— Спасибо! — обрадовались мы с Маришей.
— А что касается убийцы Алены, то тут я мало чем могу вам помочь, — сказал Делон. — Где этот Михаил теперь находится, я не знаю. С кем Алена в последнее время общалась, тоже не знаю.
— Делон, а ты не встречал среди Алениных знакомых такого человека… Ну, такого пожилого, лет сорока пяти или даже больше. Слегка помятого.
— Слегка помятого? — переспросил Делон.
— Ну да, — кивнула Мариша. — Ходит в помятом черном полупальто с ярким шарфом на шее. Сам небритый, рожа помятая. И ездит на старом, тоже слегка помятом в разных местах «Форде».
— Колоритный тип, — хмыкнул Делон. — Нет, такого я среди Алениных знакомых не встречал. Если бы встретил, то запомнил бы. А при чем тут он?
Пришлось рассказать, при чем тут помятый тип с цветастым шарфом на шее.
— Выходит, этот человек знал и Михаила, и Алену? — задумался Делон. — В таком случае его необходимо разыскать. Не беспокойтесь, девочки, мои ребята его разыщут. Можете не сомневаться.
В словах Делона прозвучала такая убежденность, что мы помимо воли ему поверили. И довольно закивали.
— А откуда вообще эта Алена взялась? — спросила я у Делона, закончив кивать. — Где ее родные?
— Алена сама питерская, — кивнул Делон. — У нее тут бабка и отец где-то живут. Или жили. Только Алена с ними не общалась. Она ушла от них, когда ей было шестнадцать или семнадцать.
И Делон потянулся за очередной сигаретой.
— Верней, не сама ушла, а ее отец выгнал, — сказал он, прикурив. — Застукал ее в постели с очередным клиентом и выгнал. И еще он ей пригрозил, что, если она к ним с бабкой в дом нос сунет, он дочь своими руками убьет.
— И с тех пор Алена дома ни разу не появлялась?
— Не появлялась, — кивнул Делон. — Отца своего она люто ненавидела. Говорила, что он убил ее мать, заподозрив ту в измене.
— Ужас! — сказала я. — Это она, наверное, выдумала.
— Нет, так и было, — возразил Делон. — Ему, конечно, дали срок. Что-то около десятки. И росла Алена с бабушкой — матерью отца, которая тоже ее вечно била и ругала отродьем проститутки. В общем, когда Алена в семнадцать лет рассталась с родственниками, это было окончательно. И, думаю, к обоюдной радости обеих сторон. Да и зачем Алене было возвращаться к своим родственникам, которых она терпеть не могла? В деньгах она никогда не нуждалась, путешествуя из одной постели в другую.
— А сколько же Алене было лет, когда… ну, когда ее не стало? — спросила я.
— Алене? По паспорту двадцать три, — ответил Делон. — Или двадцать четыре. Что-то около того. Я уже не помню.
В общем, мы договорились с Делоном, что завтра с утра звоним ему и едем с ним вместе в бывший Аленин офис, разыскивать следы пропавших сестер Цветиковых. А пока мы вернулись домой. Первым делом я наведалась в сороковую квартиру, чтобы покормить проклятых фуоней. Они вяло плавали и ели как-то не слишком охотно.
Но долго любоваться на рыбок мне не пришлось, потому что через стену я услышала, как в моей квартире звонит телефон. Бросившись туда, я успела как раз снять трубку, чтобы услышать голос тети Светы.
— Где ты болтаешься? — грозно спросила она у меня, явно совершенно позабыв, сколько мне лет, и все еще считая меня маленькой девочкой.
— Подругу провожала, — ответила я. — А вы узнали насчет племянника?
— Насчет твоего подозрительного соседа, ты хотела сказать, — поправила меня тетя Света. — Узнала. И можешь мне поверить, новости не самые лучшие.
