и в самом деле местами были такими скользкими, словно их полили маслом. Но сейчас нам было не до выводов. Мы торопились узнать, что случилось с Густавом.
– Ну как он? – спросила Юлька у Кати, когда мы все оказались в ущелье.
– Не знаю, – дрожащим голосом ответила Кати. – У него голова вся мокрая.
Мариша направила луч фонарика на голову Густава, и мы увидели, что все его лицо залито кровью.
– Проверь пульс, – мрачно шепнула мне Мариша. – Видишь, Кати не может. Она в шоке.
Я с трепетом взяла руку парня и принялась нащупывать пульс. Пульс не находился, хотя рука была еще теплой и гибкой.
– Поищи у него на шее, – предложила мне Мариша.
– Что поискать? – не поняла я.
– Пульс, – рявкнула моя подруга, и фонарик в ее руках нервно заплясал.
Ощупав шею Густава, я грустно покачала головой.
– По-моему, он мертв, – сказала я. – Нужно звать Грека или кого-нибудь более опытного.
Рыдающую Кати мы забрали с собой. От места, где разбился Густав, до площадки с фонтанчиком и в самом деле было всего несколько десятков метров. Мы вышли к фонтанчику, побрызгали водой на теряющую сознание Кати, умылись сами и побрели к отелю.
По дороге нам некогда было переговариваться, потому что Кати умудрилась терять сознание не меньше трех раз. И каждый раз нам приходилось тащить ее на себе. Бросить ее одну мы почему-то боялись. Вдруг она бы помчалась снова к тому месту, где лежал ее Густав и по дороге сверзилась со скалы. В ее помраченном состоянии разума это было раз плюнуть.
Грека мы нашли в его номере. При виде висящей у нас на руках Кати и нашей измазанной светлой пылью и пятнами масла одежды он побледнел.
– Что случилось на этот раз? – с тревогой посмотрев на Кати, спросил он у нас.
– Очередное несчастье, – прошептала я. – Ее друг свалился со скалы. И кажется, он мертв.
Грек позеленел.
– Где? – прошептал он мне в ответ. – Где это произошло?
– Пойдем, мы покажем, – кивнула Мариша. – Только возьми фонарь. И иди осторожно. Там снова кто-то полил маслом дорогу.
– Господи, за что мне это? – пробормотал Грек, надевая ботинки. – Девочки, пусть кто-то из вас пойдет со мной. А две других отведут эту бедняжку в номер и вообще позаботятся о ней.
Мы так и сделали. Мариша пошла показывать дорогу, а мы с Юлькой потащили Кати в их бывший с Густавом номер. К счастью, в отеле было уже безлюдно. И мы по дороге никого не встретили. Дотащив Кати до дверей их номера, мы встали перед проблемой. Ключей от номера в карманах Кати не было.
– Потащили ее к нам, – прошептала мне Юлька. – Так будет еще лучше. А то она очнется у себя в номере, сразу вспомнит, что Густава больше нет, и начнет рыдать. А у нас в номере ей будет легче. И вообще нужно за ней присмотреть.
Так как другого выхода у нас все равно не было, мы потащили Кати к себе. Уложив ее на кровать, я помчалась к Тате за нашатырным спиртом. В результате вернулась я не только с нашатырем, но и с Татой. Мы привели Кати в чувство, дали ей успокоительное, которое тоже нашлось у Таты, и сели в кружок у кровати. Юлька держала Кати за руку и уговаривала, что все еще, может быть, обойдется.
На наше счастье, успокаивающее средство подействовало быстро и оказалось достаточно сильным. Кати уснула, а мы смогли обсудить сложившуюся ситуацию. То есть смогли бы, если бы в это время не вернулся Грек с Маришей. Вид у него был просто несчастный. Казалось, что за полчаса он похудел килограммов на десять. Увидев Тату, он тут же поманил ее за собой. И они вдвоем выскользнули из нашего номера.
– Ну что? – спросила я у Мариши.
– То самое, – мрачно ответила та. – Скалы политы маслом. Густав стопроцентно мертв. И к тому же от него пахнет спиртным. Похоже, они с Кати отпраздновали свое примирение по полной программе. Так что неудивительно, что он громыхнулся со скалы. В таком состоянии это легко могло случиться и без оливкового масла.
