к тетке Гане теперь на пушечный выстрел не подпустим.
– А почему Крутыш?
– Не знаю, – ответила Татьяна. – Наверное, потому что сам из себя он ноль без палочки, а гонору у него на целую роту генералов хватит.
Мариша представила себе эту дружно марширующую следом за Крутышом роту одетых в парадные мундиры генералов и захихикала. Как хорошо, что все вчетвером они хоть и насилу, но выпихнули Крутыша на лестницу, захлопнули за ним дверь и навесили на нее огромный крюк. Тетка Ганя во всем любила основательность и не признавала новомодные хлипкие штучки.
– Вот беда! – неожиданно вздохнула погрустневшая Татьяна. – Придется теперь все замки во входных дверях менять! Кто же знал, что у этого гада остался запасной комплект ключей. Манька, ты должна со мной остаться. Одна я против него не выстою. Нужно ведь сбегать купить новые замки. Позвать мастера. Пока я буду бегать, ты должна держать оборону в квартире. Сиди дома, закройся изнутри, а я побегу по магазинам. На улице-то я от него точно отобьюсь. А ты его в дом ни под каким видом не пускай. А то дай слабину, и этот гад снова поселится у тетки Гани.
– Ладно, – всхлипнула Манька.
– Чего ревешь? – удивилась Татьяна.
– Тетку жалко, – пояснила Манька. – Душевная она у меня. За что ей такой подарок достался?
– Ну это мы исправим, – решительно сказала Татьяна. – Ноги его больше тут не будет.
Манька тем временем повернулась к Инне и сказала:
– Я раздобыла вам фамилию и адрес той бабы, которая раскатывает на расписанной пальмами «девятке». Она и в самом деле живет в Бахчисарае. Смотаетесь туда одни?
– Без нас, – уточнила за нее Татьяна. – Сами видите...
– Никаких проблем, – заверила ее Инна. – Разбирайтесь тут с этим Крутышом. Мы и сами справимся.
– Вот и хорошо! – обрадовалась Манька. – А как добраться до Бахчисарая, я вам подробно объясню.
В этот же день, несколько часов спустя, подруги стояли возле калитки, ведущей к маленькому частному домику на окраине городка. До Бахчисарая они добрались на попутной машине. Впрочем, сначала они честно пытались следовать указаниям Маньки. Но таким путем они даже до автобусного вокзала добрались с трудом. И тут же выяснили, что ближайший автобус в нужном им направлении отходит только через два часа. Столько ждать подруги не могли. Но шофер пойманной ими еще в Ялте машины хорошо ориентировался в Бахчисарае и без труда доставил подруг по нужному адресу.
– Ну что, зайдем? – предложила Мариша, в третий раз внимательно осмотрев калитку, но так и не найдя на ней ни малейшего признака звонка. – Чего тянуть?
– А как же это? – спросила Инна.
«Это» – была небольшая табличка, извещавшая, что во дворе злая собака.
– Тогда покричим, – предложила Мариша.
Подруги честно покричали. Но единственным результатом было появление во дворе крохотной голенькой собачки, которая, увидев подруг, залилась истошным лаем.
– Если это и есть их злая собака, то я готова рискнуть и войти, – сказала Инна.
Толкнув незапертую калитку, подруги прошли по дорожке в сторону дома, время от времени оповещая хозяев о своем прибытии. Они уже вошли в дом, который тоже оказался не заперт, но и тут было пусто.
– Очень странно, – пробормотала Мариша. – Дверь открыта, а хозяев нету. Может быть, они на заднем дворе? Пойдем туда?
Но Инна вместо ответа внезапно ойкнула и схватила Маришу за руку. Оглянувшись, Мариша почувствовала, как у нее непроизвольно подкашиваются ноги. Рядом с крохотной собачонкой, которая сразу же облаяла их, стояла ее подруга размером с хорошего теленка, черная и лохматая. Никакой агрессии по отношению к незваным гостям она пока что не проявляла. Просто стояла и смотрела на них. Укоризненно.
– Какая славная собака! – заискивающим голоском сказала Мариша. – Очень красивая и умная.
– А главное, добрая! – подхватила Инна.
Водолаз не возражал, что она славная и красивая собака. Но стоило подругам сделать шаг в направлении выхода, как она открыла огромную пасть с белоснежными клыками и предупреждающе рыкнула. Голос у псины был похож на эхо в железной бочке. Подруги непроизвольно вздрогнули и благоразумно застыли на месте.
– Похоже, она против того, чтобы мы уходили, – задумчиво сказала Мариша. – Наверное, мы ей понравились.
Инна совсем не была в этом уверена. Но на всякий случай промолчала. В одном она была совершенно точно уверена: собака не хотела, чтобы девушки уходили. Так они и стояли друг напротив друга. Наконец собака тяжело вздохнула и легла на пол, вроде бы и не обращая внимания на гостей. Похоже, они ей надоели. Маленькая собачка, торжествующе тявкнув, подобралась к животу подруги, устроилась в ее густой шерсти и затихла.
