– Ну да! А Варька – стервь такая...
– Варя – это ваша жена?
– Да какая она мне жена?! Паскудина она последняя, а не жена вовсе! Знать ее не хочу после того, что она удумала!
– Что?
– Ишь чего удумала, из квартиры меня выселить хотела!
– Ну да?
– Вот вам и да! Но я ее послал куда подальше. А чё? Имею право! Я тутова, если хотите знать, прописан. Меня мама Женя, когда уже под конец совсем соображать перестала, сама прописала. Так что мне по фигу, кто собственник в хате. Хоть мама Женя, хоть Варька, а я свои права знаю. Так прямо этой стерве на поминках и заявил. Пошла, говорю, куда подальше. А я тут жил и буду жить. Так она вещички из дома выносить стала. Смех прямо!
– Может быть, это ваша жена трубку взяла?
– А что? Очень даже могла. Это она снаружи вроде как вся такая порядочная. А внутри одно сплошное гнилье! Из квартиры меня выпихнуть решила! Это надо же! Но не на такого напала. Я свои права твердо знаю.
Вытянуть адрес Варвары из этого алкоголика оказалось трудно. Он его попросту не знал.
– Неподалеку обитает, – бормотал он. – Постоянно ее вижу. Тьфу, аж на душе всякий раз тошно становится. И как я с такой заразой жить мог? А где адрес ее, не знаю. О! Телефон дать могу!
Это было уже кое-что. Подруги радостно согласились на телефон, надеясь, что он совпадет с имеющимся у них номером. Не тут-то было. Номер телефона был другой. Одна радость, трубку подняла та самая Варя. Оказалась она вполне нормальной и отнюдь не стервозной женщиной. И охотно согласилась встретиться с представительницами жилищного агентства, к которым якобы обращалась покойная мама Женя.
К тому же выглядела Варя лет на тридцать – тридцать два. Учитывая, что с мужем своим она была ровесницей, это было просто удивительно.
– А чего удивляться, что моя мама, что муж этот мой – алкоголик проклятущий, пили оба безбожно. Вот и состарились раньше времени. А так Витька еще молодой, просто выглядит ужасно.
– Зачем же вы с ним связались?
– Мама меня сосватала, – грустно хмыкнула Варвара. – Не поверите, в кои-то веки решила доброе дело сделать. Мол, сама я за девкой присмотреть толком не могу, пью шибко, пусть ейный муж за ней приглядывает.
– Ваша мама отдавала себе отчет в том, что живет... как бы это сказать... не совсем правильно?
– Это да. Самокритичности ей было не занимать. Но сознавая, какая она плохая мать, пить не перестала. И ограничилась лишь тем, что подыскала мне мужа. Как она считала, вполне подходящего.
Подходящим оказался иногородний студент из города Ржева. Приехал он в Питер поступать в какой-то институт. В какой именно, никто в семье не уточнял, так как в институт Варин муж так никогда и не поступил. Зато в Питере остался, женившись на подвернувшейся ему Варе.
– Мне в то время только восемнадцать исполнилось. День рождения у меня тринадцатого июня, и сразу же четырнадцатого мама меня в ЗАГС поволокла.
Первое время новобрачный особо в бутылку не заглядывал. Но имея перед глазами каждодневный пример «мамули», вскорости заинтересовался. И попробовав несколько раз, ощутил вкус к спиртному.
– Прямо тяга в нем какая-то проснулась. Был нормальный мужик, а стал выпивоха.
– Как же вы с ними жили?
– А куда мне было деваться? На улицу идти? С бомжами по помойкам ночевать? Вот и жила, сколько сил было.
– А теперь?
– Теперь мне счастье подвалило. За нормального мужчину замуж вышла. У него и живу. Правда, там еще свекровь имеется. Ворчит иной раз, что я жилплощадь у нее совершенно напрасно занимаю, когда свою собственную хату имею. Гнать не гонит, но воркотню ее слушать тоже не особо приятно. Думала, что мать помрет, так я хотя бы ее квартиру сдавать буду. Или ремонт сделаю, и переселимся с мужем. Ан нет! Мама Витьку на свои метры прописала! И за что, скажите вы мне, алкоголику такая милость? Вот и подумываю, как бы мамину квартирку разменять, – закончила свой рассказ Варя. – Думаете, получится у меня отдельная квартира?..
Варя еще какое-то время говорила о своих планах. А подруги слушали и поддакивали, сочувствуя женщине. Но в успех ее верили мало. Вполне вероятно, что закон в данном случае примет сторону не потерпевшей Варвары, а ее горького пьяницы мужа. И будет он себе жить-поживать в отдельной двухкомнатной квартирке, пока его жена – законная владелица станет мыкаться по чужим людям. Хотя это и несправедливо.
Так подруги и заявили бедной Варе, искренне пообещав, что, если будет суд, выступят на ее стороне в качестве свидетелей.
Наконец Мариша решилась задать Варе тот самый вопрос, ради ответа на который подруги и поддерживали затянувшийся разговор:
– Скажите, а у вас есть какой-нибудь другой телефон для связи?
Варвара не стала изумляться и задавать лишние вопросы. Она просто с готовностью кивнула:
– Есть! Записывайте!
И продиктовала тот самый номер, который высветился на экране телефона Додика. Номер-то подруги записали, но были порядком при этом обескуражены. Кем же приходился скользкий Додик этой славной женщине? Неужели она снималась в его гадких фильмах? Но Варя сама ответила на этот вопрос.
– Вы меня из такого отчаяния вытащили! – воскликнула она, обращаясь к подругам. – Вы не представляете! Я прямо не знала, что мне и делать. Даже Витиному брату звонила. Спрашивала, не пропишет ли он Витьку у себя.
– Разве ваш муж не иногородний?
– Верно. Только его брат тоже в Питере живет.
– И что он?
– Отказал мне наотрез! Так и заявил, раз я или моя мамаша были такими дурами, что Витьку у себя прописали, так нам теперь и отдуваться. А он свою квартирку купил, и никакие алкоголики, пусть даже они его родные братья десять раз подряд, ему не нужны.
– Вот негодяй!
– Его тоже можно понять. Додик всего в жизни сам добился.
– Кто?!
Этот вопрос вырвался у Мариши так громко, что Варвара изумленно на нее покосилась. Но все же ответила:
– Додик – это и есть брат Витьки. Родной.
– А-а-а. И что он? Не пьет?
– Да уж не чета Витьке! – вздохнула Варвара. – За женский подол не прячется. Всего в жизни сам добился. Молодец!
– Да?
– Ага! И специальность имеет! – вдохновенно продолжала Варвара. – Фотограф он у нас. А что ходит такой нечесаный, так у них – у людей богемы, говорят, так принято.
Подруги не стали ее разубеждать. Молодец ее Додик, так молодец. Пусть думает, как ей приятней. К тому же в головах у подруг сверкнула одна мысль.
– А вы не знаете, Додик свою квартиру в собственность приобрел или она в кредит у него куплена?
– Говорил, что в кредит брал. Да только кредит он этот уже выплатил. Так что квартира в его полной собственности.
– А другие близкие родственники у Додика имеются?
– Витька.
– А родители?
– Нету. Померли.
