– Эй, вы трое! Отпустите мою подругу! Немедленно!
Рики, еще не успевший дойти до Киры, замер в нерешительности. А Леся продолжала:
– И не думайте, что я тут одна! Нас много! Что вы хотели сделать с Кирой? Отпустите ее!
Следом за Лесей в дверь ввалились еще двое. Лисица и незнакомый Кире парень. Невысокий и крепенький, он не стал тратить даром время на слова. И сразу же накинулся на Рики, не побоявшись и ножа, который тот по-прежнему сжимал в руке. А Лисица (ну на то он и Лисица – известный дамский угодник) подскочил к Мирре с Анной.
– Милые дамы, подержали мою подружку, и хватит! Ваше время истекло!
Мирра попыталась ударить Лисицу. Но к нему на помощь кинулась Леся. Да и пришедшая в себя Кира активно подключилась. Но все равно даже вчетвером им не удалось бы справиться с семьей преступников. Потому что в свою комнату вновь вернулся Густав.
С его появлением картина существенно изменилась, и не в лучшую для друзей сторону. Густав и Рики были очень сильные ребята. И Лисице со вторым парнем приходилось туго. Как и Кире с Лесей, сражающимся против Анны и Мирры.
– Нам бы только продержаться до приезда ментов! – крикнул Лисица Кире, чтобы поддержать ее силы.
– А когда они приедут?
– Скоро!
Судя по всему, преступники тоже так считали, потому что теперь хотели только покинуть свой дом. Сражались яростно и задерживаться тут явно не собирались. А услышав про милицию, и вовсе поняли, что им нужно бежать.
Оттолкнув от себя друзей, они помчались вниз, прыгая друг за другом через ступеньку, две, а то и через три. Последним бежал Густав, хватая попадающиеся под руку вещи и швыряя их в преследователей. Разумеется, увидев бегство врага, друзья начали погоню за ними. Но у семьи Антонас было преимущество. Они хорошо знали план своего дома. И потому первыми очутились в гараже. Когда туда прибежали друзья, то две новенькие гоночные торпеды, купленные взамен якобы угнанных, уже ревели мощными моторами.
Друзьям оставалось только отпрыгнуть в сторону и беспомощно наблюдать за тем, как машины мгновенным рывком срываются с места.
– Надо их догнать!
И Кира первой устремилась к своему «гольфику», на котором приехала сегодня сюда.
– Куда ты? На своем «Гольфе» надеешься угнаться за спортивными «БМВ»?
– Ну и что! Нужно же что-то делать!
– Делать что-то нужно, – согласился с ней Лисица. – Например, тебе стоит позвонить вашему Кантемирову и рассказать ему все, что тут произошло!
– Кантемирову? А разве он еще не в курсе?
– Нет. Ни сном ни духом. Кто бы его просветил?
– Но как же? – растерялась Кира. – Ты же сказал…
– Мало ли что я сказал! Разве можно слушать такого легкомысленного типа? Просто, я как увидел этого твоего Густава, как он в комнату вваливается, сразу понял, нам с Серегой против него не выстоять. А тут еще и Рики этот. И мамаша с невесткой! Размазали бы они нас по стенкам, вот так-то!
– Так ты что же? – расхохоталась Кира. – Все про милицию выдумал?
– Ну да.
– И никто нам на выручку не едет?
– Нет, думаю, что нет.
– И вы Кантемирову не звонили?
– Нет.
Но это следовало немедленно исправить! Кира схватила трубку и набрала заветные цифры. Только бы следователь не был занят или на каком-нибудь своем дурацком совещании, думала она, совсем забыв, какой на дворе час. Тогда он звонок просто сбросит или трубку выключит. Но нет! Кантемиров был свободен.
Он спал и спросонок не сумел дать Кире должный отпор. И тут уж Кира села ему на ухо по полной программе. Ей было что рассказать следователю.
Кантемиров слушал и только крякал.
– Ну и дела! Ну и аферюги! Даже меня обманули! А я-то думаю, чего это старый цыган в глухую несознанку ушел?! Нет на мне крови, говорит, и все тут. А оно вон что!
А закончилось все тем, что Кантемиров велел Кире:
– Диктуйте номера и марки их машин!
Кира продиктовала и добавила:
– Обе машины светло-серебристого цвета. Совсем новенькие, сегодня из салона.
– Что смогу, то сделаю.
– А…
– Будут новости, позвоню!
На этом Кире и пришлось утихомириться. Гоняться за бывшим женихом ей не хотелось. Хотя она и была уверена, что в ее чувствах к Густаву не осталось ни капли симпатии, но кто знает этого дурака? Вдруг возомнит себе, что Кира гонялась за ним не потому, что он преступник, а возможно, надеясь вернуть их былые отношения?
Нет уж, избавьте ее от такого позора. Пусть наконец делом займутся профессионалы во главе со следователем Кантемировым.
И следователь не подвел. Правда, в ту же ночь задержать семью Антонас не удалось. Их машины словно растворились в воздухе. Но зато на следующее утро на российско-литовской границе был задержан некий Йонас Вилкас, подозрительно похожий на находящегося в розыске Густава Антонаса. А чуть позднее на таможне в аэропорту «Домодедово» была задержана Инга Рауде – несостоявшаяся свекровь Киры, убийца Анна.
