раковину установит. И мне, и маме. А то она вечно ворчит на меня, что я нахожу себе безруких парней, толку от которых один букет на Восьмое марта и один на день рождения. А механик, он в семье всегда пригодится, верно я рассуждаю?!
– Угу.
И Таечка, обрадованная поддержкой, принялась рассказывать дальше про своих женихов. Мариша не особенно ее слушала. Одновременно она сушила волосы, наносила на кожу питательный тоник, лосьон, а потом уже крем. И постепенно пришла в отличное настроение от собственной красоты, как вдруг Таечка сказала:
– Между прочим, за твоим Смайлом там увивается одна особа.
У Мариши в груди разом все оборвалось. Значит, правда! Значит, она не ошиблась! Длинноногая стерва с накрашенной мордой нацелилась на ее муженька! И Мариша выдавила из себя:
– Ну а он как к этому относится?
– Как, как... Будто бы ты не знаешь мужиков! Они же доверчивые, как домашние котята! Их гладят, а они думают, что с ними играют.
– И что? Смайл с ней заигрывает?
– Не то чтобы заигрывает. Но они все время вместе. То она его чай зовет пить, то пирожками кормит, то домашнюю лазанью в микроволновке греет. А когда она не кормит твоего мужика, то внимательно его слушает.
Это было ужасно! Значит, соперница еще опасней, чем предполагала Мариша. Она не ограничилась самым коротким путем к сердцу мужчины – через желудок. Она желает еще и влезть в его душу. А для этого делает вид, будто бы ей интересна вся та чепуха, которую обычно несут мужчины. Кошмар!
– И он поддается?
– Ну... Трудно сказать. Но мне кажется, что он очень тепло к ней относится. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Мариша понимала. Друг-женщина, что может быть опасней! Теперь одна ссора, один семейный скандал, и Смайл пойдет искать утешения у этой нежной и сочувствующей стервы! А где сочувствие, там и чувства. Смайл и глазом не успеет моргнуть, как окажется пристегнутым наручниками к этой стерве. А потом она начнет его подбивать, чтобы он бросил жену. Забеременеет от него. А может быть, и родит ребеночка.
Перед мысленным взглядом Мариши пронеслось несколько картин, одна страшней другой. Вот она, старая и никому не нужная, идет себе с палочкой в парк, чтобы немножко поправить свое материальное положение, собирая пустые бутылочки. И вдруг натыкается на постаревшего, но все еще прекрасного Смайла в окружении его многочисленных внуков, сыновей, невесток и этой стервы, его новой жены!
И Мариша понимает, что никогда ей одной не выстоять против этой оравы. Не отбить ей назад любимого Смайла. И ему из новой, такой многочисленной семьи не уйти, никогда, ни за что! Даже если он и осознает, какую ужасную глупость совершил, бросив когда-то Маришу. А может быть, он и не осознает никогда. И будет очень даже счастлив со своей стервой.
Эта мысль была совсем уж невыносимой. Так, что Мариша даже застонала.
– Дорогая, что с тобой? – немедленно откликнулся Смайл.
Его голос привел Маришу в норму. Ничего не потеряно! Пока еще Смайл принадлежит ей. И живут они вместе под одним кровом. Только-то и надо, чтобы он понимал, как его тут любят и ценят. Тогда он не захочет уходить ни к каким длинноногим стервам. И отношения его с той особой так и останутся на уровне дружбы.
– Мариша, ты чего стонешь? – допытывался муж. – Упала? Ушиблась? Тебе помочь?
– Ничего не надо! Я тут просто... неудачно накрасила ноготь!
Муж угомонился. А Мариша, быстро попрощавшись с Таечкой, поблагодарила ее за своевременное предупреждение и помчалась к Смайлу.
– Что сделать? – набросилась она на него. – Говори, что мне сделать? Почистить картошки? Выпотрошить рыбу? Поджарить курицу? Нарезать овощи для салата?