Ничего другого я услышать от тети Светы и не ожидала. Она уж кого не полюбит, так на всю жизнь. А этот Михаил, хотя она его в глаза никогда не видела, с первой же минуты, когда она узнала о его существовании, вызывал в ней одни отрицательные эмоции.
— Помнишь, я тебе говорила, что мой племянник пишет в этом году диплом? — спросила меня тетя Света.
— Помню, а при чем тут это? — спросила я.
— А при том, что с этим твоим Михаилом, в которого ты так влюбилась, мой племянник познакомился у себя в университете.
Бесполезно было объяснять тете Свете, что к Михаилу я давно не испытываю никаких чувств, кроме отрицательных.
— Так вот, могу тебя поздравить, — продолжала тетя Света. — Твой Михаил явно помешан на молоденьких девчонках. Мой племянник говорит, что Михаил клеился к девочке из его группы.
— Может быть, ваш племянник что-нибудь перепутал? — предположила я. — Может быть, эта девочка была дочерью Михаила? Или какой-нибудь его родственницей?
— Как же! Жди! — хмыкнула тетя Света. — Я все правильно поняла. А у тебя на глазах шоры.
— Постойте, а на каком факультете учится ваш племянник? — спросила я.
— Он изучает турецкий язык, — с гордостью ответила тетя Света. — И если он не завалит диплом, то у него есть все шансы отправиться дипломатом в какую-нибудь восточную державу. А знаешь, сколько они там зарабатывают?
Я вздохнула, но не потому, что позавидовала будущему племянника тети Светы. Я точно помнила, что обе сестры Цветиковы учили испанский язык. А значит, общался в университете Михаил и в самом деле не с ними.
— Ты меня слушаешь? — спросила тем временем тетя Света.
— Слушаю, — кивнула я.
— А хочешь знать, что этот твой Михаил предлагал юной невинной девочке? Он звал ее с собой в Турцию. Конечно, обычная мужская болтовня, чтобы завлечь девчонку в свою постель, а потом удрать, не выполнив своих обещаний.
Я пожала плечами. Судя по всему тому, что нам удалось узнать, Михаил с помощью своей подруги Алены и в самом деле мог выполнить обещание и доставить девушку в Турцию. Весь вопрос был в том, чем ей там предстояло потом заниматься.
— И Михаил этой девочке еще что-то такое неприличное говорил, потому что девушка не выдержала и влепила ему пощечину, — продолжала рассказывать тетя Света.
— А как ее зовут? — спросила я.
— Кого? — удивилась тетя Света.
— Девушку, которую Михаил звал с собой. Как ее зовут?
— Ты что, мне не веришь? — взвилась тетя Света. — Думаешь, что я это все сама придумала ради того, чтобы очернить твоего любезного Михаила?
— Да нет, — пыталась отбиться я. — Ну что вы.
Но тетя Света не унималась.
— Раз так, — кричала она в трубку, — если ты мне не веришь, то ты влипла еще более основательно, чем я предполагала! Надо же, ты уже не веришь мне, мне! А ведь я с тобой знакома с пеленок.
Тетя Света, похоже, здорово разволновалась. Но с ней всегда так. Вообразит себе чего-нибудь несуществующее, а потом волнуется чуть ли не до инфаркта. Зато когда беда действительно стучится в двери, тетя Света спокойна, как скала. И замечать признаки надвигающейся опасности отказывается, как ее ни убеждай. Так было и с Гешкой, когда он начал торговать наркотиками. Всем было ясно, чем он занимается и чем это может кончиться, но тетя Света была непоколебимо уверена, что у нее в семье все в порядке.
— Почему ты мне не веришь? — не унималась тетя Света. — Я говорю тебе правду! Твой Михаил так гнусно приставал к девушке, что она дала ему по морде!
— Я вам верю, верю! — тоже начала кричать в ответ я.
С тетей Светой иначе нельзя. Вежливого обращения она не слышит. Зато когда я начала орать, все сразу встало на свои места.