Рики и его жена Мирра тоже были пойманы, только чуть позднее, их задержали только спустя два месяца, когда они уже находились под чужими именами на отдыхе во Франции и грели на солнышке побережья Ниццы свои грешные косточки.
Так что теперь вся дружная семейка вновь воссоединилась, правда, уже не под крышей родного дома, а под крышей следственного изолятора. У следователя Кантемирова, который продолжал вести их дела, были самые нехорошие прогнозы относительно этих людей. Сотрудничать со следствием Антоновы-Антонасы не желали. И свою вину отрицали.
– У вас нет против нас ничего! – твердили они, не желая читать заключения экспертов, из которых явствовало, что никого из посторонних в доме Антоновых во время нападения не было, а следовательно, двойное убийство Розалии и Федичкина было на их совести.
Третью смерть – сестры Федичкина – Антоновы также не желали признавать. Не помогла также и очная ставка Анны с соседями Софьи Арсеньевны. Эти люди сразу же узнали в Анне ту самую цыганку, которая явилась за Софьей, а потом в темном проулке пырнула бедную женщину ножом. Этому также нашлись свидетели. Но и их показания не убедили строптивых Антоновых. Они продолжали твердить, что их оговаривают.
Густав держался во время следствия как скала. Видимо, его откровенность с Кирой так разозлила его семью, что они здорово пропесочили ему мозги и велели держаться выбранной ими линии. На ней он и стоял до того момента, пока следователь не выложил перед ним диск.
– Это что такое? – пренебрежительно поинтересовался Густав. – Кино?
– Вот именно. Кино. Кино, снятое в вашем доме.
– Где, простите?
– На вилле «Бесконечность». Хм, бесконечность… Вы ведь так назвали свой дом в угоду Розалии? Это она всеми силами стремилась перещеголять барона? У него была своя «Благодать», а у нее «Бесконечность».
– Дурацкие названия! – пожал плечами Густав. – И дом мне этот никогда не нравился. У барона в гостях я не был, но думаю, что у него точно так же богато и пестро, как и у нас. Мы доверили его дизайн Розалии, за что и поплатились. Вкус у бедняжки был так себе.
– Вкус у нее был безупречный. И я думаю, что, раскрашивая дом во все цвета радуги и навешивая позолоту всюду, где только возможно, она стремилась лишь к одной цели: пустить пыль в глаза своим соседям. Тем людям, которые прежде обижали ее девчонкой, а теперь должны были обзавидоваться. Розалия готовила этот дом под себя, под свои амбиции, под свою жизнь!
– Возможно. Мы и не скрывали от нее, что этот дом будет принадлежать ей. И что с того? Розалия была нам хорошей прислугой. И мы захотели вознаградить бедную женщину.
– Шикарный подарок!
– Мы могли себе это позволить, – небрежно отозвался Густав. – Средства позволяли. Хотя понимаю, вам в такое поверить трудно.
– Но все же напрасно вы сравниваете свой дом с домом барона. В вашем доме перед домом здешнего барона все же имеется одно неоспоримое достоинство.
– Какое же?
– Система видеонаблюдения, которую вы установили незадолго до убийства Розалии, работает бесперебойно. Включается сама по себе, стоит датчикам зафиксировать в помещении хоть малейшее движение. Конечно, когда вы монтировали запись, на которой на ваш дом якобы совершается нападение, вы это твердо помнили. Сделали все аккуратно, не подкопаешься. Ничего на записи не вырезали и не переписывали. Просто в нужных местах вы камеры выключали, а в других, наоборот, включали. Молодцы! А я-то все время ломал голову, почему камеры так странно работают. Но потом… Потом, должно быть, забыли об этой особенности вашей видеосистемы.
Густав молчал. Но по его лицу было видно, что он начинает медленно прозревать. Он посмотрел на следователя, и в его взгляде проступило затравленное выражение.
– Ну да, – кивнул головой Кантемиров, выкладывая на стол серебристый компьютерный диск. – Вы покинули свой дом слишком поспешно. И не успели ни выключить видеосистему, ни удалить запись из нее. И вот она перед вами, эта запись!
И Кантемиров торжественно ткнул пальцем в диск. В этот же момент до сих пор сидящий неподвижно Густав издал дикий крик и схватил диск. Хрясь! И тонкий диск разлетелся на несколько мелких кусочков, которые злодей еще и каблуком раздавил.
– Вот вам запись! – торжествующе заорал Густав. – Приобщите-ка ее теперь к делу! Думаю, что даже ваши эксперты не сумеют ничего с этого диска прочитать.
– Напрасно вы так думаете, – хладнокровно произнес Кантемиров, улыбаясь краешком губ. – И в любом случае я предвидел вашу реакцию и… Одним словом, это был не тот диск.
– Не тот?!
– Нет, не тот. А тот давно уже в плеере. И сейчас мы с вами посмотрим интересное кино.
И, увидев, что его арестованный совершенно сломлен, коварно спросил:
– Желаете присоединиться ко мне во время просмотра или будете писать добровольное признание?
– Буду! Буду писать! Давайте… бумагу!
И Густав низко опустил голову. Он понимал, что наболтал Кире достаточно для того, чтобы засадить за решетку и самого себя, и своих сообщников. Но о них он задумывался меньше всего. И теперь мечтал лишь о том, как бы первым сдать всех остальных и заработать этим самым снисхождение на суде.
