Джаниты непонимающе переглянулись.
Фредриксон с тоской закатил глаза.
Дабы не затягивать этот глупый спектакль, ИскИн сделал шаг к джаниту, сидевшему на стуле, и положил ему руку на плечо. Нервно дернувшись, джанит схватился за автомат. Выскользнувшая из рукава Фредриксона тонкая серебристая нить ужалила охранника в шею. Прежде чем отключиться, джанит посмотрел на ИскИна и улыбнулся – глупо, но счастливо.
– Вставай, – приказал Фредриксон другому охраннику.
В руках ИскИна не было оружия, Вениамин так и вовсе стоял, засунув руки в карманы. Можно было запросто свалять дурака, но джанит поступил в высшей степени благоразумно – медленно, держа руки так, чтобы они все время были на виду, он поднялся со стула и вышел из-за стола.
– Как мне все это надоело! – воскликнул вдруг Вениамин.
Сорвав кепи, он тряхнул головой, расправляя волосы.
– Самый подходящий момент выбрал, – прокомментировал его действия Фредриксон.
– А что? – удивленно приподнял руку Вениамин. – Тебе как больше нравится? – обратился он к джаниту. – Так? – провел он рукой по волосам. – Или так? – нацепил он на голову кепи.
Джанит посмотрел на Вениамина, как на идиота, и ничего не ответил.
Обвалову такое отношение не понравилось.
– Давай руки, – приказал он.
Джанит протянул руки, и Вениамин перехватил их в кистях стопором.
– Порядок, – сказал он, продернув свободный конец стопора через петлю. – И еще, – налепил он кусок липкой ленты джаниту на рот. После чего голосом отъявленного душегуба поинтересовался: – Ты знаешь, почему мы оставляем тебя в живых?
Джанит ничего не мог сказать в ответ, но, судя по взгляду, он считал Вениамина опасным психом, с которым лучше не спорить.
Сообразив, что допустил оплошность, Вениамин отодрал край ленты, закрывавшей собеседнику рот.
– Я спрашиваю: ты понимаешь, почему все еще жив? – повторил он свой вопрос, зловеще прищурившись.
– Найн, – честно признался джанит.
Вениамин плотоядно оскалился.
– Кончай, – попытался урезонить его Фредриксон.
Обвалов мнение напарника проигнорировал.
– Ты расскажешь о нас, – голос Вениамина отчего-то вдруг стал низким и чуть с хрипотцой. – Расскажешь всем, что здесь были Саид и Дилинджер.
– Ну что ты несешь! – возмущенно всплеснул руками Фредриксон.
– Ладно, – не стал ввязываться в спор Вениамин. – Скажешь, что здесь побывали Абдель Амаль Меверик ибн Рашид ибн Дустум Осама Бин Ладен и Сирано Мигель Савиньен де Сааведра Джошуа-младший. Под этими именами нас знают по всей Галактике, потому что, где бы мы ни появлялись, повсюду за нами тянется кровавый след. Запомнил?
– Про кровавый след запомнил, – со спокойствием обреченного ответил джанит. – А имена – найн.
– Это ты, между прочим, такие имена придумал, – с упреком обратился к напарнику Вениамин.
– Я их придумывал не для того, чтобы на людей страх нагонять.
Отстранив Вениамина, ИскИн усадил джанита на стул и зафиксировал его локти на спинке.
– Не обращайте на него внимания, – сказал он, имея в виду Обвалова, после чего вновь заклеил рот джанита пластырем.
– Я полагал, что мы партнеры, – с обидой произнес у него за спиной Вениамин.
– Партнеры, но не подельники.
Фредриксон распахнул дверь в комнату Вир-Щипков.
Вениамин тут же наклонился к связанному джаниту и, показав указательный палец, полушепотом произнес:
– Абдель и Сирано. Понял?
Пленник уверенно кивнул.
Вениамин улыбнулся, тихонько щелкнул джанита по кончику носа и побежал следом за Фредриксоном.
Большой настенный видеоскрин показывал подиум с вышагивающими по нему длинноногими, высохшими, точно воблы, манекенщицами. Хотя это и называлось показом новой коллекции одежды, именно одежды девушкам катастрофически не хватало. По мнению Фредриксона, в тех костюмах, что были на них надеты, стыдно было бы появиться даже на пляжах Пустозерска, славящихся свободой нравов и либеральностью в отношении лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. Томно раскинувшись на парчовом покрывале, Литиция Вир-Щипок, позевывая, наблюдала за происходившим на скрине. Тоску в ее глазах можно было объяснить тем, что костюмы, вроде тех, которые демонстрировали манекенщицы, натянуть на себя Литиция уже не могла. Повернувшись к жене спиной, Савва просматривал электронную записную книжку, время от времени делая пометки световым пером или кидая в рот кусочек засахаренных
