Леся покачала головой.
– Кира, а там, наверху, больше ничего не было?
– В смысле?
– Ну, под тем камнем. Записка там или какой-нибудь предмет.
– Не знаю. Я не посмотрела. Просто вытащила кофточку и сползла вниз.
– Нужно посмотреть.
И Леся выразительно посмотрела на подругу.
На этот раз Кира стала взбираться на курган с другой стороны. Там был более пологий склон. И карабкаться было значительно легче. Кире даже удалось подняться на самый верх и, перевернув тот самый верхний камень, заглянуть под него.
– Есть! – крикнула она. – Нашла!
– Что? Что там?
– Какая-то бумажка!
– Давай ее сюда!
Кира сползла вниз и протянула свою находку друзьям. Все трое сосредоточенно склонились над довольно грязным и все еще мокрым обрывком бумаги и попытались расшифровать каракули, которыми он был испещрен.
Дело осложнялось еще и тем, что бумага очень сильно промокла. И если трепыхающаяся на ветру кофточка уже подсохла, то лежащая под тяжелым камнем бумага так и осталась мокрой.
– Кажется, какой-то человечек, – не слишком уверенно произнесла Леся. – Он курит трубку.
– Нет, это домик. Домик, и из его трубы идет дым.
– Это и не домик, и не человечек. Это паровоз!
– Это не дым, а какие-то буквы. Только их размыло водой.
– А рисунок? Что это? Домик? Человечек? Или паровоз?
Итак, мнения насчет рисунка разделились. Домик, человечек, паровоз. И трое друзей снова вопросительно уставились на мокрый клочок бумаги в руках у Киры.
– Ну, и что это может означать?
– Ясно, что Оля оставила эту записку специально для нас.
– Да.
– Наверное, это что-то важное.
– Конечно, важное! Ночью под проливным дождем она додумалась, как спрятать ее, чтобы мы смогли ее найти.
– Естественно, потехи ради она не стала бы ползать по мокрым камням, рискуя упасть вниз и переломать себе все на свете.
Кира не стала уж добавлять, что Оля никогда не пожертвовала бы своей лучшей кофточкой, если дело не шло о жизни и смерти. Про смерть при Мише лучше было вовсе не упоминать. И так на парне буквально лица не было. Он упорно таращился на клочок бумажки и без устали повторял:
– Но что это такое? Что это такое? Что?
Они повертели бумажку и так, и сяк, и наперекосяк. Эффект был все тот же. Домик. Человечек. Паровоз.
– Постойте, – произнесла Кира, останавливая Мишу. – Мы с вами упускаем из виду что-то важное.
– Что?
– Вряд ли Оля стала рисовать что-то для нас незнакомое. Наверняка это место мы все с вами сто раз видели и хорошо его знаем.
– Она указала, куда пошла! Нарисовала домик.
– Точно. Или человека, к которому она отправилась!
– Или уехала к нему на паровозе.
– Вот уж глупости! Паровозы давно вышли из употребления.
– Но может быть, поблизости есть старое паровозное депо? Знаете, такой музей под открытым небом?
Миша отрицательно покачал головой. Нет, ничего подобного поблизости не было.
– Но я могу узнать! – с готовностью вызвался он. – Прямо сейчас вернусь и…
– Только не вздумай впутывать в это дело посторонних, – перебила его Леся.
– И не думал даже. Я хотел порыться в Интернете.
– Это другое дело, – одобрили его подруги.
– Так я пойду?
– Ага. Пойди. А заодно еще узнай, нет ли поблизости клуба любителей трубки.
– И кафешки в виде сельского домика.
– Или кафешки, в которой хозяин курит трубку и расположил свое кафе в старом паровозном вагоне.
Дав указания безотказному Мише, подруги отправили парня, а сами остались в поле: искать следы пребывания Оли. Однако они только напрасно потеряли свое время, перепачкались и извозились во влажной земле, на которую много раз падали, поскользнувшись то на камне, то на все еще сырой траве. В конце концов подруги вышли к реке и замерли перед ней.
– Как ни крути, а Оля должна была выйти к реке.
– Ага. Мы же с тобой вышли.
– А потом куда бы ты пошла на месте Оли? Вверх по течению или вниз?
– Я? Я пошла бы вон туда.
– Почему?
– Потому что в той стороне Лапки.
– И вовсе нет!
– И очень даже да!
– Нет!
– Да!
– Нет, нет и нет!
– А где же они? Где, где?!
– Вон там!
И Кира махнула рукой в противоположную сторону. Некоторое время подруги молча смотрели друг на друга, а потом Кира с грустью призналась:
– Похоже, мы заблудились.
– Ничего страшного. Если пойдем вдоль реки, то куда-нибудь обязательно выйдем. Я где-то читала, что если заблудился в джунглях, то самое важное – найти реку и идти вниз по течению. И тогда обязательно выйдешь на берег океана или к населенному пункту.
– Значит, идти нужно вниз по течению? – уточнила Кира.
– Да.
– Так пошли вверх!
И подруги довольно бодро заковыляли по неровной узкой тропинке, которую и тропинкой-то можно было назвать лишь условно. Шли они долго. Устали, вспотели и ужасно разозлились. Речка Лапка была на редкость извилистой. И сейчас подругам казалось, что они не идут, а петляют на одном и том же месте.
– Это нам только кажется, – утешала подругу Леся. – А хочешь, немного передохнем и искупаемся?
– Ага! Вон там как раз подходящий пляжик!
Путь до подходящего пляжика подруги одолели в один счет. Перспектива искупаться и освежиться в чистой прохладной воде придала им сил. Они бы и раньше влезли в речку, да только берега Лапки, вдоль которых они шли, были либо отвесными и крутыми, либо густо усажены камышом. А камыш, если кто не знает, такая коварная штука, что без порезов и ран через него не пробраться.
А тут подругам повезло. Впереди показалась чистая отмель и нечто вроде пляжа. Конечно, не песочного, а поросшего травкой, но это тоже было очень и очень здорово. Вдоволь накупавшись, подруги
