возрасте, от него недалеко ушла. Они вместе на рыбалку ходили. И в лес за грибами. Кирилл с деревенскими мальчишками не дружил, но с кем-то общаться нужно, вот он все с мамой да с Любкой время проводил.
– А почему он не дружил со сверстниками? – спросила я.
– Ну, знаете, я его один только раз видела, когда к Любке в деревню в гости приезжала, еще давно, – ответила Наташа. – Но он такой нелепый был какой-то, – замялась Наташа. – И злобный, мамаша его сильно избаловала. Чуть что не по нему, он сразу в слезы, истерика у него форменная начиналась. Даже мне неприятно было. А ребята таких не любят. Но Любка к нему умела подход найти. С ней он почти не срывался. Конечно, не знаю, может быть, он с возрастом выправился. Мне Любка рассказывала, что такой красавец вымахал, просто не узнать.
И, немного помолчав, Наташа добавила:
– Только мне сдается, что если уж парень с детства избалован мамашей до безобразия, то толку, каким бы он там красавцем ни был, все равно никогда не будет. Вот Митьку возьмите, брата Любкиного, это же мать его испортила. Любила его до безумия, баловала всегда. И что в результате? Любка, на которую она никогда внимания не обращала да только шпыняла, выросла умницей. Институт закончила и вообще нормальный человек. А Митька, мамашин любимчик, из тюрем не вылезает. И пьет, и бездельник, и игрок.
– Да уж, неприятный тип, – согласились мы.
– А уж сколько денег на него уходит! – возмущенно воскликнула Наташа. – То на адвокатов, то на посылки в колонию, то одно ему нужно, то другое. А все за счет Любки! Она от матери никогда ничего кроме попреков и ругани не слышала. Митька доведет, а она зло на Любке срывает. Так что я не удивилась, что Любка замуж так рано вышла. Только я думала, что она за Костю все-таки пойдет. А она за этого Виктора. И странно, вроде бы он никогда к ней интереса не проявлял. А потом взял и посватался.
Мы переглянулись и поняли, что Наташа не в курсе истории сватовства Виктора. Вполне возможно, что и сама Любка так и не узнала, что мать ее продала, как телку на базаре. Или знала, но стеснялась рассказать о таком даже ближайшей подруге. В общем, ничего полезного мы от Наташи не узнали. Зато она помогла нам найти вторую подругу Любки – Свету Филиппову. Та сейчас жила на даче. И Наташа подробно рассказала, как туда добираться.
Дача Светы и ее мужа находилась недалеко от города. И мы решили туда съездить прямо сегодня. Но сначала мы заехали домой к Марише, оставили у нее свои вещи, с которыми Прапор нас высадил из своей «Нивы». Заодно мы немного передохнули, а потом Мариша подогнала свой «Форд», мы загрузились в него и вздохнули с облегчением. Жара сегодня на улицах была такая, что асфальт плавился. А в салоне машины веяло прохладой от работающего кондиционера.
Дорога прошла приятно. Весь поток автомобилей шел нам навстречу. В воскресенье вечером мало кто хотел выехать на природу, в основном все торопились обратно в город.
– Отлично, сейчас основной поток схлынет, а когда мы домой поедем, уже посвободней станет, – сказала Мариша.
– Почему? – поинтересовалась Катька. – Сейчас вроде бы еще не поздно, а под вечер машин больше станет.
– Много ты понимаешь! – хмыкнула Мариша. – За рулем же обычно мужики сидят. А они домой торопятся, скоро по телевизору начинается матч Зенит – Спартак. Все болельщики и проедут, а вечером никого на трассе не будет.
– Думаешь? – усомнилась Катька.
– Конечно, – кивнула Мариша. – Сама посуди, много у тебя знакомых мужиков, кто бы в той или иной степени не был болельщиком?
Катька честно попыталась вспомнить, но смогла назвать только два или три имени. И это Катька, у которой знакомых мужчин больше, чем у нас с Маришей, вместе взятых. И не нужно думать о ней ничего плохого! Просто Катюха была человеком общительным. И каким-то образом все ее случайные знакомые скоро становились хорошими приятелями. Так что мы быстро успокоились насчет нашей обратной дороги – пробки нам явно не грозили. Тем более что к дому Светы мы приехали как раз к началу первого тайма. Телефон у Светы был заблокирован, так что если бы не Наташины объяснения, мы бы вряд ли добрались до ее дома.
