Что Вы вздрогнули, детка, Не Армагеддон.Это яростный рев Похотливых валторнВ честь одной безвозвратно погибшей, хоть юной особы.И не вздумайте дернуть крест-накрест рукойВам же нравится пропастьТак рвитесь за мнойБудет бал в любострастии ложа из приторной сдобыПлошки с беличьим жиром во мраке призывно мерцаютКанделябры свихнувшейся, пряной, развратной любвиШаг с карниза, рывок на асфальт, где червем отмокаетПрах решенья бороться с вакхическим пульсом в крови.Кто сказал Казанова чарует лишь с целью маневра?Мне причастен пикантный полет на хвосте перетертого нерваМой полет сокрушит Гималаи и гордые АндыВ монотонной свирепости черной и злой сарабандыТреск разорванной тканиБесстыдная мглаВ обнаженной нирванеСхлестнулись телаШорох кожистых крыл — нас баюкают ангелы ночиДиким хмелем обвейсяИ стыло смотриКак звезда эдельвейсаРаскрылась внутриКак вибрирует в плеске соития мой позвоночникХрип дыхания слушай, забудь про шаги на дорогеТам пришли за тобой, только это до времени ждетТы нагая взойдешь на разбитые черные дрогиИ безумный возница оскалит ликующий ротЛеденяще и скупо Ударит ЛунаСодрогнется над крупом Возницы спинаЗавизжат на дорожных камнях проступившие лицаВ тусклых митрах туманаПод крыльями снаРасплетут пентаграммуНетопырь и ЖелнаИ совьют на воздусях пылающий бред багряницыНо не помни об этом в упругом пьянящем экстазеВыпестовывай сладость мучительной влажной волныЗвезды рушатся вбок, лик ощерен и зверообразенВремя взорвано зверем и взрезана кровля спиныКто сказал 'Казанова расчетлив'- тот врет неумелоЯ люблю безоглядно врастать в прежде чуждое телоПолночь, руки внутри, скоро сердце под пальцами брызнетЯ пленен сладострастьем полета на осколке взорвавшейся жизни!Снова — шорох вдоль стенМягкий бархатный стукСнова поступь легкаШаг с мыска на каблукИ подернуты страстью зрачки, словно пленкой мазутнойЛюбопытство и робостьИстома и страхСладко кружится пропастьИ стон на губахПодойдите.Вас манит витрина, где выставлен труп мой.
