И к тому моменту, когда в раковине накопилась приличная лужица грязновато-розовой водички, Анна поняла, что просто так Алену ей не разговорить. Но Анна достаточно насмотрелась на разных девушек и знала, что если подход к каждой должен быть индивидуальным, то коньяк развязывает язык буквально всем. Выскочив из ванной комнаты, она проигнорировала ехидный взгляд того самого друга ее мужа – пакостника и мерзавца, схватила со стола початую бутылку и пулей метнулась обратно в ванную комнату. Муж пытался ее остановить, но Анна только махнула рукой.
Алена все еще рыдала. Но от коньяка не отказалась. Хотя та Алена, которую помнила Анна, еще два месяца назад и капли в рот не брала, оказываясь самым скучным гостем на каждой вечеринке. Однако, глотнув сейчас коньяка, Алена в очередной раз подтвердила свою незаурядность. Вместо того чтобы разговориться, она помрачнела и замкнулась в самой себе окончательно.
Все так же молча она привела себя в порядок. И, больше не рыдая, обняла растерявшуюся Анну и сказала:
– Не хочу, чтобы вы думали обо мне плохо. Я – не проститутка. Но просто так надо. Вы мне верите?
Анна не верила. Но взгляд Алены молил ее о снисхождении. И она воскликнула:
– Проститутка ты или нет, я не буду думать о тебе плохо. Но, ради всего святого, объясни мне, зачем тебе это нужно? Тебе не хватало денег?
– И это тоже, – уклонилась от прямого ответа Алена.
– Но, работая моделью, с твоими данными и потенциалом, ты вскоре должна была начать получать великолепные выгодные контракты. И тебе никогда не пришлось бы ни в чем нуждаться. А возможно, ты бы выбрала себе богатого мужа или любовника. Зачем тебе размениваться на многих, если можешь иметь одного и при этом – все?
Слова Анны были разумны. Но Алена лишь отвела глаза и произнесла:
– Так надо. Не могу объяснить вам всего, сама толком не понимаю, но мне так надо.
И с этими словами она выскользнула за дверь. Анна с трудом удержалась, чтобы не кинуться за ней следом. Разговор с Аленой произвел на нее неприятное впечатление. Словно бы девушка была сама не своя.
– Но кто я была ей такая, чтобы вмешиваться в ее судьбу? – вздохнула Анна. – Алена была взрослым человеком. И если она пошла на панель, значит, таков был ее собственный выбор. Тут я не могла ничего поделать.
– Совсем ничего? А предложить ей вернуться?
– Я сказала! – горячо воскликнула Анна. – Сказала, что она всегда может вернуться ко мне. И если не слишком растолстеет или не приобретет совсем уж неподдающиеся лечению шрамы или другие уродства, то я ее возьму. И только буду рада.
– А Алена?
– Поблагодарила. И обещала подумать.
– Но тем не менее больше не пришла?
– Нет.
Анна вздохнула. Все было ясно и так. Но у подруг еще оставались к ней вопросы. Как ни крути, а Анна пока что была единственным человеком, который проник в Аленину тайну. Конечно, не до конца. Но все равно лучше, чем ничего. И подруги не собирались останавливаться на достигнутом.
– Можно узнать адрес или телефон того приятеля вашего мужа, который организовал эту вечеринку?
Анна с явной неохотой полезла в сумочку. И, полистав записную книжку, вручила девушкам требуемый телефон со словами:
– Только не говорите, что вы от меня. Это будет вам самой скверной рекомендацией. Скажите лучше, что вы без ума от него. И не бойтесь переборщить. Он законченный кретин. Самодовольный и тупой. Он поверит всему, что сдобрено солидной дозой лести.
Подруги последовали ее совету. И в результате им почти без хлопот удалось назначить свидание Геннадию Уткину. Наплели и наобещали они ему при этом с три короба. Этот противный Уткин на деле был малый не промах. Пошляк и пакостник. И встретиться с девушками соглашался только при одном условии, что затем последует секс втроем. Подруги радостно пообещали ему это удовольствие, ни мгновения не сомневаясь, что свое слово они ни при каких обстоятельствах не сдержат. Такого в их практике никогда не было. И делать премьеру с каким-то там Уткиным в роли героя-любовника им вовсе не улыбалось.