– Ты что? – удивился муж. – Уже все давно готово. Только тебя ждал.
И он указал на тщательно накрытый стол. В другой раз Мариша бы порадовалась, но сейчас у нее от ужаса даже дыхание перехватило. Да, Смайл готовил еду, но накрывать на стол – это была обязанность Мариши. Нельзя сказать, что консервированные овощи из банок в красивые пиалы. Выставляла банки на стол прямо так.
О существовании скатерти и полотняных салфеток вспоминала только по большим праздникам. А если честно, то и тогда предпочитала обойтись без них. Ведь потом же их нужно стирать, и отбеливать, и гладить, и снова складывать в шкаф на полки.
Цветы Мариша на стол ставила, если они были. Но ставила обычно, как все, в вазу. А Смайл подошел к процессу накрывания на стол с фантазией. Под низ он положил белоснежную льняную скатерть, а сверху прикрыл ее ярко-алой, прихватив на боках красивыми зажимами в форме золотых роз. Такая же роза схватывала полотняную салфетку. Справа и слева от тарелок лежало по три вилки и три ножичка. Вино находилось на специальной подставочке с мелко наколотым льдом. А цветы были разбросаны по всей скатерти, создавая живописную картину.
– Ну, как тебе наш стол?
– Великолепно!
На самом деле Мариша была в ужасе. Не иначе как все эти чудесные фантазии со свечами, цветами и украшениями стола Смайл явно где-то подсмотрел. Подсмотрел и запомнил. А где он мог их подсмотреть? Ну, ясное дело, не иначе как в гостях у той длинноногой стервы, которая так стремится поразить его воображение своими домоводческими способностями. И судя по всему, ей это удалось.
– Смайл, как красиво! – воскликнула Мариша, стараясь, чтобы ее голос звучал не слишком фальшиво. – Где ты всему этому научился?
Ей показалось, что муж смутился.
– Так, где-то увидел, – невнятно пробормотал он. – А что? Тебе не нравится?
– Очень нравится! Всегда буду так делать!
– Ну, всегда не надо. Но сегодня у нас с тобой особый день.
– Да?
Мариша судорожно перебирала все подходящие даты. Дни рождения отпадали. День их последней свадьбы был в декабре. Что же еще?
– Сегодня день нашего с тобой знакомства.
Маришу обдало жаркой волной. Как стыдно! Как же она могла забыть!
– И я приготовил тебе подарок.
Еще хуже! У нее-то подарка для мужа нет. Ах, не надо было сразу дарить Смайлу тот графинчик и рюмочки. Сейчас бы запросто выдала их за тщательно подготовленный подарок.
– Давай сначала поужинаем, – пробормотала Мариша. – Иначе все остынет.
– Ты права! Давай!
Ужин прошел великолепно. И мог бы быть еще лучше, если бы Мариша не сидела как на иголках, стараясь заметить в жестах, словах и выражении лица Смайла намек на измену. Ничего такого она не замечала и поэтому волновалась еще больше.
Наконец и муж это заметил.
– Что с тобой? – спросил он. – Ты сегодня словно сама не своя.
– Ничего. Пустяки.
– Это как-то связано с твоим расследованием, которое вы затеяли с Викой?
Мариша напряглась. Откуда он знает? Ах, все ясно, дед ему выболтал. Но признаваться в том, что расследование стало опасным, было нельзя. Мало ли, что там Мариша думала в минуту слабости, когда ее чуть не растерзали сидельцы в подземельях своего убежища. Это было, но прошло.
Нельзя, чтобы Смайл узнал о тех опасностях, которым она подверглась сегодня. Узнает, будет скандал. Наверняка будет! Смайл всегда злится, когда узнает, что она опять рисковала собой. А один скандал – это в нынешней ситуации крах всей ее семейной жизни.
– Милый, – фальшиво рассмеялась Мариша. – Это такие пустяки, что даже не стоит тебе о них рассказывать!
