– Инчэ, бади? – поинтересовался он. – Ноги не держат?
Злобно, но как-то очень уж незамысловато выругавшись, джанит вскочил на ноги и, сжав кулаки, кинулся на обидчика. Ох, лучше бы он этого не делал. Вениамин чуть отклонился влево, уходя с линии удара, и, схватив джанита за руку, которой тот собирался расквасить ему нос, развернулся вполоборота. Продолжив движение, траектория которого, благодаря совсем незначительному усилию, приложенному Вениамином, была изменена, джанит со всего маху врезался лбом в дверную створку. По счастью, именно в ту, которую распахнул Вениамин. Но и этого оказалось достаточно для того, чтобы джанит на время потерял ориентацию в пространстве. Не дав ему упасть, Вениамин подхватил бедолагу под руку.
Из распахнутых дверей выскочили двое других джанитов. Рука одного из них красиво лежала на расстегнутой кобуре – ни дать ни взять шериф, вернувшийся после отлучки в город, чтобы навести порядок.
– Усе нормально, бади! – улыбнулся Вениамин. – Ваш сыбер жив и отчасти здоров. Но чрезмерная самоуверенность, похоже, ударила ему в голову.
Сдав пострадавшего на руки одному джаниту, Вениамин тут же взял в оборот другого:
– Слухай, бади, у вас здесь шо, носорог по парку шляется?
– Инчэ? – непонимающе сдвинул брови джанит.
– Дыра в живой изгороди, – большим пальцем Вениамин указал через плечо назад. – Здоровая, точно носорог проперся. Или, может, хто на танке проехал. Только следов от гусениц не видать.
– Где? – вытянул шею оторопевший джанит.
– Хай там, – снова указал себе за спину Вениамин. – Метрах в четырехстах отсюда. Як раз напротив Великой Магистратуры. Ты б сбегал, поглядел.
– А… – джанит растерянно посмотрел сначала на Вениамина с Фредриксоном, затем снова в ту сторону, где, по словам Обвалова, находился пролом в живой изгороди. – А як же пост?
– Так мы ж уже пришли! – гордо выпятил грудь Вениамин.
Джанит быстро глянул на контролер, который держал в руке.
– У вас пост на втором этаже.
– Тяпсельт, – кивнул Вениамин. – Но время у нас еще есть, мы присмотрим здесь, пока ты сбегаешь.
Джанит все еще в сомнении взглянул на своего напарника, который, усадив в кресло пострадавшего, пытался привести его в чувство.
– Давай, давай, – дружески похлопал сомневающегося по плечу Вениамин. – Мув, бади, мув.
– Ну…
Джанит глубоко вздохнул, с надеждой посмотрел на Вениамина, который тут же подмигнул ему в ответ, и пулей вылетел за дверь. Помахав вслед джаниту рукой, Вениамин захлопнул дверь.
– Чего ради ты все это устроил? – зашептал ему в ухо Фредриксон. – Мы могли спокойно пройти на второй этаж.
– Во-первых, чтобы скучно не было, – ответил Вениамин, запирая дверь на тяжелый кованый засов. – А во-вторых, – он обернулся и уже вполне серьезно посмотрел на ИскИна, – когда все закончится, местные вояки будут уверены в том, что они имели дело не с профессионалами, способными провернуть всю операцию без сучка и задоринки, а с кучкой заговорщиков, скорее всего из местных, которые наломали дров, где только могли. Эдак и нам спокойнее будет, и джанитам местным не так обидно. Ты ведь сам говорил, что противника следует уважать.
После такого заявления Фредриксону оставалось лишь молча дивиться тому, насколько разумное основание мог подвести под свои безобразные выходки его напарник.
– Так! – Вениамин звонко хлопнул в ладоши и, точно в предвкушении чего-то приятного, потер одну о другую, после чего окинул хозяйским взглядом место, где они очутились.
Просторный холл, ярко освещенный огромной трехъярусной люстрой с подвесками из искусственного хрусталя, с мраморными полами, со множеством стилизованных арочек и зеркал, с обитыми малиновым плюшем скамеечками на низеньких гнутых ножках у стен, производил впечатление безвкусно выполненной декорации для исторической мелодрамы. Наверх вели две широкие лестницы с мраморными балюстрадами. Одна располагалась прямо напротив входа, другая – справа от него.
– Нам куда? – по-деловому осведомился Вениамин.
ИскИн молча указал на лестницу, расположенную справа.
– Займись камерами, – велел Обвалов напарнику, а сам уверенной походкой направился к джанитам.
В холле имелись четыре камеры наблюдения. Первая и вторая следили за входной дверью, третья и четвертая – за лестницами. Чтобы дотянуться до камер, Фредриксону пришлось пододвинуть обитую плюшем скамеечку и встать на нее ногами. Как следует прицелившись, он одним быстрым движением надел на объектив камеры заранее подготовленный видеопротектор. Удовлетворенно хмыкнув, Фредриксон надел видеопротектор на объектив второй камеры. Теперь, что бы ни происходило в холле, оператор в комнате наблюдения будет видеть на контрольных скринах надежно запертую входную дверь. Привыкший к дисциплине Фредриксон безукоризненно точно выполнял все заранее обговоренные действия, хотя решительно не видел в них никакого смысла после того, что учинил Вениамин.
А Обвалов тем временем уже вошел в плотный контакт с джанитами.
– Бади! – удивленно раскинул он руки в стороны. – Хто-нибудь может объяснить мне, шо тут происходит?
Джанит, которого Вениамин заставил встретиться лбом с дверью, собирался уже было подняться на ноги, но заданный Обваловым вопрос поверг его в оцепенение. Приложив ладонь к ушибленной голове и глупо приоткрыв рот, джанит таращился на мило улыбавшегося Вениамина взглядом принца Датского,