А едва подруги увидели его, как сразу поняли, что Анну они отлично понимают. Мало того что Уткин в самом деле напоминал утку – толстую, с кривыми лапами и сплюснутым красным носом, он и ходил, переваливаясь с боку на бок, словно важный селезень. Но, кроме всего прочего, он обладал сальным взглядом, скверным запахом изо рта и еще большей вонью внутри себя самого.
– Какой вонючка! – тоскливо прошептала Леся, когда красавец-мужчина впервые предстал перед ними.
Встретиться с подругами он согласился только на том условии, что свидание пройдет у него дома. И девушки не сомневались, что сделано это было с одной-единственной целью: затащить их в койку. Встретил он их в махровом халате, под которым, похоже, ничего не было надето.
Однако самонадеянность Уткина его же и погубила. Напрасно он думал, что один справится с двумя. Коварное предложение Киры сначала выпить по бокальчику мартини и поболтать сделало свое дело.
Выпив, Уткин принялся болтать и хвастаться напропалую. Так что вытрясти из него сведения о том, где он навербовал девушек для вечеринки по случаю Дня защитника Отечества, у подруг не вызвало никакого затруднения.
– А хорошая получилась шутка! – с удовольствием вспоминал он. – Эту мегеру Аньку, ради которой я все и затеял, прямо перекосило, когда она увидела шлюшек на своем гламурном дне рождения.
И он зашелся мелким дребезжащим смехом. Подруги дружно заулыбались, демонстрируя, что они целиком и полностью разделяют его веселье. И на этой дружеской волне завладели визиткой маленького публичного домика, в котором трудилась Алена, зачем-то предпочтя эту работу карьере профессиональной модели.
– Эй! – крайне неприятно изумился Уткин, когда обнаружил, что его недавние подружки, получив желаемое, резко снялись с места и на всех парах двинулись к выходу. – Мы же еще не закончили.
– Это вы не закончили, – хихикнула Кира, не снижая темпа.
– И вообще, мы ничего и не начинали, – бросила ему Леся.
Уткин попытался задержать подруг. Чтобы соблазнить их, он даже сделал попытку снять с себя халат. В корне неверное решение! Подруги начали двигаться еще быстрее. А он сам запутался в длинном поясе и едва не упал. Пока он сражался с халатом, подруги, с трудом сдерживая смех, вылетели на лестничную площадку. И помчались прочь от нелепого ухажера.
– Чем дольше я живу, тем хуже понимаю мужчин, – сквозь смех произнесла Кира. – Он в самом деле думал, что мы отдадимся ему, стоит ему распахнуть свой халат?
– Ага. Попадаем от восторга прямо в его объятия. Словно спелые груши.
В приподнятом настроении подруги решили не тянуть резину, а прямо сейчас позвонить по телефону, который им дал Уткин.
– Звони ты, – велела Леся, обнаружив, что ее трубка готова в любой момент отключиться, так как находящихся на счету денег оказалось до обидного мало.
И куда они вечно деваются? Вроде бы и не звонит никому. А когда начинает вспоминать, то оказывается, что она страшная болтушка.
Кира не стала спорить. И полезла в сумочку за трубкой. Сумочка у нее была замшевой, с висюльками и модными пряжками. Кроме того, в ней было около десятка отделений. Это вначале, еще при покупке в магазине, казалось Кире большим достоинством ее новой сумки. Так как Кира наивно полагала, что сумеет разместить все свое барахлишко по этим отделениям. Спору нет, распихать ей все удалось. Но вот найти потом требуемое, да еще срочно, да еще стоя в неудобной позе, – это уж фигушки.
Кира прямо вся вспотела, пока искала проклятую трубку. И не нашла бы ее, наверное, еще долго, не зазвони трубка, потому что Кира четко помнила, что положила хорошенькую, золотистую с узорчиком «Нокию» в среднее отделение, где той и полагалось быть. А нашлась шалунья в крайнем левом отделении, вместе с косметикой и парой презервативов, которые Кира таскала с собой на всякий случай. А случай тот
