спиной, Антип выставил нож перед собой. Человек в черном стоял в двух шагах от него. Его широкое плоское лицо было похоже на посмертную гипсовую маску.
Стиснув зубы, Антип оттолкнулся от стены и сделал шаг по направлению к противнику. Тот не двинулся с места. Надеясь покончить со всем одним ударом, Антип выбросил руку с ножом вперед, целясь противнику в живот. Противник снова ушел от удара, но теперь уже Антип был готов к этому его приему. Он развернулся на месте, следуя за движением человека в черном, и с криком послал руку с ножом за ним вдогонку. Удар был выверенно точным, и даже у самого ловкого противника не было ни малейшего шанса уйти от него. Но в тот момент, когда удар уже почти достиг цели, Антип с ужасом почувствовал, что нож не слушается его. Рука его, в которой был зажат нож, выписав в воздухе какую-то совершенно невообразимую кривую, оказалась вскинутой над головой. В ту же секунду человек в черном сделал шаг вперед и схватил руку с ножом за запястье. Прямо перед собой Антип увидел узкие глаза, которые казались щелками, за которыми таился мрак. Антип почувствовал не страх, а полнейшую растерянность – он и представить себе не мог, что нож откажется ему повиноваться. Что пугало Антипа более всего, так это то, что он не мог понять причину происходящего. Но для настоящего страха, от которого стынут руки и обмирает все внутри, время пока еще не пришло, пока еще Антип не мог поверить в то, что он смертен, так же как и любой другой.
Сильнейший удар в живот заставил Антипа согнуться. Какое-то время он отчаянно хватал разинутым ртом воздух, пытаясь восстановить контроль над собственным телом, которое держалось на ногах только за счет того, что противник продолжал сжимать запястье его правой руки. Когда же Антип наконец смог выпрямиться, противник кинул его на стену. Антип ударился о стену затылком, и перед глазами у него все поплыло. Прежде чем Антип успел понять, что происходит, человек в черном несколько раз с силой ударил его рукой, в которой был зажат нож, о стену. Пальцы руки безвольно разжались, и нож, звякнув, упал на мраморную плиту пола. Отшвырнув Антипа в сторону, противник наклонился за ножом. Но Антип, понимая, что сейчас в ноже заключена его жизнь, в отчаянном броске успел достать человека в черном ногой прежде, чем тот взял нож в руку.
Оба противника почти одновременно поднялись на ноги. Нож лежал на полу между ними.
Антип поднял к поясу руку с открытой ладонью. Нож скользнул по полу в его направлении, но вдруг неожиданно замер. Антип сосредоточил всю свою волю на рукоятке ножа, стараясь представить, как она ложится в его руку. Но нож не двигался с места.
– Думаешь, только ты один это умеешь? – услышал он холодный, скрипучий голос.
Подняв взгляд, Антип увидел, что лицо человека в черном пересекает кривая уродливая ухмылка, похожая на неровный шрам, оставшийся после удара ножом.
Антип прыгнул вперед и, наклонившись, подхватил нож с пола. Продолжая двигаться, он отвел руку назад для удара и с криком послал ее вперед, целясь противнику в живот.
На этот раз человек в черном не стал уходить от удара. Он просто перехватил руку Антипа, вырвал из нее нож и по рукоятку вонзил его парню в живот.
Боль проникла в тело, словно язык огня, вырвавшийся из кузнечного горна. Антип удивленно раскрыл рот и прижал руки к животу, как будто надеясь остановить вытекающую из него кровь.
Человек в черном выдернул нож из живота Антипа и повернулся в сторону императора.
– Я даже и не сомневался, что ты победишь, – улыбнулся Гудри-хан. – Мальчишка был не в меру самоуверен и заносчив. Это твой нож?
Вестник смерти подкинул нож в руке, поймал его за кончик лезвия и, дав ножу соскользнуть по ладони, снова перехватил его за рукоятку.
– Нет, – сказал он. – Но это не имеет никакого значения.
Колени Антипа подкосились, и он упал на пол, ударившись виском о мраморную плиту. Проведя мокрой от крови ладонью по черной мраморной плите, он сунул руку в карман куртки. Непослушными пальцами Антип подцепил маленькую деревянную коробочку, покрытую причудливой резьбой, которую он прихватил из гробницы Диджера Четвертого. Вытащив коробочку из кармана, Антип кинул ее на пол.
– Эй! Что это там у него?! – услышал он удивленный возглас Гудри-хана.
От удара о пол крышка коробочки приоткрылась, и из-под нее показались длинные черные усы жука иги. Прежде чем стражники успели подбежать к нему, Антип сунул руку в коробочку.
Руку пронзила резкая, обжигающая боль, настолько сильная, что на мгновение она заставила Антипа забыть о боли, полыхающей у него в животе. Пальцы сами собой разжались и выгнулись, скрученные страшной судорогой. Волна судорожной боли поползла вверх по руке, вывернула плечо и быстро скатилась до ног. Антип глухо застонал и, дернувшись всем телом, вновь ударился виском о мраморную плиту. Лицо его исказила страшная, похожая на оскал улыбка. Из угла рта потекла густая белая пена.
Подбежавший к Антипу янычар ткнул его носком сапога в плечо. Безжизненное тело опрокинулось на спину.
– Он мертв, – с виноватым видом посмотрев на императора, сказал янычар.
Глава 27
Сначала Антипу показалось, что он провалился в густую, маслянистую тьму. Вокруг не было ничего. Если бы не память об ужасной, нестерпимой боли, Антип, наверное, решил бы, что он мертв. Но, кроме боли, он ничего не помнил. Что с ним произошло? Как он здесь оказался? И где, собственно, он находится?
Антип поднялся на ноги и попытался сделать шаг. Тело слушалось его, и это уже не могло не радовать.
Внезапно в глаза Антипу ударил яркий свет. Он невольно вскинул руку, чтобы прикрыть глаза, а когда опустил ее, то увидел вокруг себя поле, покрытое воронками на местах вывернутых из земли пней. Должно быть, кому-то пришлось здесь изрядно потрудиться. Еще один пень с подрубленными корнями торчал из земли у самых ног Антипа.
– Эй, сынок, чего остановился?! – услышал Антип насмешливый окрик.
Обернувшись, он увидел невдалеке от себя отца, стоявшего возле телеги, загруженной старыми пнями, которые он собирался отвезти с поля и скинуть в овраг.
– Да что с тобой? – удивленно посмотрел на Антипа отец. – Или один не справишься?
