– Это поможет тебе расслабиться. И почувствовать вкус к жизни. А заодно избавит и от лишнего любопытства.
Кира чуть язык себе не откусила, так ей хотелось крикнуть: «Не пей! Ни в коем случае не пей!» Но выдать себя означало бы погубить весь их с Лесей план. Пусть и безумный, но все же план.
– Вот и умничка, – сладко произнес Посланец. – Правильно, что не стала кусаться и сопротивляться. А то ведь, знаешь, я могу сделать тебе очень и очень больно. Но теперь расслабься и отдохни. Я выйду, но через минуту вернусь.
Услышав это, Кира отскочила в сторону. К счастью, тут было множество ниш, занавесей и встроенных шкафов. Выбирай, что душе угодно. Кириной душе было угодно спрятаться в шкафу. И она туда нырнула. Следом за этим неподалеку хлопнула дверь. И шаги Посланца прозвучали мимо Киры. Затем хлопнула еще одна дверь. Томимая неясным предчувствием, Кира выбралась из шкафа и подкралась к очередной двери. Здесь она остановилась и приникла к двери ухом.
– Ну что? – раздался за дверью мужской голос. – Спит твоя красотка?
– Засыпает, – отозвался Апостол.
– Не опасно было привозить ее сюда?
– Девчонка сама лезла.
– А она хороша.
– Лапочка. Только слишком уж любопытна. Меня это настораживает.
– И не жаль тебе ее будет?
– Что поделаешь, все они годятся только для одного.
– Разве вчерашней бы не хватило?
– Она слишком предсказуема. Ее реакции меня не устраивают.
– А сегодняшняя?
– Совсем другое дело! Просто огонь. Чувствую, с ее помощью наша работа пойдет семимильными шагами.
– А ее никто не хватится?
– Кто? Что ни говори, а старый Апостол знал свое дело добре. Никаких родителей, никаких мужей или детей. Одинокие люди, которыми никто особенно не интересуется.
– Да, старик был мастер на такие дела. Жаль его, он мог быть нам еще полезен.
– Старик оказался крысой! А ты знаешь, как я поступаю с этими тварями! Но награду он все же получил.
– Какую же?
– Шикарные похороны. И еще он сберег то, что для него было важней всего на свете.
– Что же?
– Свое имя, свою репутацию. В глазах этих идиотов он теперь чуть ли не великомученик, изувеченный и убитый рукой злодея. Знали бы они, каков был их пастырь на самом деле, они бы отвернулись от него, оплевали или забили камнями.
– Но все же я думаю, что мы поступили с ним чересчур жестоко.
– Мягко, я бы сказал! Чересчур мягко, учитывая, что он из-за своей жадности и глупости едва не поставил под угрозу срыва все наше предприятие.
– Может быть, было достаточно того, что мы устранили девчонку? Вот она была действительно опасна! Надо же, сколько всего сумела разнюхать.
– Просто удивительно!
– Ты не узнал, как ей это удалось?
– Нет. Этот старый идиот Апостол решил, что сможет купировать ситуацию своими силами. И только все напортил. Кто поверит, что отец грохнул родную дочь, узнав что-то нелицеприятное о ее поведении?
– Но ведь грохнул же.
– После того, как этот идиот дал ему тройную дозу ЛД-21.
– Что?
– Что слышал!
– Как он его раздобыл? Препарат находится еще на стадии изучения.
– Вот и мне это интересно как?
– Его побочные действия еще не исследованы.
– Знаю.
Последовало молчание. А затем первый собеседник произнес:
– Видимо, старик был опасней, чем я себе представлял.
– Теперь ты меня понимаешь?
– Понимаю и оправдываю.
– Рад это слышать. А теперь, если ты не возражаешь, я пойду к своей малышке.
– Сегодня, я так понимаю, тебя больше не беспокоить? – шутливо спросил у Посланца второй собеседник.
– Даже если будет пожар, наводнение, цунами или все они вместе.
И Посланец уже повернулся, чтобы идти назад. Кира дернулась от двери, возле которой подслушивала. Но вдруг второй собеседник остановил Посланца следующим вопросом:
– Отниму у тебя еще буквально минуту. Только один вопрос.
– Да.
– Как у тебя обстоит дело с СК-16?
– Неплохо, – отозвался Посланец, явно останавливаясь. – Мои ребята искусственно синтезировали те частицы слюны африканской сколопендры, ради которых мы столько лет бились над этими милыми, ни в чем не повинными тварями.
– Страшно даже представить, сколько мы их извели.
– Но ведь не напрасно! Вещество мы выделили и синтезировали.
Дальше Кире было слушать уже неинтересно. Оба собеседника перешли на такие сугубо научные термины, что их речь стала представляться Кире куда менее понятной, чем даже турецкая. К тому же у нее, как она точно знала, было всего несколько минут. Не тратя ни единой драгоценной секунды, на которые шел счет, Кира метнулась назад. В ту комнату, где находилась Леся, которую, как смекала про себя Кира, следовало немедленно спасать. Не хватало еще, чтобы эти психи начали на ней испытывать своих сколопендр. Ишь, выдумали! Никого-то им не жалко! Изверги!
Но вбежав в комнату, где оставалась Леся, Кира увидела, что ее подруга крепко спит. И как она могла забыть о том, что бедняжку одурманили! Ужас! У Киры были считаные минуты. И она не могла их тратить на то, чтобы будить Лесю. Стащив на пол, она попробовала ее волочить. Так быстро, как нужно, не получалось. А до спасительной лестницы, ведущей сначала в подвал, а потом в подземный ход, было слишком далеко.
Не успею!
К тому же Кира прекрасно осознавала, что такой способ их передвижения неизбежно заинтересует и привлечет к себе внимание окружающих. Это сама Кира могла еще какое-то время разгуливать в маскировочном халатике и шапочке. А вот тащить при этом за собой Лесю – это уж дудки.
Оставался единственный выход. И подскочив к окну, Кира распахнула его. Оно находилось в цокольном этаже, то есть было довольно высоко над землей. Метра три-четыре, никак не меньше. Кира сорвала с кровати простыню и, привязав ее к трубе отопления, спустила другой конец на землю за окно. После этого запихала продолжающую мирно сопеть подругу под кровать. И, оставшись одна, оглядела комнату.
Замечательно! Отсутствие Леси на кровати и простыня за окном создавали иллюзию, что пленница очнулась, поняла, что ей в гостях решительно не нравится, и просто сбежала через окно.
Отлично!
И Кира нырнула под кровать, потеснив Лесю, которая опять же отнеслась к этому равнодушно. Знай себе лежит и сопит в две дырочки. Не успела Кира устроиться поудобнее, как дверь в комнату открылась. И она увидела чьи-то ноги. На мгновение они замерли у порога, а затем кинулись к окну. Раздался крик. Судя по тону и проклятиям, Посланец был явно возмущен поведением Леси. Сначала он постоял у раскрытого окна, свесившись с подоконника и словно ожидая, что Леся устроилась отдохнуть на травке возле дома. А
