Зимняя жертва

— Кажется, вы все прекрасно понимаете, — вздыхает Малин.

— Он ведь был моим братом. Слышали бы вы его голос, когда он звонил! Это был голос самого одинокого человека на земле. И я захлопнула последнюю дверь.

— Ребекка, на кассу! Ребекка, на кассу! — раздается из микрофона.

— Что вы делали в среду вечером?

— Я была в Египте с моим мальчиком. В Хургаде.

«Загар оттуда», — догадывается Малин.

— Решились в последнюю минуту, этот мороз сводит меня с ума. Домой мы вернулись в пятницу.

Допив кофе, Малин встает.

— Думаю, это все, — бормочет она. — Нам пора.

24

Простил ли я тебя, сестра?

Все это началось не с тебя и закончилось не тобой, так есть ли мне что прощать?

Раскладывай же свои яблоки и дай своему ребенку такое воспитание, которого мы с тобой не получили. Дари ему любовь. Он плоть от плоти твоей.

Я не могу позаботиться о тебе, но я могу видеть тебя с высоты своего полета, куда бы ты ни направилась.

Я поглощал доброту Марии Мюрвалль, как скугахольмские бутерброды, копченую колбасу или несоленое масло. Я мылся, как она велела, гладил свои брюки, слушал, чему она учила меня, верил тому, что она говорила о человеческом достоинстве. Но о каком достоинстве можно вести речь после того, что случилось в лесу?

О какой чистоте?

О какой ясности?

Ты должна парить здесь со мной, Мария, а не сидеть там, где ты сидишь.

Разве я не прав?

Не должны ли мы все парить, лететь вперед, как та зеленая «вольво» там, внизу, на шоссе.

Пригород Хюскварна.

Здесь производятся газонокосилки, винтовки на лося и дробовики для всех видов охоты. Спичечный тролль[36] глядит на озеро Веттерн. Здесь утонул Йон Бауэр,[37] когда паром потерпел крушение. И никакой тролль не спас его.

Не в этих ли дремучих лесах обрел покой его дух?

В салоне никакой музыки — Малин запретила. Двигатель заикается, напоминая ей, что пора зарядить мобильник.

Снова голосовая почта.

«У вас новое сообщение».

«Это Эбба Нильссон, секретарь социальной службы. Вы искали меня вчера вечером. Сегодня я дома в первой половине дня. Перезвоните мне, если вам не трудно».

Используйте информацию, перезвоните по номеру…

Один, два, три сигнала.

Опять никого? Нет…

— Да. С кем я говорю?

Писклявый голос, словно между связками отложился жир. Малин представляет себе Эббу Нильссон: низенькая полная дама пенсионного возраста.

— Это Малин Форс из полиции Линчёпинга. Мы пытались связаться с вами.

Пауза.

— И чего вы хотите?

— Речь идет о Бенгте Андерссоне. Одно время вы опекали его?

— Да, это так.

— И вы знаете, что случилось?

— Конечно, это не обошло меня стороной.

— Вы можете рассказать о Бенгте?

— Боюсь, совсем немного. К сожалению. Когда я работала в Юнгсбру, он приходил только один раз. Невероятно застенчивый, но это неудивительно, ему ведь приходилось непросто, потому он и был таким… каким был.

— Вам нечего сообщить нам?

— Нет, думаю, совершенно нечего. Но девушка, которая сменила меня, хорошо с ним ладила, как я слышала.

— Мария Мюрвалль?

— Да.

— Мы пытались на нее выйти, но по номеру, который нам дали, постоянно включен автоответчик. Вы знаете, где она сейчас?

Молчание.

— Милая моя… — выговаривает наконец Эбба Нильссон.

— Простите?

Зак отрывает взгляд от дороги, смотрит на Малин.

— Вы хотели что-то сказать?

— Мария Мюрвалль была изнасилована в лесу возле озера Хюльтшён несколько лет назад. Вы не знали этого?

Рита Сантессон: «Мне не хотелось бы больше говорить об этом».

Мария.

Мюрвалль.

Знакомое имя.

Дело, которым занималась полиция Муталы. «Теперь я припоминаю, — думает Малин. — Надо собраться с мыслями».

Мария Мюрвалль.

И она была единственной, кто заботился о тебе, Бенгт?

Даже твоя сестра отвернулась от тебя.

Логика чувств.

Трасса подернута снежной дымкой.

Она была единственной, кто заботился о тебе, Бенгт?

И ее изнасиловали.

25

Лес в окрестностях озера Хюльтшён.

Поздняя осень 2001 года

Что ты делаешь в лесу одна?

Молодая девушка, так поздно?