эмоций. – Но существуют и любители чтива вроде того, что, как вы верно выразились, производит Трепищев.
– Даже в далеком будущем? – удивился я.
– А почему бы и нет? – ответил за Одиссея Агамемнон. – За тысячелетия, истекшие с настоящего момента, люди узнали много нового о Вселенной и о себе, о пространстве и времени, и еще много такого, о чем вы сейчас не имеете даже самого общего представления. Но при этом они остались людьми, со всеми присущими им достоинствами и недостатками.
– Быть может, мы только научились лучше контролировать свои эмоции, – добавил Одиссей. – Хотя трудно сказать, следует ли считать это несомненным достоинством.
– Но при этом ваши современники не могут производить бестселлеры, которые без особого труда выдает на-гора Трепищев, – предположил Витька. – Или же в вашем времени законодательно запрещено издание подобной бездарной бредятины?
– Не в этом дело, – отрицательно качнул головой Одиссей. – Вам, возможно, трудно будет это понять, но в том, чем мы здесь занимаемся, присутствует определенный элемент игры. Некоему человеку из нашего времени каким-то образом попал в руки машинописный экземпляр самого первого романа Трепищева, который у вашего соседа не брало ни одно издательство. Наш современник захотел прочитать другие книги этого автора, и мы взялись обеспечить его ими. Для этого через подставных лиц мы вложили деньги в переживающее финансовые трудности издательство, а затем вручили Трепищеву простенький клиппер, который в любом из возможных вариантов реальности жестко привязывал его к данному издательству. Все шло как надо до тех пор, пока в дело не вмешались хайперы. Не знаю уж, что послужило тому причиной, но они задумали сорвать наши планы издания книг Трепищева. Возможно, таким образом они просто собирались сделать себе рекламу. Парис решил, что лучше всего для этой цели подойдет ваша парочка. Само собой, я могу только предполагать, как именно он намеревался использовать вас. Но скорее всего Парис делал ставку на то, что вы, Анатолий Иванович, неплохо знаете Трепищева и отчасти его, если мне будет позволено так выразиться, творчество, а вы, Виктор Алексеевич, если захотите, можете быть чрезвычайно убедительным. Задача сводилась к тому, чтобы свести всех вас вместе.
– Неужели это нельзя было сделать более просто, не прибегая к взрывам? – удивился я.
– Требовалось не только организовать вашу встречу, но и позаботиться о том, чтобы вы, все трое, находились в соответствующем эмоциональном состоянии. Взрыв в квартире господина Кровица, как я уже сказал, послужил своеобразным пусковым устройством. В тот момент вы были напуганы, не знали, что делать, а в таком состоянии управлять человеком проще всего. Однако Парис не знал, что мы ведем наблюдение за одним из его агентов. Вы, Анатолий Иванович, встречались с ним, когда оказались в квартире господина Кровица сразу после взрыва.
– Капитан Краснов, – без труда догадался я.
– Совершенно верно, – подтвердил мою догадку Одиссей. – Кстати, если это вам интересно, то именно он заминировал дверь. Это уже показалось нам подозрительным.
– Выходит, вы могли предотвратить взрыв, – с упреком произнес Витька.
– В доминирующем на тот момент варианте реальности мы могли это сделать, – не стал отрицать Одиссей. – Но взрыв непременно прогремел бы в ряде других возможных вариантов. И в каких-то из них Виктор Кровиц бы погиб. Тут уж ничего не поделаешь – таковы законы поливариантного мира: если существует возможный вариант реальности, в котором человеку удалось избежать неминуемой гибели, то существует и такой, в котором он расстанется с жизнью. Поэтому мы просто наблюдали за действиями капитана Краснова, не пытаясь мешать ему. Ну а когда спустя какое-то время после взрыва в квартире господина Кровица сработал клиппер, изменивший реальность, мы поняли, в чем тут дело. Правда, должен сознаться, мы не сразу догадались, что клиппер находится у вас, Анатолий Иванович. Сначала мы решили, что изменение реальности тоже работа Краснова. Но тем не менее мы вовремя приняли необходимые меры.
– Необходимыми мерами вы называете то, что собирались нас убить? – невинным тоном поинтересовался Витька.
– Да бог с вами, Виктор Алексеевич, – с обидой произнес Агамемнон. – Ни о каком насилии над личностью и речи быть не могло.
– Однако ваши подчиненные, включая и присутствующего здесь, весьма красноречиво наставляли на нас стволы своих пистолетов, – возразил ему Витька.
– А в одном из возможных вариантов реальности, – добавил я, – Витька был застрелен вашим подручным на лестнице, ведущей к моей квартире. Я сам это видел.
Одиссей усмехнулся.
– То, что вы приняли за пистолеты, на самом деле было магнитно-резонансным оружием, неизвестным вашим современникам. Из него невозможно убить человека. Следствием его воздействия на организм является временный паралич, проходящий через несколько минут без каких-либо последствий.
– Серьезно? – недоверчиво поднял бровь Витька. – А мне это оружие показалось очень похожим на пистолет.
– Мы умышленно придали ему такую форму, – ответил Одиссей. – С тем, чтобы один вид оружия оказывал на человека вашего времени соответствующее воздействие. Ну представьте себе, Виктор Алексеевич, как бы вы отреагировали, если бы я направил на вас не пистолет, а нечто похожее на рамку, сплетенную из тонких проволочек с нанизанными на них разноцветными бусинами, и скомандовал: «Руки вверх».
Для того чтобы вообразить такую ситуацию, Витьке не потребовалось много времени.
– Вот видите, – сказал Одиссей, заметив на его лице улыбку. – Вам самому смешно.
– Мы намеревались всего лишь нейтрализовать вас, – сказал Агамемнон. – То есть развести вас и Трепищева по таким вариантам реальности, которые полностью исключали бы вашу встречу.
Витька глянул на Агамемнона недоверчиво.
– Вы что, серьезно считаете, что я мог бы заставить Трепищева бросить заниматься тем, что сам он, болезный, принимает за литературу?
– Вне всяких сомнений, вам это могло удасться, – заверил его Агамемнон. Правда, секунду спустя он
