мне ничего и не надо.
И она прошла следом за Кирой и Лесей в дом. Девушки усадили ее за стол, а сами побежали за квитанциями, потому что Лапа очень извинялась, но без заполненных квитанций уходить не хотела.
– Меня начальство по головке не погладит, если с оплатой задержка возникнет. Премии могут лишить. А у меня зарплата и без того маленькая, премия мне очень кстати.
– Лапа, а мы по квитанциям не заплатили.
– Да? А как же теперь быть? – огорчилась Лапа.
– Ну… Завтра заплатим.
– Ой! А вдруг снова забудете? Поймаете своего преступника, да обо всем остальном-то и забудете.
– Тогда… Хочешь, мы тебе деньги отдадим и квитанции?
– Мне?
– Ну да. А ты за нас оплатишь.
– Хорошо! – оживилась Лапа. – Это я могу! Если хотите, я даже вперед могу заплатить. Чтобы вам потом двадцать раз голову себе коммунальными платежами не заморачивать. И за свет, и за газ, и за воду я тоже могу вперед взять.
Получилась приличная сумма. Но девушки не жалели о деньгах. Очень хорошо, что они сразу же развязались с таким неприятным делом. Это Лапа здорово придумала – один раз заплатить и полгода ни о чем не думать.
Но Лапа, получив деньги и заполнив квитанции, уходить не торопилась.
– А правда, что вы почти поймали преступника? – вдруг спросила она у подруг.
– Ну… Тебе-то мы можем сказать правду. Пока что мы еще не знаем, как ее зовут. Но скоро узнаем.
– Ее? Вы сказали ее? – заволновалась Лапа. – Значит, преступник – это женщина?
– Мы так думаем.
– А почему? Почему женщина? Вам что-то известно? Умоляю, расскажите и мне тоже! Выходит, Игорька убила какая-то его баба?
– Не его, – покачала головой Кира. – Скорей всего, она не имела к Игорю прямого отношения.
И тут в голове у Киры промелькнула какая-то неясная мысль. Она попыталась ухватиться за нее, но ничего не получилось. А Лапа продолжала трепетать дальше. И Кирина мысль совсем спряталась, забилась в дальний уголок сознания, явно испугавшись пронзительного щебетания Лапы.
– Как же Игорька угораздило связаться с преступницей? Она маньячка? Душевнобольная?
– Вероятно. Она долгое время лежала в психиатрии. Наверное, с головой у нее с тех пор не все в порядке. У нас ведь в психушках даже здорового человека могут залечить до полной невменяемости.
Лапа заметно побледнела.
– Ой, ужас! – воскликнула она. – Ужас и есть! Девочки, а кто же эта баба такая, а?
– Ты ее не знаешь.
– А вы? Вы знаете?
– Мы пока что тоже.
– А когда узнаете?
Подруги растерянно переглянулись. Ну не говорить же Лапе о том, что они надеются узнать это уже сегодня ночью. А она – Лапа – им в этом очень сильно мешает. Сидит тут и не дает настоящей преступнице подобраться к подругам.
– Завтра, – наконец нетерпеливо произнесла Кира. – Ты все узнаешь завтра!
– Я вам мешаю? – догадалась Лапа. – Мне уйти?
– Да. Уходи!
– Вы кого-то ждете?
Вот настырная! И какое ей дело?
– Никого мы не ждем! Просто хотим пораньше лечь спать.
Но Лапа сидела за столом, не трогаясь с места. Она зачем-то полезла в свою сумку, где у нее хранились печати и ворох квитанций. Наклонившись, она принялась копаться в недрах своей сумки, словно выискивая там что-то очень важное. Подруги с нетерпением наблюдали за ней, выжидая, когда Лапа извлечет нужное из своей сумки и можно будет выставить ее за дверь.
Лапа подняла голову, но выставить ее за дверь у подруг не получилось. Потому что теперь в руках Лапы был маленький черный пистолет.
– Лапа?! – пораженно выдохнула Леся. – Это что значит?
– Сядьте, – ровным и каким-то безжизненным голосом произнесла Лапа. – Видит бог, вы обе мне симпатичны. Но не надо вам было лезть в это дело. И Николай, и Игорь, и тот третий их дружок, Ваня, – они все получили по заслугам. Им еще мало досталось! По справедливости они должны были бы умирать в муках. А не так, как вышло. Чик, и все! И нет мерзавцев!
Лапа говорила так спокойно и невыразительно, что у подруг даже возникли сомнения. А правильно ли они ее поняли? Это она им только что в содеянных преступлениях покаялась? Или она говорит о чем-то другом?
– Лапа, а ты чего это пушку с собой притащила? – спросила Леся. – Зачем она тебе?
– Вы не должны были узнать правду, – произнесла Лапа. – Папа умер совсем не для этого.
Папа? О ком она говорит? О своем отце? А он тут при чем?
– Вы еще не поняли? – криво усмехнулась Лапа. – Я и есть дочь мэра!
Подруги в изумлении переглянулись. Лапа – дочь мэра? Но ведь та была красоткой с нежным румянцем на пухлых щечках и целой копной густых светлых волос.
– Волосы вылезли от медикаментов, которыми меня пичкали в больнице, – угадала их безмолвный вопрос Лапа. – Красить мне их теперь ни к чему. Поэтому и цвет их вернулся к первоначальному. Я очень похудела и подурнела с тех пор. Я это и сама знаю. Так что мне даже вмешательство пластических хирургов не понадобилось. Да и откуда бы я взяла на них деньги. Нет, та Ланочка, которую вы видели на старых фотографиях, больше не существует. Я бы и сама себя не узнала. Что уж там говорить про других.
Подруги в безмолвном изумлении разглядывали Лапу, ища в ней следы той, прежней, Ланочки. Искали и не находили. Невероятно! Как за такой короткий промежуток времени человек может так измениться и… (да что уж там!) и подурнеть.
– Я долго болела. А болезнь, как вы понимаете, не красит.
– А глаза? У дочери мэра были ослепительно-голубые глаза!
– Фотошоп, – небрежно отмахнулась Лапа. – А может быть, в тот день я одела контактные линзы. Теперь уже мне и не вспомнить. Все это словно осталось в другой жизни. Там, где я была любима, богата и счастлива.
– Значит, пластических операций ты не делала?
– Зачем? – пожала плечами Лапа. – Да и на какие шиши? После смерти отца и ухода матери у меня не осталось ни гроша.
– А как же счета в иностранных банках?
– Если такие у папы и имелись, я про них ничего не знала. Но думаю, что, будучи патриотом, папа держал все свои деньги в России. И их арестовали вместе со всем другим папиным имуществом.
– А мама? Разве она не могла просветить тебя насчет оставшихся крох? Или у нее самой могло быть какое-то имущество!
– Мама?
И на губах Лапы появилась скорбная усмешка.
– Вы не видели мою маму перед ее концом. Это был совершенно сломленный человек! Она ничего не понимала и не хотела понимать! Все время твердила, что это ошибка. И что скоро все образуется. Ничего толкового от нее нельзя было добиться! Она ушла на тот свет, даже не подумав о том, каково придется мне!
– И тогда ты тоже попыталась покончить с собой?
– А что мне оставалось? У меня даже крыши над головой не было. Нашу квартиру опечатали и отняли у меня ключи. Загородный дом был уже занят другими людьми. Мне попросту некуда было идти.
Подруги слушали Лапу с сочувствием. Со стороны следствия подобные действия были вряд ли законны. Лапе должны были предоставить хоть какое-то жилье. В конце концов, по действующему законодательству
