приближения к ратуше.
По счастью, проявлений агрессии не отмечалось. Митинги носили исключительно мирный характер.
До поры до времени.
Как известно, любое сборище большого числа людей, а также гномов, орков, эльфов, огров, троллей – да кого хотите! – напоминает собой брикет пластиковой взрывчатки. Ее можно мять, рвать, топтать, не подозревая даже о чудовищной разрушительной силе, таящейся внутри куска пластита. Но лишь до тех пор, пока нет детонатора. Детонатором же может стать все что угодно. Ну, пусть не все, но почти все. К примеру, призыв вернуть украденные пришельцами рояли.
На заднем дворе ратуши гостей встретили револьверос. Вернее, это револьверос находились на заднем дворе, а Гиньоль сотоварищи – снаружи, у решетчатой двери. Которая по случаю чрезвычайных событий была заперта на два замка и засов. Гиньоля револьверос, конечно же, признали. Они ведь, как все нормальные центральцы, тоже смотрели вчера вечером незабываемый «Процесс». И, более того, позиция Гиньоля, его тревога за завтрашний день внушали им уважение. Однако у них был приказ – на задний двор никого не пускать! А приказы, как известно, обсуждению не подлежат.
– Уважаемые! – рукоятью трости Гиньоль постучал по решетке. – Я прибыл на встречу с Бургомистром!
– Тогда вам с парадного входа, – буркнул усатый револьверос.
– Уважаемый! – Гиньоль широко взмахнул руками. – Вы, вообще-то, в курсе, что там творится?
Гиньоль и сам этого не видел, но живо себе представлял.
– Ничего не знаю, – снова буркнул усатый.
– Меня зовут Гиньоль! – сказал Гиньоль. – Гиньоль Гиньоль! – добавил он для убедительности.
И вскинул руку с тростью над головой.
Он был похож на дирижера, вставшего у пульта и поднявшего дирижерскую палочку.
И толпа его правильно поняла.
– Гиньоль!!! – точно трубы предпоследнего кошмарного суда, взревели у него за спиной тысячи глоток. – Гиньоль!!!
– Ну так как? – Гиньоль заговорщицки улыбнулся усатому револьверос. – Припомнили?
Странный вопрос! При чем тут это? Револьверос ясно понял, что если он не откроет калитку, то по одному лишь мановению руки Гиньоля толпа снесет ее.
– Быстро! – усатый револьверос махнул рукой своему напарнику, более молодому и более низкому по званию. – Беги узнай, что там насчет Гиньоля!
Молодой револьверос браво козырнул и нырнул в приоткрытую дверь входа для обслуги. Прячась за которой, за всем происходящим наблюдала семейка любознательных орков, проворонивших именной рояль.
Усатый подошел к решетке, кашлянул в кулак и негромко, обращаясь персонально к Гиньолю, произнес:
– Не извольте беспокоиться, господин Гиньоль. Сейчас мигом во всем разберемся. Сами понимаете, приказ…
– Понимаю, – кивнул Гиньоль.
Он не собирался уничтожать усатого револьверос. Хотя и мог это сделать. Легко.
– Абебе бегает быстро, в момент обернется, – заверил Гиньоля усатый.
И он не соврал. Не прошло и минуты, как вестовой вылетел из двери ратуши, точно пробка из бутылки перебродившего кваса. При этом он даже не запыхался.
– Приказано господина Гиньоля пустить! – браво отрапортовал Абебе.
Присмотревшись, Гиньоль приметил кончики острых ушей, торчащие возле околышка фуражки Абебе. Револьверос был эльфом! А, как известно, все эльфы от природы наделены двумя талантами – торговаться до последнего за каждый пик и бегать так, что мартовский заяц не догонит. По всей видимости, эти две выдающиеся эльфийские способности определялись сцепленными генами. Потому что торговцами эльфы были не просто прижимистыми, но еще и вороватыми, а таким частенько приходится убегать от недовольных клиентов. Эти две способности как раз и определяли род занятия, что, как правило, выбирали эльфы, перебравшиеся из своей убогой провинции в какой-нибудь большой город. Понятно какой. Купить подешевле, а продать подороже – вот и вся недолга. В остальном же они были существами совершенно никчемными. Не появился еще среди рода эльфийского ни великий композитор, ни известный поэт, ни выдающийся математик. Поэтому, должно быть, любили эльфы посидеть вечерком за кружкой пива да поговорить о величии своего рода в древности. Да только в словах их не было ни грана правды – одни фантазии. За пивом ведь чего только не придет в голову.
