Кристофер напрягся.
— Нет, не думал. Я же сказал тебе, что вообще не хотел думать, что в тот момент имела значение только моя страсть к тебе.
— А теперь, когда ты удовлетворил ее, перестанешь обращать на меня внимание, и будешь держать в поместье, пока не решишь, что опасность миновала.
— Нет, но я бы хотел, чтобы это было именно так. — Его темные глаза, казалось, сияли собственным светом даже под лучами солнца. — Я не смогу игнорировать тебя, Эбигейл, потому что одного раза мне было недостаточно.
Откровенный разговор с Кристофером волновал и в то же время успокаивал ее, но после последнего его заявления в ее теле вспыхнул пожар, который поглотил все остальные чувства.
— Хочешь, чтобы я стала твоей любовницей?
— У меня никогда не было любовницы и, надеюсь, не будет.
— Но ты хочешь меня, — набравшись храбрости, возразила Эбигейл.
Кристофер шагнул к ней.
— Да, — сказал он.
— Звучит противоречиво.
— Я об этом пока не думал.
Эбигейл пошла к нему, замечая, как напрягся Кристофер.
— Думай что хочешь, но я собираюсь сейчас посмотреть на фехтование. — Она остановилась рядом с ним. — Ты будешь участвовать?
Кристофер замешкался, и Эбигейл уже приготовилась услышать «нет».
— Буду, — ответил он, наконец. Эбигейл с интересом посмотрела на него.
— Может быть, я даже поставлю на твой выигрыш.
Глава 20
Эбигейл старалась сдерживаться, смотря на Кристофера, который в одной рубашке фехтовал с лордом Полом на террасе. На них не было масок и защитных жилетов на груди, но кончики их шпаг прикрывали резиновые шарики. Лорд Гринвич и лорд Суортбек были судьями и считали количество касаний. Оба противника, покрытые потом, не обращали внимания на одобрительные крики зрителей, которые сидели на скамейках и стульях подальше от фехтующих. Они были погружены в сражение, и каждый, стремясь выиграть, напрягал мускулы, чтобы наносить точные удары и уклоняться от выпадов противника.
Эбигейл не сводила глаз с Кристофера. А все вокруг наблюдали за ней. Эбигейл напомнила себе, что вызвалась помочь Кристоферу сдерживать интерес к нему молодых леди, и поэтому могла с восхищением смотреть на него. Но хорошего понемножку. Чтобы справиться с волнением, Эбигейл повернулась к Гвен, надеясь, что какое-нибудь забавное наблюдение подруги отвлечет ее.
Но Гвен грызла ноготь большого пальца и рассеянно смотрела куда-то в парк.
— Гвен? — позвала ее Эбигейл.
Девушка вздрогнула. Она повернулась к ней, на ее губах промелькнула улыбка.
— Да? Кто выиграл?
— Игра еще не закончена. Гвен взглянула на террасу.
— Ох… — Она покраснела.
— Что с тобой происходит?
Гвен оглянулась, чтобы удостовериться, что их никто не слышит, а потом наклонилась к подруге:
— Ах, Эбби, наше пребывание тут подходит к концу.
— Да, — спокойно отозвалась Эбигейл, хотя при этой мысли у нее сжалось сердце. — Конечно, скоро мы вернемся в Лондон. — Ей придется оставить Кристофера и вернуться домой, где родители вновь начнут требовать, чтобы она поскорее вышла замуж. И если газета обанкротится, как она сможет отказать им? Ведь они лишь хотели, чтобы их дочь была в безопасности. Видя, с какой преданностью Кристофер заботится о своей семье, какие жертвы приносит ради нее, Эбигейл все чаще задумывалась над тем, не очень ли эгоистично она поступает, желая доказать всем, что может прожить одна. Она совсем запуталась.
— Но мистер Уэсли так редко бывает в Лондоне! — воскликнула Гвен.
— Понятно.
— И он не станет бывать у нас, думая, что мой отец не одобряет его ухаживаний.
— Мистер Уэсли его не знает.
— И никогда не узнает, судя по тому, как нерешительно он ведет себя со мной. Эбби, как мне уговорить его сделать мне предложение? А вдруг он не хочет на мне жениться? Ему наверняка не захочется уезжать из своего маленького прихода, а отец будет требовать, чтобы мы появлялись в Лондоне во время сезона и навещали друзей и родню.
— Подожди, подожди! — воскликнула Эбигейл, перебив подругу. — Раз мистер Уэсли не говорил об этом с тобой, откуда тебе знать, что он на самом деле думает.
— Ты права, — надула губы Гвен.
— Так поговори с ним.
— О замужестве? — в ужасе воскликнула Гвен. — Но это неприлично.
— Но это лучше, чем, если вы так и будете молчать и упустите свое счастье.
— Эбби, иногда ты говоришь слишком по-современному, — со вздохом сказала Гвен, — хотя я согласна с тобой. Но…
— Что «но»?
Плечи Гвен поникли.
— Вдруг я все эти годы неправильно понимала отца? Вдруг… вдруг его убеждения касались лишь возможного будущего Англии, а будущее своей дочери он видит совсем по-другому? Ведь большинство людей даже представить себе не могут, что дочь графа захочет выйти замуж за простого викария!
Эбигейл подумала о том, какой разразится скандал, если герцог вдруг возьмет в жены девушку без титула. Да, общество будет негодовать, и Эбигейл мысленно похвалила себя за то, что никогда не думала о том, что Кристофер может на ней жениться. Эбигейл опять посмотрела на него, на то, как он ловко двигался, и представила себе, что она — его жена, что каждую ночь она ложится с ним в постель. Эбигейл повернулась к Гвен:
— Гвен, откуда тебе знать, что подумает об этом твой отец. Ты должна поговорить с ним.
— Но тут мне понадобится помощь мистера Уэсли. А он ведь еще не сделал мне предложения! — Она со стоном закрыла глаза. — Но ты права, я должна первая завести об этом речь. Может быть, мне удастся вызвать мистера Уэсли на разговор или, например, придумать похожую историю и спросить, что он об этом думает.
— Наверное, после этого он, наконец, посмотрит на тебя как на свою будущую жену.
— Или испугается до смерти, — в отчаянии произнесла Гвен.
— Он придет на ужин? Может, ты поговоришь с ним за столом или немного позже.
Гвен похлопала ее по коленям и сказала:
— Я буду такой же храброй, как ты, Эбби.
«А я постараюсь быть такой храброй, какой кажусь тебе», — мысленно пообещала себе Эбигейл.
Удивительно, как легко было проникнуть в спальню герцога сейчас, когда все продолжали смотреть турнир по фехтованию. Слушая рассуждения Гвен о неравном браке, Эбигейл решила еще раз объяснить Кристоферу, что у нее и в мыслях не было выходить за него замуж.
Но она не будет иметь ничего против еще одного урока соблазна. Думая об этом, Эбигейл буквально дрожала от нетерпения. Кристофер мог отказаться, потому что все еще с недоверием относился к ней, хотя, как казалось Эбигейл, этим утром их отношения улучшились. И ей было так весело смотреть на леди Мэй и леди Теодосию, когда она сказала им, что они зря переживали, когда «случайно» потеряли ее в лесу.
