– Наверное, ты прав, Чарли.
– Не наверное, а точно! Не беспокойся, не пропадем мы тут без тебя.
– Уверен? – искоса посмотрел на Чарли Рикс.
– Абсолютно, – усмехнулся робот-уборщик.
– Когда это ты смеяться научился? – удивился Рикс.
– Эмоциональная окраска голоса очень важна при общении с людьми. Особенно – с детьми. Я подключил голосовой модулятор гаджета, которым пользуюсь, рассказывая детям сказки, к системе коллектора позитронных импульсов.
– Количество позитронных импульсов связано с эмоциональной составляющей мыслительного процесса нелинейной зависимостью.
– Конечно, система несовершенна и нуждается в тщательной эмпирической доводке. Но другой у меня нет. К тому же, как видишь, что-то уже получается.
– Хорошо, Чарли… В мое отсутствие… – Рикс оборвал фразу и похлопал приятеля по металлопластиковой крышке. – Ты и сам отлично знаешь, чем заняться в мое отсутствие. Но, если вдруг что-то случится…
– Ничего не случится, Рикс!
– Я говорю, если вдруг что-то случится… Что бы ни случилось, держись так, будто ситуация у тебя под контролем. Это важно.
– Серьезно?
– Это очень важно, Чарли. А еще я завтра переговорю с Ли и Найденовым…
– Вот с Найденовым не надо!
– Почему?
– У меня с ним отношения не складываются.
– Но ты ведь даже не знаешь, что я хотел сказать.
– Ты хочешь, чтобы в твое отсутствие Найденов и Ли повнимательнее присматривали за ребятами. Так вот, в группе Ли и без того полный порядок, за остальными Энг присматривать не сможет, потому что целыми днями в лесу пропадает. А это значит, Найденов начнет устанавливать в лагере свои порядки.
– Постой, постой, – помахал рукой Рикс. – Что значит «свои порядки»? У нас в лагере нет никаких других правил, кроме тех, что устанавливаются сообща.
– В твое отсутствие Найденов найдет способ повернуть все так, что общепринятыми станут те правила, что устраивают, в первую очередь, его самого.
– Но, если другим это не понравится… Тому же Ли…
– Ты знаешь, Рикс, мне самому это кажется странным, но в том, что говорит и делает Найденов, на первый взгляд нет ничего плохого. Он говорит правильные вещи и не делает ничего, что не пошло бы всем на пользу…
Чарли умолк, не закончив фразы.
– И что же в этом плохого? – спросил Рикс.
– То, что я ему не верю. У меня все время такое ощущение, будто Найденов говорит не то, что думает… Ну, или не совсем то. А в том, что он делает, всегда присутствует какой-то скрытый смысл… Я не знаю, как это объяснить, Рикс, но Сергей мне… Не по душе – так сказал бы человек. Я все время жду от него подвоха.
– Ну, это ты, пожалуй, хватил…
– Да? А ты знаешь, чем занимался Найденов последние десять дней?
– Ну… Я полагал, он вместе со всеми…
– Что?
– Я всегда вижу его на дисплее своей системы дальнего наблюдения.
– А никто и не говорит, что он сбежал. Но я, например, не видел, чтобы Найденов занимался чем-то вместе с другими.
– Я полагал, он занимается благоустройством пещеры.
– Может быть. Но, когда все собираются вместе, он один не рассказывает о том, чем занимается. Другие между тем не упускают возможности похвастаться своими достижениями!.. Он никогда и ни у кого не просит совета или помощи…
– Быть может, тебе так кажется, потому что Сергей не просит совета у тебя? – попытался пошутить Рикс.
– А у тебя? – легко парировал Чарли. – О чем он советовался с тобой последний раз?
Вопрос робота-уборщика заставил Рикса призадуматься. В самом деле, последний раз он разговаривал с Найденовым в тот день, когда они нашли пещеру. После этого при встречах оба ограничивались обменом короткими, ни к чему не обязывающими фразами. Что, следует признать, было несколько необычно. Особенно на фоне того, что другие дети пользовались малейшим поводом для того, чтобы пообщаться с роботами, совет или похвала которых, судя по всему, были для них очень важны. Даже внешне независимый Ли обсуждал с Риксом план предстоящей охоты. Хотя робот мало что в этом понимал. А уж к всезнайке Чарли дети обращались по любому вопросу, начиная с того, как обработать ссадину на коленке, и заканчивая проблемой современного толкования классической теории суперструн.
