солнечные лучи. – Попроси кого-нибудь из слуг принести бокал для меня. Это и станет ответом на твой второй вопрос.
– Я тебя не понимаю, – медленно покачал головой Сирх.
– Поймешь, когда сделаешь то, что я сказал, – незнакомец бросил взгляд на застывшего столбом с испуганно вытаращенными глазами Миноса и коротко приказал: – А ты сядь.
Колени у Миноса подломились, и он без сил упал на свое кресло.
– А если я велю слуге позвать стражу? – наклонив голову к плечу, вкрадчиво спросил Сирх.
– Не думаю, что ты захочешь выглядеть в глазах слуги идиотом, перебравшим вина сверх всякой меры, – усмехнулся человек в черном.
– Ты думай, что говоришь! – от первоначального испуга Сирха не осталось и следа. Теперь глаза его метали яростные молнии, способные, казалось, испепелить наглеца. – Перед тобой стоит преподобный Сирх…
– Ты что, думаешь, я сам не знаю, к кому пришел в гости? – человек в черном насмешливо покачал головой. – Кстати, можешь присесть. У нас будет спокойная, дружеская беседа.
Сирх приоткрыл рот, собираясь что-то ответить незнакомцу на его дерзость, но вместо этого опустился в свой шезлонг и дважды звонко хлопнул в ладоши. Тотчас же из дома выбежал слуга и, в одно мгновение оказавшись рядом со столиком, изогнулся в почтительном поклоне.
– Что угодно господину?
– Принеси бокал для нашего нового гостя, – сказал Сирх, небрежно махнув рукой в сторону кресла, в котором сидел человек в черном.
Приподняв голову, слуга посмотрел на незнакомца, словно на пустое место. Затем перевел удивленный взгляд на Сирха.
– Простите, господин, – испуганно и подобострастно пробормотал он. – Я, кажется, не совсем понял ваш приказ…
– Что тут непонятного? – раздраженно взмахнул руками Сирх. – У нас новый гость, и ему нужен чистый бокал!
– Гость?..
Слуга снова посмотрел на то место, куда указывал преподобный. Взгляд его скользнул по обивке пустого, как ему казалось, кресла. Незнакомец же между тем, наблюдая за недоумевающим слугой и кипящим от гнева Сирхом, надувал щеки и едва сдерживался, чтобы не разразиться безудержным хохотом.
– Сколько мне еще ждать! – в ярости взревел Сирх. – Ты что, не можешь просто принести чистый бокал?!
– Да-да, конечно, чистый бокал, – пролепетал слуга и, сорвавшись с места, скрылся в доме.
Сирх не успел даже дух перевести после крика, а слуга уже вернулся с бокалом в руке. Стоя перед преподобным, он снова странным взглядом посмотрел на кресло, в котором, по словам Сирха, должен был сидеть новый гость, но которое, как он видел, на самом-то деле было пустым.
– Поставь на стол и убирайся! – рявкнул на слугу Сирх.
Слуга исчез с глаз долой, наверное, раньше, чем Сирх закончил фразу.
– Ну и что все это значит? – спросил Сирх у человека в черном, когда они снова остались втроем.
– Это значит, что ваш слуга меня не видел, – улыбнувшись, ответил тот и, взяв в руки графин, наполнил принесенный слугой бокал.
– Ты его видишь? – настороженно спросил Сирх у Миноса.
Тот, судорожно сглотнув, уверенно кивнул.
– Ты призрак? – спросил Сирх у незнакомца.
– Ни в коем случае! – возмущенно взмахнул свободной рукой тот. – Я человек из плоти и крови, такой же, как вы! Просто я обладаю некоторыми способностями, которые вы, наверное, назвали бы сверхъестественными.
– Ты можешь становиться невидимым?
– Я могу заставить людей не замечать меня.
– Хорошо, – благосклонно наклонил голову Сирх. – Ты объяснил, как тебе удалось попасть в дом. Теперь, может быть, скажешь, зачем ты сюда пришел?
– Я пришел для того, чтобы дать тебе дельный совет, Сирх.
– Преподобный Сирх, – поправил незнакомца хозяин.