– Ты думаешь, что?..
– Конечно, – кивнула Мариша. – Кто-то подготовил ловушку. И Густав в нее угодил.
– Но кому могло понадобиться избавляться от Густава? – прошептала я. – И кто мог полить маслом скалы?
– Не знаю, – покачала головой Мариша. – Но я точно знаю, кто этого сделать не мог.
Мы с интересом уставились на Маришу.
– Вот она, – кивнула Мариша на спящую Кати.
– Почему? – спросила я.
– Потому что маслом скалы политы совсем недавно, – сказала Мариша. – Грек сказал, что днем этой дорожкой пользовались и все было в полном порядке. Он бы заметил, если бы скала была полита маслом. Так что полили маслом скалу уже ближе к вечеру. А Кати была в это время на Сицилии. А потом мы плыли домой, и Кати не могла ничего поливать маслом. Потом они с Густавом посидели в баре, где он так и нализался. А потом они пошли прогуляться до фонтанчика. Тоже вместе.
– Да уж ясно, – кивнула Юлька. – У Кати просто не было времени, чтобы полить маслом скалу.
– Нет, ловушку готовили для кого-то другого, – задумчиво сказала Мариша.
– Девчонки, а ведь, считайте, что нам повезло, – неожиданно прошептала Юлька. – Мы с вами ломали голову, как бы подсунуть Греку и Тате фальшивый труп, а тут пожалуйста. Словно по заказу появился самый настоящий, стопроцентный труп.
– Юля, – простонала я. – Ты думай хоть иногда, что говоришь. Ты ведь о мертвом человеке говоришь. Нельзя ли хоть немного уважения?
– А что такого? – встала на сторону Юльки Мариша. – Она права. Если мы хотим проследить за действиями Грека и Таты, то сейчас самое время.
– И мне безнадежно больной притворяться не придется! – подхватила Юлька. – И мазаться разной дрянью, чтобы лишаи по телу пошли, тоже не придется. И вообще, умирать даже понарошку не очень-то полезно для здоровья. Вдруг накаркаешь.
И придя к выводу: что ни делается, все нам на руку, мы приступили к обсуждению плана того, как мы будем следить за Татой и Греком.
– Когда мы с Греком возвращались обратно в отель, то он сказал, что тело Густава до рассвета придется оставить там же, в скалах, – сказала Мариша.
– Ну да, – кивнула Юлька. – Конечно, полиция Грека в прошлый раз, когда он самовольно распорядился перенести тело Ксюты в морозильную камеру, чуть не сожрала. Так что теперь он поумнел.
– Поумнел или по какой-то другой причине, но тело мы с ним оставили в расселине, – сказала Мариша. – И я предлагаю устроить засаду прямо там.
Это была хорошая мысль. И в самом деле, чего нам шататься по отелю за Татой и Греком, рискуя навлечь на себя их подозрения, если можно спокойно сидеть возле тела Густава, поджидая тех, кто за ним явится.
– А как быть с Кати? – спросила я.
– С ней придется кому-то из нас остаться, – вздохнула Мариша. – Нельзя, чтобы она проснулась среди ночи одна. Предлагаю кинуть жребий, кому оставаться с Кати.
Мы кинули, и жребий выпал мне.
– Не расстраивайся, – попыталась утешить меня добросердечная Юлька. – В следующий раз пойдешь ты.
– Ты думай, что говоришь, – прошипела ей в ответ Мариша. – Какой еще следующий раз? Ты что, еще одного покойника накликать хочешь?
В общем, они ушли, прихватив с собой фонарики и кое-какую теплую одежду, потому что теперь мы уже знали: если долго сидеть без движения, то и южная ночь покажется холодной. А я прилегла на соседнюю с Кати кровать. Спать у меня и в мыслях не было. Я собиралась честно прободрствовать до утра.
Чтобы немного отвлечься, я взяла инструкцию в синей коленкоровой папке, к которой прилагался план острова. Изучая его, я поняла, что мы еще не видели много интересного, что предлагал остров. Например,