Узнав, по какой причине мы к ней нагрянули, Света побледнела и сделала попытку упасть в обморок.
– Не верю! – произнесла она наконец. – Это дурацкая шутка. Любка не могла умереть! Она же такая молодая! С ней не могло случиться ничего плохого!
Мы заверили женщину, что, вопреки ее мнению, молодость вовсе не является панацеей от всех бед. Но она продолжала сомневаться:
– Я не верю вам! – повторяла она как заводная. – Не верю! Любка не могла умереть! Нет! Не может быть! Не верю!
Пришлось Марише дать ей свою трубку. И только после того, как Света переговорила с Наташей, она поверила, что мы вовсе не шутим с ней.
– Какой ужас! – поникнув, произнесла Света. – Наташа мне сказала, что Раиса Захарьевна уже звонила ей и что-то говорила про устройство похорон. Вроде бы деньги нужны. Боже мой!
Она упала на стоящий возле окна стул, безвольно уронив руки. А мы устроились возле нее и думали, насколько разной бывает у людей реакция на одно и то же известие. Наташа сразу же рыдала взахлеб. А Света сидит, словно мешком стукнутая, потихоньку приходя в себя от шока. Наконец она очнулась и посмотрела на нас.
– А вы кто? – спросила она.
– Мы расследуем убийство вашей подруги, – сказала Мариша.
– А, – отозвалась Наташа и сделала вывод: – Так вы из милиции.
Мы не стали спорить, хотя и сомневались, чтобы милиция ходила по домам друзей убитых по трое. Этак им никакого личного состава не хватит. Тем более что нас заинтересовала реакция женщины. На наших глазах она воспряла духом, глаза заблестели, и в них промелькнуло весьма странное выражение.
– Так это был не несчастный случай? Ее что, в самом деле убили? – воскликнула она.
Мы с подругами машинально кивнули, поражаясь про себя произошедшей в Свете перемене. Если бы мы не боялись кощунства, то сказали бы, что Света при известии о том, что ее подругу именно убили, испытала если не радость, то во всяком случае изрядное облегчение. Глаза у нее снова заблестели, а затем в них наконец блеснули слезы.
– Как это произошло? – спросила у нас Света. – Расскажите мне! Я ее ближайшая подруга и имею право знать!
Мы вкратце пересказали ей о случившемся. Но никаких предположений, кто мог убить Любку, мы от Светы не дождались. Она молча сидела и думала о чем-то своем.
– Скажите, а вы сейчас одна? – спросила у нее Мариша, чтобы как-то прервать молчание. – А где ваш муж?
– Зачем вам мой муж? – моментально окрысилась Света, так злобно сверкнув на нас глазами, что мы даже вздрогнули.
Но быстро взяла себя в руки и уже более нормальным тоном произнесла:
– Он вернулся в город. У него же работа. Он только на выходные приезжает ко мне на дачу. Он тут совершенно ни при чем! Он не общался с Любой помимо меня. И потом... Ее же убили под Новгородом! А мой муж все выходные провел со мной на даче. И соседи могут это подтвердить.
– Успокойтесь! – отозвалась порядком шокированная этой странной реакцией Мариша. – Никто вашего мужа и не обвиняет.
– Да я вам и не позволю! – неожиданно снова налилась злобой Света. – Он ни при чем! И не смейте к нему являться с вашими идиотскими вопросами. Он хоть и не старый, но уже гипертоник! Ему нельзя волноваться! Он почти не общался с Любкой. И ничего не сможет вам о ней сказать.
– Хорошо, хорошо, – поспешила утешить ее Катя. – Мы и не собирались его дергать. Если вы ответите на все наши вопросы, то ваш муж нам совершенно не нужен.
– Спрашивайте! – тут же согласилась Света. – Что вас интересует? Были ли у Любки враги, да? Так я вам скажу! Ее мать и ее родной брат – вот ее главные враги! Мать Любку просто ненавидела. А брату она