– Оставь свои игры, – поморщился тот. – Давай лучше поговорим о деле.
– Разве у нас с тобой есть какие-то общие интересы? – Сирх придал лицу удивленное выражение.
– Есть, – уверенно кивнул незнакомец. – Граис из Сиптима, с которым ты сегодня встретился после пятнадцатилетней разлуки.
– А, ты о том самозванце…
– Хватит, Сирх, – лицо незнакомца сделалось строгим, взгляд – жестким и волевым. – Мы оба прекрасно знаем, о ком идет речь. И он тоже, – кивком указал незнакомец на Миноса.
– Понятно, – злорадно улыбнулся Сирх. – Ты подслушал наш разговор и теперь собираешься шантажировать меня. Но у тебя нет никаких доказательств…
– Мне нет нужды подслушивать, о чем ты болтаешь со своим прихвостнем, – прервал Сирха человек в черном. – Обо всей этой истории я знаю больше тебя. Я знаю, кто такой Граис, где он пропадал пятнадцать лет и зачем снова вернулся в Йер.
– Ты хочешь продать свою информацию?
– Я уже сказал, что хочу дать тебе совет. И, заметь, совершенно бесплатно.
– Хорошо, – натянуто улыбнулся Сирх. – Говори.
Незнакомец не спеша допил вино и поставил пустой бокал на стол.
– Ты совершенно напрасно думаешь, что навсегда покончил с Граисом, – откинувшись на спинку кресла, он сложил руки на груди. – Ты считаешь, что очень ловко поступил, отказавшись беседовать с ним, но на самом деле, если бы Граису было нужно, он заставил бы тебя сделать это. Ведь и в твой дом он попал с помощью Миноса, хотя тот на словах отказался помочь ему в этом. Граис не стал разговаривать с тобой, Сирх, потому что, лишь взглянув на тебя, он понял – ты уже не тот, каким он тебя помнил. Ты уже не боец… Не спорь со мной! – Человек только приподнял руку, слова возмущения, готовые уже сорваться с языка Сирха, застыли у него на губах. – Твоя ошибка, Сирх, заключается в том, что ты не заручился поддержкой какой-либо реальной силы, кроме кахимского наместника. Должно быть, ты забыл слова Граиса: «Единый корень может разделиться на десять тысяч ветвей, а десять тысяч ветвей могут сойтись в одном корне». Ты же уподобился старику, опирающемуся на клюку. Выбей палку у него из рук – и он упадет. Лишившись поддержки наместника, ты, Сирх, станешь полнейшим ничтожеством. А Граис для того и отправился в Халлат, чтобы убедить наместника лишить тебя своей милости.
Сирх, в начале речи незнакомца пытавшийся еще вставить какие-то свои замечания, теперь внимал ей, как завороженный. И по мере того, как человек в черном говорил, Сирх словно бы становился меньше и незаметнее. Странный незнакомец внушал ему дикий, подсознательный страх, который невозможно было контролировать. Сирх ненавидел незваного гостя и в то же время боялся, что он вдруг исчезнет, не высказав до конца того, зачем пришел.
– Твои мысли, Сирх, сделались медленными и неповоротливыми из-за непомерного употребления вина, – продолжал человек в черном. – Твои проповеди, на которые народ приходится сгонять насильно, внушают людям только раздражение и разочарование. А что останется от йеритов, если они утратят и веру в Поднебесного? Подумай, Сирх, на что способен человек, лишенный свободы и веры?.. И, кроме всего прочего, ты смертельно болен, хотя даже самому себе не желаешь в этом признаться. Вот основные аргументы, которыми воспользуется Граис во время беседы с наместником.
– Наместник не станет разговаривать с убийцей, – сдавленно прошептал Сирх.
– Ты ведь и сам не веришь в то, что Граис мог кого-то убить.
– Но, наместник…
– Граис сможет убедить в этом и наместника. Ты ведь знаешь, как он умеет убеждать людей. К тому же, если наместник и не поверит ему до конца, то для него, как для прагматика, не составит большого труда закрыть глаза на прошлое, если Граис предложит ему вариант реформирования религиозно-идеологической
