Отциваннур угрюмо кивнул.
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
Отциваннур отрицательно мотнул головой.
– Ну, тогда я, пожалуй, пойду, – опершись рукой о пол, Упаннишшур поднялся на ноги. – Спасибо за хмель, Отци.
Отциваннур молча кивнул.
У Упаннишшура было такое чувство, будто он что-то забыл. Или не сумел сказать главного. Он посмотрел по сторонам, уже в который раз оценил идеальный порядок в надстройке Отциваннура, кашлянул в кулак.
– Ну, я пойду.
Упаннишшур подошел к двери, заранее пригнув голову, чтобы не ушибиться о косяк.
– Чего я никак не пойму, – услышал он у себя за спиной голос Отциваннура, – почему никто еще не додумался спалить этот остров?
Глава 7
– Хорошо, а эта штука как называется?
Виираппан протянул Рафу тонкую костяную палочку.
Раф взял незнакомый предмет в руки. Посмотрел внимательно. Перевернул. Ничего особенного, если не считать того, что вдоль палочки была просверлена узенькая дырочка. Раф поднес палочку к губам и дунул в нее. Отверстие оказалось сквозным.
– Мундштук, – Раф вернул предмет старику.
– Мундштук, – задумчиво повторил Виираппан и, закатив глаза, задумался.
Пользуясь возникшей паузой, Раф принялся вязать крючки к перемету. Это занятие ему нравилось больше, чем отгадывать загадки Виираппана. У старика, действительно, оказалось полно странных вещей. И где он их только набрал?
– Для чего нужен мундштук? – спросил Виираппан.
– Не знаю, – пожал одним плечом Раф.
– Но ты ведь знаешь его название.
– Знаю. Название, и больше ничего.
Старик почесал мундштуком спину между лопаток.
– Может быть, в этом и заключается назначение мундштука? – едва заметно улыбнулся Раф.
– Нет, – Виираппан задумчиво уставился на мундштук. – Это было бы слишком просто.
– Порой самый простой ответ оказывается верным, – возразил Раф.
– А для чего тогда в мундштуке дырка?
– Просто так.
– Как это?
– А вот так. Для чего на небе солнце?
– Чтобы освещать и согревать землю.
– Точно, – кивнул Раф. – Вот только само солнце об этом не знает.
Старик, прищурившись, посмотрел на безоблачное небо. Затем снова на мундштук. И под конец подозрительно глянул на Рафа.
– К чему ты это?
– Да просто так, – улыбнулся Раф.
Взгляд Виираппана сделался еще подозрительнее.
Порой старику казалось, что Раф знает больше, чем говорит. Виной тому была манера Рафа оставлять некоторые фразы незаконченными.
Виираппан и Раф сидели на крыше надстройки Рафова плота. Солнце жарило вовсю, и, если бы со стороны заводей не дул легкий бриз, жара казалось бы невыносимой. А так – ничего. Особенно, если время от времени опрокидывать на себя ведро воды.
Три дня как закончился шторм.
День ушел на то, чтобы навести порядок на плотах. Никаких особых бед шторм не натворил, но Раф придерживался мнения, что лучше проявить излишнюю бдительность, чем потом расплачиваться за свою же халатность и лень.
Виираппан от Рафовых проблем был настолько далек, что даже не спрашивал своего спасителя, чего это тот по десять раз перематывает бухты веревок, вывешивает на солнце вещи, которые и без того сухие, – ну, если и мокрые, то самую малость, не велика беда, на теле просохнет, – копается на грядках, прочищая водостоки и укрепляя ровняющие землю заслонки. Старик жил, руководствуясь древним, как мир, принципом, гласящим, что все в жизни должно складываться само собой, а если пытаться что-то подправить, то можно только все испортить. Законы, в соответствии с которыми все происходит именно так, а не иначе, если и существовали, то пока еще никем не были открыты. А если так, то никакого смысла в попытках что-либо изменить не было и быть не могло. Человеку оставалось либо плыть по течению, либо сидеть на берегу и смотреть на то, как вода бежит мимо. Виираппан избрал для себя роль