Эльфа-револьверос Гиньоль видел впервые. И, надо сказать, был немало сим удивлен. Сказал бы кто другой ему об этом – ни за что бы не поверил. Ну скажите на милость, какой из эльфа револьверос, если они только болтать и умеют, без умолку и без толку? Но, как ни странно, Абебе производил впечатление пусть и не рьяного, то уж точно исправного служаки. Аккуратный, подтянутый, чисто выбритый. Да и форма на нем сидела ладно. Одно слово – не чета другим эльфам. Определенно, мир меняется, становится совсем другим. Вот ведь и эльфы уже в револьверос подаваться стали. Что дальше? Орки в Академии? Или зомби в Городском Совете? Хотя во втором случае, при наличии квалифицированного визажиста, никто бы и не заметил подмены.
Выслушав короткий доклад Абебе, усатый тут же снял с калитки запоры и приоткрыл ее, давая Гиньолю пройти. Но перед Кларой калитка вновь захлопнулось.
В ответ на непонимающий взгляд Гиньоля усатый браво козырнул и щелкнул каблуками.
– Приказ касается только вас, господин Гиньоль!
– Мои друзья тоже приглашены на встречу с Бургомистром!
– Знать ничего не знаю, господин Гиньоль! – усатый еще раз щелкнул каблуками. – Да и знать не могу!
– Абебе! – Гиньоль прижал рукоятку трости к груди эльфа-револьверос. – С кем ты разговаривал?
– С пресс-секретарем господина Бургомистра!
– Беги обратно, сыщи руководителя кабинета Бургомистра, Климента Ефремовича Чипизудова! И выясни у него, наконец, все насчет гостей!
Эльф-револьверос кинул взгляд на своего усатого коллегу. Тот коротко кивнул. И Абебе вновь сорвался с места, чтобы продемонстрировать свои выдающиеся спринтерские способности.
В ожидании его возвращения Гиньоль и усатый револьверос стояли друг против друга в крайне неловком молчании.
– Я прошу извинить меня, господин Гиньоль… – начал было револьверос.
– Не стоит! – недовольно прервал его Гиньоль.
Впрочем, ждать им пришлось недолго. Абебе обернулся едва ли не быстрее, чем в первый раз.
Вытянувшись во фрунт в двух шагах от Гиньоля и усатого, он четко и ясно доложил:
– Господин Чипизудов велел друзей господина Гиньоля пропустить!
Усатый улыбнулся Гиньолю. Гиньоль ответил ему почти дружеской улыбкой.
Револьверос пропустил во двор Клару и Кимера, но захлопнул калитку перед телохранителями Гиньоля. И тут же отпрыгнул назад, поскольку один из огров, вне себя от злости, вцепился обеими руками в решетку и принялся трясти ее что было сил. Однако калитка оказалась крепкая и не поддалась дикому натиску грубой силы.
Другой огр полез было через ограду. Но тут уже револьверос выхватил из кобуры свое оружие.
– Господин Гиньоль! Успокойте своих огров! – потребовал он.
– Да край-перекрай вас, уважаемый! – не сдержавшись, выругался Гиньоль. – Что тут вообще происходит, додекаэдр вам в зубы? Я прибыл на встречу с Бургомистром! И я не могу оставить своих телохранителей снаружи, за решеткой, где неистовствует толпа! Вы понимаете это, господин, край вас, револьверос?
– Понимаю, – спокойно, с чувством собственного достоинства ответил усатый. – Но поймите и вы меня, господин Гиньоль. Я не получал никаких распоряжений насчет сопровождающих вас огров. А потому не могу впустить их на территорию ратуши, даже если они действительно ваши телохранители.
– Что значит «действительно»? – набычился Гиньоль.
